Как кошка с собакой
Шрифт:
Ночь сразу перестала быть загадочной.
Петрова задернула штору.
Спать не хотелось, выдрыхлась за день. Прислушавшись к организму, Ирина решила, что неплохо бы перекусить. Начала с творожка.
По ходу дела решила придумать, что там дальше будет с Мариной. Паша оказался душевным, но… не вариант. Уж слишком душевный. Возвращаться к Володе? Рано. Пусть помучается. И что делать? Не оставаться же такой эффектной девице одной?
«А почему бы не остаться? — оказалось, зависть к удачливой Марине не исчезла,
Петрова словила себя на том, что творожок уже умяла и принялась за чай с булочками.
— Гадость какая! — сказала она себе. — Зачем я покупаю эти булочки? И так никто не смотрит, а если растолстею…
Но булочка оказалась очень вкусной, выбрасывать ее было бы преступлением против человечества. Как минимум, против пищевой промышленности и сельского хозяйства. Ирина утешила себя тем, что сладкое нужно мозгу, когда он активно работает. Она это то ли где-то читала, то ли видела по телевизору.
Петрова заставила мозг работать еще активнее. Во-первых, чтобы быстрее пережечь углеводы. Во-вторых, она забыла, о чем думала.
«Марина… Она должна немного пожить одна, как я».
Ирина решила допить чай за клавиатурой.
На следующее утро Паша позвонил всего один раз. Он объяснил, что все прекрасно понимает, что восхищается мной, несмотря ни на что. И что я в любой момент могу на него рассчитывать. А звонить мне он больше не будет, чтобы не ставить в неловкое положение.
Я заверила, что наберу его номер сразу же, как только ко мне ворвутся бандиты или начнется извержение вулкана. Мы посмеялись, но настроение после разговора несколько увяло. Выходя из квартиры, я снова наткнулась на букет — напоследок Паша припас мне желтые розы. Цвет разлуки…
До работы я доехала в элегическом настроении. Рабочий день провела не плохо, но и не хорошо. Все время косилась на телефон. Дважды получала эсэмэски: один раз у меня требовали пополнения счета, второе сообщение было от Паши. Он прислал подмигивающего мужичка.
Стало немного легче. «Э-э-э, старушка, — подумала я, — да ты наркоманка. Подсела на мужское внимание, теперь ломка началась».
Я решила взять себя в руки. И обнаружила, что не подкрасила ногти. Это уже никуда не годилось. Я рассердилась на себя, решила занять мозги срочной работой и направилась к Владимиру Петровичу. В приемной приняла максимально беззаботный вид, но войти не успела — директор вывалился навстречу сам.
— Все готово, — заявила я. — Утверждать будете?
— Сегодня не буду. А коммерческий смотрел?
— Глаз не отрывал.
— А на макеты? — похоже, Владимир Петрович пребывал сегодня в небывало хорошем состоянии духа.
— Изредка. Ему все понравилось.
— Хорошо, отдай все ему, я посмотрю завтра.
— Завтра
— Да? А в среду?
— В среду выставка начинается.
Директор потер лоб. Впрочем, без раздражения, скорее виновато.
— Слушай, — сказал он, — давай в следующий понедельник.
— Может, — предложила я, — Андрей Витальевич сам утвердит?
Владимир замотал головой, как породистый бык.
— Нет уж, вы без меня напридумываете. А тебе-то что?
— Чертовски хочется работать, — вспомнила я любимую папину присказку.
Директор хорошо так, по-доброму рассмеялся.
— Иди домой, стахановец. И так пахала как проклятая.
И скрылся в коридоре.
— Чего это он такой добрый? — спросила я Таню.
— Вчера два контракта очень хороших подписали. А у тебя лак облупился.
Я постаралась улыбнуться так же добро, как директор, и пояснила:
— Это в порыве страсти.
Так у меня образовался незапланированный почти недельный отпуск.
Сутки я отсыпалась. Владимир Петрович был прав: последние две недели я пахала за троих. А еще Паша. Оказывается, если мужик хороший, то он и без секса в тонусе поддерживает.
Первый рабочий день после бурного праздника Ирине дался с огромным трудом. Она старалась прокрасться к себе в кабинет как можно незаметнее, за каждым углом ей мерещился Юрий.
В обед она набралась решимости и решила проползти по коридору в столовую. Проходя мимо курилки, она услышала громогласный хохот. Юра, как обычно, был в центре компании. Он что-то рассказывал, все гоготали.
Ирину прошиб холодный пот. «Это же он про меня треплется!» — сообразила она и вжалась в стенку.
На трясущихся ногах дошла до столовой. То и дело ловя на себе косые взгляды сотрудников, она поняла, что Юрий уже всё и всем рассказал. Теперь вся контора узнает, что она пыталась пригласить на свидание незнакомого мужика.
— Ир, ты чего такая багровая? Заболела, что ли?
К Ирине за столик подсела ее коллега.
Ирина пристально вглядывалась ей в глаза. Она еще не знает? Или знает, но прикидывается? Коллегины глаза выражали только участие. Никакого намека на издевку в них не было.
— Да, я заболела, — Ирина залпом маханула стакан компота, — мне плохо.
— Так иди домой, выглядишь отвратительно.
Ирине на глаза навернулись слезы. Стало безумно жаль себя — такую несчастную, всеми непонятую. А вот теперь еще придется менять место работы: не сможет же она каждый день приходить сюда, где все знают, как низко она пала.
Ирина не глядя маханула еще один стакан компота — коллегин.
— Почему мне в жизни так не везет? — со слезами на глазах спросила она девушку и стремглав выбежала из столовой.