Как начать карьеру
Шрифт:
— Не хочу! Не хочу! Боюсь! Мама! Забери меня отсюда!
Я сорвался с места, кинулся к девочке и подхватил ее на руки. Кто-кто, а я сразу почувствовал, что это был за припадок. Вот ведь бес! Диагноз стал ясен моментально, но что-то удерживало от мысли о том, чтобы произнести нужные слова вслух. Да и лезли на ум только матерные выражения.
— Воды! Ведро!
По счастью, больше пояснений не потребовалось. Когда кто-то из старших детей вылил ведро воды на меня и девчонку, припадок прекратился, как по волшебству. Динка обмякла на моих руках, закатила глаза. Под тонкой кожицей билась жилка.
— И
— Да года два никак.
Рановато…
— А сколько ей лет? Семь? Восемь?
— Какое там! Десять весной сравнялось!
Все равно рано. Обычно такое начинается лет с двенадцати, а то и четырнадцати. Но, как говорится, все в этой жизни однажды происходит в первый раз.
Кое-как успокоив девочку, вернулся к столу, неся ее на руках. Динка жалась ко мне, как испуганный зверек, ее родичи посматривали на странного чужака, как на диковину, — судя по всему, такое доверие к постороннему человеку тут было не в почете. Прошло несколько минут, прежде чем опомнившаяся хозяйка бросилась в другую комнату, чтобы принести для промокшего гостя сухую рубашку.
Переодевшись, стал готовиться к ночному бдению. Хуторяне так и не смогли ответить внятно на вопрос, что же за нежить бродит поблизости. То ли очередной упырь, то ли какая-то местная тварь. Твердили одно: «оно» или «она» было белым. Пришлось выйти во двор, осмотреть забор и стены дома — не остались ли там следы когтей, зубов или клочки шерсти. Ничего! Только в одном месте, там, где к забору примыкала клеть, явственно пахло нежитью. Видимо, тут она и лазила. Эх, знать бы, что это за сущность, и подготовиться заранее! А так пришлось выпрашивать у хозяев чеснок, цедить из него сок, после чего наобум мешать его с настойкой мухоморов (кое-какие мелочи из алхимического арсенала постоянно обретались в сумке) и хорошенько кропить это место.
Той же смесью я обмазал все подоконники и крыльцо. Остановить нежить таким составом нельзя, но задержать и получить время для атаки или отступления можно.
Пока возился, окончательно наступила ночь. Велев всем спать, уселся на полу у входной двери, в сенях, положив на колени обнаженный меч. Нож тоже был наготове. Может быть, обойдется без лишней магии? Чем меньше оставалось времени, тем больше я боялся колдовать. А вдруг упырица все-таки меня заразила? Кто знает, какие побочные эффекты способна в таком случае дать магия?
Время шло. Мысли «шуршали» в голове, как тараканы в луковичной шелухе, — деловито, не обращая внимания на то, что происходит снаружи, готовые в любой миг исчезнуть и затаиться. Из разговоров хозяев я узнал важный факт: не только здесь, но и на соседних хуторах люди с некоторых пор боялись спать ночами. Странная сущность наведывалась по очереди то к одним, то к другим. И после каждого ее визита в доме оказывалось по покойнику. За лето из этого дома, например, вынесли уже троих, причем среди них был ребенок. Динка вообще осталась на свете одна — позапрошлой зимой умерли все ее родичи, и девочку по весне взял к себе хуторянин, женатый на ее тетке.
Понемногу меня начала разбирать злость на сложившуюся ситуацию. Пока мы в городе занимались своими проблемами, тут люди остались без защиты! Это же наша
Стоп-стоп! А не в этом ли причина? Может быть, мэтр Куббик как раз и был опасен для злоумышленников? Он же говорил, что готов вернуться в любую минуту, — значит, я рассуждаю правильно! Все дело в том, что я чего-то не знаю, не помню, не слышал… А кто, кроме моего начальника, может быть в курсе всех событий? Только градоправитель!
— Дяденька…
— А!
Не знаю, почему не ткнул в низкую тень мечом, а ведь рука уже начала замах.
— Ты что тут делаешь?
— Дяденька некромансер, а можно я с вами посижу?
— Чего?
Мне оставалось только хлопать глазами, глядя на сжавшуюся в комочек, зябко кутающуюся в рогожу Динку. Из складок серой тряпки, которой разве что ноги не вытирали, торчала только встрепанная со сна светлая макушка. Лихорадочным огнем горели глаза.
— Можно я с вами… — робко промолвила девочка.
— Ты что?
— Не спится… Душно! И стра-а-а-ашно…
— Тут еще страшнее.
Словно подтверждая мои слова, в будке глухо рыкнул цепной кобель.
— Не-а. — Макушка качнулась туда-сюда. — С вами не страшно! У вас вон штука какая блестючая!
Это она про амулет, который носит всякий уважающий себя некромант? Ну блестит. Но волшебной силы в нем не так много — это отличительный знак гильдии, его вручают всем, кто официально окончил Колледж и имеет право работать по специальности. Единственное встроенное в него заклинание — заклятье идентификации, чтобы самозванец или самоучка не мог взять чужой амулет и притвориться дипломированным специалистом.
— А потрогать можно? — Детские ручонки тянулись именно к этому амулету.
— Только с шеи не снимай, ладно?
Согнувшись в три погибели, дождался, пока мой индивидуальный знак не поцапают как следует давно немытые ладошки.
— Посмотрела? А теперь иди домой.
— Не-а, я с вами. И мне совсем не холодно!
В доказательство девочка совсем завернулась в свою рогожку — только нос торчал и глазки блестели. Волочить ее в дом? А как же засада? Мелькнула подленькая мыслишка подманить нежить на живца…
— Хорошо, посиди. Но только, чур, как скажу, мигом побежишь в дом. Поняла?
— Поняла. — Динка вздохнула так счастливо, прижимаясь к моему боку, что я поневоле чуть не растаял. Нет, это не какие-то там отцовские чувства — рано мне о семье думать! Но все равно такое доверие умиляет…