?Как не потерять карьеру

Мелевич Яна

— Неправда Паша, он бы не стал врать о таких вещах. Просто ты предвзят.

Выдав скептическое «ха», Канарейкин только глаза закатил, вновь переглядываясь с Кирой, обгоняя огромную фуру и продолжая одной рукой держать смартфон у уха.

— Тебя развели, как дурочку.

— Прекрати.

— Я не шучу, Рая, хватит ему потакать, он же тебе на шею сядет, это Тасманов!

Раздражение прорезалось в голосе, но, судя по опять наступившему молчанию, его слова улетели в пустоту. Кира бросила жалостливый взгляд на телефон, качая головой, будто бы не веря тому, что кто-то действительно может так легко повестись

на ложь Ярослава. Ведь этот парень, когда нужно, заядлый лгун и плут, в чем была убеждена сама Леонова, пусть и знала его хуже.

— Просто ты не понимаешь…

Глаза вновь самопроизвольно закатились, пусть, конечно, в переносном смысле, но очень показательно. Потерев переносицу, Кенар вздохнул, понимая, что бесполезно пытаться что-то объяснить, тем более по телефону.

— Ладно, прокатили, что там, в ресторане? — спросил он, переводя тему, и Раиса мигом засуетилась, принявшись выставлять претензии к его бригаде. И чем больше говорила, тем больше удивлялся Паше тому, сколь скрупулезно она подходила к работе, которая даже не входила в ее обязанности.

— А еще они каждые полчаса ходят курить минут по двадцать, ты представляешь, какие это простои?

Канарейкин представлял, мысленно урезая зарплату зарвавшимся работникам, которые ему в уши пели, как много они впахивают. Нет, при нем они работали ладно, а вот если он не устанавливал над ними надзор, то видимо позволяли себе лишние минуты отдыха. И поэтому сроки медленно, но верно начинали гореть. Вздохнув. Мужчина пробормотал:

— Ты сможешь, и завтра за ними присмотреть? Знаю, выходные, но я заплачу.

В конце концов, как уже показала практика. Толку с Тасманова никакого, а так будет польза от Раисы в ресторане.

— Конечно, — легко согласилась Кошкина, — только без оплаты. А то я посчитаю это взяткой должностному лицу, — тут же добавила независимо, Кира хмыкнула вновь, а Паша усмехнулся.

— Ты зануда.

— А ты болтаешь за рулем. Бросай трубку, Кенар, все пока, — она отключилась, а сам Паша вернул смартфон на магнитную подставку, хватаясь обеими руками за руль. Впереди маячила заправка, а чуть дальше небольшое одноэтажное здание продуктового магазинчика, невесть откуда выросшего посреди дороги.

— Полагаю, Ярик нашел очередную девушку, на шею которой сел и свесил свои лапы? — потянул Кира, когда Кенар, сбросив скорость, свернул к магазинчику, подъезжая почти к самой двери. Заглушив двигатель, вынул ключи и открыл дверь, выходя на улицу.

— Это Яра, а Раиса — влюбленная дура, — буркнул он, ставя машину на сигнализацию и с минуту раздумывая, глядя на пошарканную дверь магазина с надписью «супермаркет», раздумывая, стоит ли вообще тут что-то покупать.

— Мы все немного влюбленные дуры, — пожала плечами Кира, уже шагнув было к двери, как ее запястье перехватили сильные пальцы, сжав, а сам паша потянул девушку к себе, обнимая за талию и кладя вторую руку шею, пробираясь к затылку.

— Так и мы идиоты те еще, — хмыкнул, склонившись к ее лицу, мягко целуя, прихватывая нижнюю губу и чуть оттягивая.

— Ты и так глупенький, — захихикала девушка, хватаясь пальцами за ворот его военной летней куртки, тяня на себя, будто сейчас было жизненно необходимо ощутить его как можно ближе, вдохнуть аромат одеколона и потереться носом о его нос.

— Сейчас договоришься,

страшилище, — проурчал Канарейкин, чувствуя, как нежные пальцы перебираются к его волосам, ероша их. Кира приподнялась на цыпочки, отвечая на поцелуй и с трудом отрываясь от его губ.

— Продукты. А то правда приедем только к вечеру, тогда Саша нас убьет, — выдохнула она, глядя в полыхающие огнем глаза, чувствуя, как внутри нее самой разгорается медленно никак не угасающий огонь. Да и погаснет ли он вообще? Вряд ли, однажды вспыхнувший — гореть ему вечно от любви к этому ехидному, невероятно красивому и такому манящему мужчине по имени Павел Канарейкин.

— Вот говорил же — давай дома останемся.

— Будешь ныть, закрою в одной комнате с мамой!

— Ой, напугала, что она мне сделает?

— Попросит настроить планшет…

— Ой, нет, только не техника и старая женщина. Проще голубя научить пользоваться электронной почтой, чем объяснять твоей маме, как конвертировать книжный формат!

— Вот и не выпендривайся, Кенар.

Глава 20 — В каждом мужчине живет ребенок

— Почему мы вообще туда едем?

— Потому что мы обещали, Паша ты опять начинаешь? Нормально же все было пять минут назад, чего ты снова завелся?

— Потому что пять минут назад кот еще не додумался обоссать весь салон!

— Да ничего не весь, всего-то пара капель попали на твою драгоценную обивку. Она кожаная, что ей будет, Господи….

— Вот! Вот с этого все начинается, сначала ссыт кот, потом везде блюют дети, затем…

— Мы еще даже не женаты, а ты уже завел шарманку про детей, может тогда вообще не стоило все это начинать?!

Кира обиженно отвернулась к окну, чувствуя, как наворачиваются слезы на глазах и от обиды сдавливает горло. Всего каких-то полтора часа назад они вполне мирно обсуждали перестановку в квартире, разговаривали о его ресторане, а затем спустя час мирного покачивания в машине, Сникерс впервые подал голос, проснувшись после затяжного сна в переноске. Кира даже решила, что стоит его выпустить, как кот неожиданно развернулся в просторной сумке, поднял хвост и пометил территорию, невзирая на то, что ехать им еще добрых полчаса, а за это время запах успеет въесться во все ткани в машине. К тому же бесконечная дорога, да и в целом не планируемое путешествие сыграли не в лучшую сторону — Паша снова сорвался. И сделал это на Кире, в очередной раз, напомнив о том, что если он и собирается строить отношения, то точно без выводка детей, которые ему не нужны. Сам же зачинщик скандала притих, поджав уши, наблюдая за сжимающим до побелевших костяшек пальцев руль Павлом, который буквально кипел от злости, переключая передачу, выезжая на асфальтированную почти пустую дорогу, ведущую к поселку.

— Тебе только дай повод, чтобы лишний раз ткнуть меня носом в это, верно? — раздраженно поинтересовался, объезжая ползущий вперед самосвал и бросая на Киру злой взгляд, который не предвещал ничего хорошего. Кира повернулась, стараясь сдержать подступившие слезы. Вот почему они не могу, как раньше избегать острых углов, а нынешние ссоры бьют так сильно, что прямо дышать тяжело? Хотя Леонова врала самой себе. Ссоры с Пашей для нее и раньше были мукой, просто было проще скрывать свое отношение к ним.