Как обольстить вдову
Шрифт:
Все гости устремились к ним, искренне изумленные решительностью и храбростью мистера Бичема и его высоким профессиональным мастерством. Когда Селия удалилась вместе с дамами, Энтони долго смотрел ей вслед. Он не мог оторвать от нее взгляда. Эта женщина притягивала его к себе как магнит.
В тот вечер Энтони, как всегда, боролся с желанием видеть Селию, смотреть на нее. Он запрещал себе это, но дважды ловил себя на том, что глазеет на леди Бертрам, когда они находятся в одной комнате. Энтони понял, что не может отказать себе в удовольствии ее лицезреть. Чем дальше, тем больше. Он ничего не мог с собой поделать. Каждый раз, когда Энтони слышал смех Селии, ее голос, его голова словно
Проблема была в том, что ответные письма, которые он получал от Селии, вызывали чувство привязанности к ней. Заставляли поверить в невозможное. Энтони пришел к выводу, что несбыточность его надежд не станет для него утешением. Хотя Селию совсем недавно убеждал в обратном. Энтони чувствовал, что между ними что-то происходит и развиваются какие-то отношения, невидимые постороннему глазу и не высказанные вслух. И эти отношения, несмотря на его скандальное прошлое, затронули его сердце, чего с ним никогда не бывало.
Все это лишало Энтони присутствия духа. Он никогда не терял голову из-за женщин. Менял их как перчатки. А чтобы с тоской искать женщину в толпе – такого Энтони даже представить себе не мог. Однако факт остается фактом: именно этим Энтони и занимался по крайней мере два раза в день.
– У тебя довольная физиономия, – сказал Нед, подойдя к нему. – Интуиция мне подсказывает, что не только потому, что у тебя лучшая лошадь и ты выиграл пари. Хотелось бы знать почему. Собираешься вложить деньги в какое-нибудь скучное изобретение? Нашел способ, как удвоить капиталы, играя на бирже? – Нед бросил взгляд в сторону дам, которые сидели в другом углу гостиной. – Или благодаря новой красотке, которая согревает твою постель по ночам?
Энтони напустил на себя равнодушный вид. Сердце учащенно билось: слова Неда застали его врасплох и он не успел надеть маску безразличия, как обычно.
– Все далеко не так интересно, как тебе показалось.
– Я разочарован, – сказал Нед. – Не ожидал от тебя, дружище, – проговорил он.
– Ты всегда говорил, что в душе я настоящий зануда. И на сей раз оказался прав.
– Да, это верно: ты скучный, старый зануда. Но вокруг столько хорошеньких женщин. И я полагаю… – Нед понизил голос: – По-моему, мои отношения с одной из дам прогрессируют.
Энтони заметил, что к цепочке для часов, на которые Нед посмотрел, достав их из кармана, привязана ленточка цвета весенних нарциссов.
– Знак благосклонности от дамы?
Нед поспешно спрятал ленточку в карман. Но от внимательного взгляда Энтони не укрылось выражение лица Неда: он был доволен.
– Возможно.
Энтони отвел взгляд. Разумеется, такую ленточку могла подарить Неду любая дама. Не обязательно Селия. Но ленточка была желтого цвета…
Значит ли это, что ленточку Неду подарила Селия? Не может быть, подумал Энтони, наблюдая за ней. Он запомнил, что Селия написала в своей последней записке: «Мне кажется, вы, как и я, знаете, что значит горечь разочарования в любви и боль, которую испытываешь, потеряв любимого. Иначе невозможно понять страдания разбитого сердца и отчаяние, которое охватывает тебя, когда в конце концов осознаешь, что совершил роковую ошибку, сделав неудачный выбор в любви».
Ее сердце было разбито, она совершила ошибку и теперь страдает.
А что, если Селия думает, будто
В ту ночь Энтони снова, как всегда, взялся за перо. Слова Селии адресованы ему, а не кому-то другому, знает об этом Селия или нет. Может быть, в конечном счете у него не останется ничего, кроме ее писем, но раньше и этого не было. В данный момент и писем достаточно. Единственное, что Энтони нужно – это открыть Селии свою душу.
Глава 12
Розалинда, которая вначале жалела о том, что устроила вечеринку, желая поднять настроение Селии, и даже провела несколько бессонных ночей, стала замечать, что Селия повеселела, не замыкается в себе, стала более общительной, не избегает гостей. Она принимает участие в салонных играх, играет в шары и вместе со всеми совершает прогулки. Мать не могла нарадоваться, глядя на дочь. Селия преобразилась, ее словно подменили. Произошло чудо. И это чудо пролилось целительным бальзамом на душу матери.
Единственным, что омрачало счастье Розалинды, было присутствие в Эйнсли-Парке скандально известного мистера Хэмилтона. Герцогиня нисколько не сомневалась в том, что этот повеса и распутник, вконец позабыв о приличиях, завел интрижку с леди Хилленби прямо под носом у ее супруга, уважаемого лорда Хилленби. Да и сама леди Хилленби хороша! Пусть Селия считает леди Хилленби своей подругой, Розалинда сожалеет о том, что пригласила супругов Хилленби в Эйнсли-Парк. Но этот ужасный мистер Хэмилтон не унимается. Теперь, похоже, он положил глаз на Селию. Только этого не хватало! За ужином Розалинда заметила, что Хэмилтон исподтишка бросает взгляды на Селию. Видимо, намерен проводить ее потом. Этого нельзя допустить, решила Розалинда.
Разумеется, надо действовать осторожно. Нельзя приказать зарвавшемуся наглецу держаться подальше от Селии. Розалинда не знала, что входит в планы мистера Хэмилтона, но решила лечь костьми, но не подпускать распутника к дочери. Розалинда пересадила мистера Хэмилтона на противоположный конец стола, а рядом с Селией каждый вечер сажала нового джентльмена. Она мысленно хвалила себя за то, что у нее хватило ума пригласить всеобщего любимца мистера Чилдресса. Этот дамский угодник мог очаровать любую женщину, и на него всегда можно было рассчитывать, если речь шла о том, кто будет провожать или сопровождать Селию на светские мероприятия. Все вечера Розалинда была начеку и продумывала развлечения, которые исключали ситуации, когда участники хотя бы ненадолго оставались друг с другом наедине. Ради блага дочери герцогине пришлось вместе с гостями принимать участие в игре в шары.
Сначала она просто наблюдала за игрой в стороне, пока не обнаружила, что приятель Дэвида, бесшабашный Эдвард Перси, подбивает мужчин делать ставки во время игры. Розалинда в который раз убедилась в том, что здесь ничего нельзя пускать на самотек и везде нужен глаз да глаз.
Усилия вдовствующей герцогини были вознаграждены. Хотя она по-прежнему замечала, что мистер Хэмилтон тайком поглядывает на ее дочь, по мере того как настроение Селии улучшалось, качественно обновлялось и ее окружение. И поскольку она больше не оставляла гостей раньше времени, у мистера Хэмилтона оставалось все меньше возможностей застать Селию одну. У Розалинды отлегло от сердца.