Как приручить герцогиню
Шрифт:
– Вот и прекрасно, – сказала Маргарет и сразу вскочила. – Сейчас тепло, так что нам не понадобятся даже шали. Можем просто идти.
Ах, если бы она могла просто идти!
Изабелл медленно встала, опасаясь сделать что-то опрометчивое, и одновременно взволнованная такой возможностью.
– Возможно, мы даже встретим твоего жениха. – Маргарет покосилась на часики, приколотые к корсажу ее платья. – Хотя, наверное, для него это слишком ранний час.
– Сейчас уже почти два! – воскликнула Изабелл, тоже бросив взгляд на часы. – Он наверняка уже встал. Но ты же понимаешь, что мне вовсе не хочется столкнуться
Маргарет пожала плечами.
– Насколько я слышала, новый герцог предпочитает вставать очень поздно.
– Тогда мне не следует волноваться относительно общения с ним после свадьбы. У нас будет слишком разное расписание, – вздохнула Изабелл.
Маргарет звонко рассмеялась.
Пока они гуляли по парку, Изабелл вполуха слушала сестру, продолжая думать о своем женихе. Она несколько раз встречала его – при всем честном народе, разумеется (и всегда вечером) – и он всякий раз принимался внимательно рассматривать ее таким пристальным взглядом, что ее бросало в жар, хотелось съежиться, спрятаться, а лучше всего провалиться сквозь землю, чтобы не быть объектом столь явного внимания. Но Изабелл понимала: поступи она так, и родители, особенно мать, устроят ей такое, что неожиданный жар в теле покажется ей меньшим из всех возможных зол.
Поэтому когда герцог обращался к ней, Изабелл покорно кивала и бормотала «да, ваша светлость», или «нет, ваша светлость», даже если его вопросы требовали чего-то большего, чем «да» или «нет».
По крайней мере, она не внушала ему ложных надежд относительно перспектив их брака, говорила себе Изабелл. А если он решит, что она – идиотка, и не пожелает на ней жениться, независимо от всех договоренностей с ее родителями? Что ж, это будет идеальным решением всех проблем.
Вот только было несколько моментов, когда они смотрели друг другу в глаза, и она могла поклясться: в самой глубине его внимательных глаз что-то было. Некая тоска, а может быть, страстное желание. И тогда Изабелл хотелось прикоснуться к нему, погладить по голове и сказать, что он непременно найдет то, что ищет.
Только это не удерживало ее от отчаяния, впрочем, она не была уверена, благодарна она судьбе за это или совсем наоборот.
А через две недели она останется с этим мужчиной наедине. И станет его супругой на всю оставшуюся жизнь.
В бальном зале собрались сливки высшего общества, включая многих людей, желавших познакомиться с новым герцогом Гейджем. Но Николас высматривал только одну леди, судя по внешнему виду, напрочь лишенную каких бы то ни было эмоций.
– Кажется, она сделана из льда, – пробормотал Николас, провожая взглядом свою невесту, выходившую из зала. На ней было изумительное платье, в нужных местах подчеркивающее ее совершенную фигуру. А осанку и походку иначе как королевской назвать было невозможно.
– Возможно, она всего лишь застенчива, – предположил Грифф. Николас повернулся к брату и окинул его скептическим взглядом, заметив который, Грифф пожал плечами, словно говоря, что лучших предположений у него нет.
А это могло означать лишь одно: Грифф тоже считает, что эта леди – ледышка.
Братья провели весь день занимаясь всевозможными герцогскими делами, начиная от принятия решения, как лучше всего разместить погашенную ссуду, и кончая выдачей
Не говоря уже о том, что надо было позаботиться об обустройстве покоев герцогини. Его герцогини.
Он мог предоставить это появившемуся вместе с титулом персоналу, но почему-то, несмотря ни на что, невзирая даже на внешнюю холодность своей невесты, равно как и на то, что он сам не желал этого брака, Николас хотел выбрать все сам. Поэтому он предоставил Гриффу заниматься севооборотом, а сам начал принимать торговцев, доставивших ему образцы штор, покрывал, постельного белья, а также множество всяческих других вещей – Николас и не подозревал, что все это нужно иметь.
И, разумеется, нужна была удобная кровать – только это было для него важным.
Его раздражала холодность и отстраненность Изабелл, и все же он хотел ею обладать.
У него не было женщины с тех пор, как он стал герцогом. Времени и сил на развлечения не оставалось, да и не хотелось подвергать опасности свою репутацию. Впрочем, Николас мог приводить самому себе тысячи причин, мешавших ему вести привычный образ жизни, но истина заключалась в следующем: с тех пор, как он впервые увидел Изабелл, он не хотел другую женщину.
Он стремился к ней всем сердцем, считал дни и ночи до свадьбы, тщательно выбирал цвета, способные подчеркнуть ее природную красоту, и потому, в конечном итоге, ее спальня оказалась оформлена во всех оттенках розового цвета – от самого бледного до насыщенного цвета фуксии.
Грифф начал было подшучивать над братом, но благоразумно прекратил, заметив выражение его лица.
Свадьба должна была состояться через две недели. Ровно через две недели он избавит ее от одежд и постарается растопить лед, судя по всему, сковавший ее сердце.
И не важно, что в конечном счете сам он может оказаться в луже.
Из неопубликованного романа с продолжением
Повелительницы Тайн
– Здесь все не так, как там, где я жила раньше, – сказала она. И это была правда. Все вокруг было незнакомым. Над головой летали птицы с ярким опереньем, люди носили одежды, подобные которым она никогда в жизни не видела. И рядом был он, ее супруг. Принц.
– Скоро ты привыкнешь ко всему, так же как и я. – Его голос был тихим и обещал нечто запретное, но сладостное. В ответ по ее телу пробежала дрожь предвкушения.
Принцесса и негодяй
Глава 6
– Иззи!
Услышав голос сестры, Изабелл поспешно вытерла слезы, откашлялась и постаралась, чтобы ее голос звучал нормально. Настолько нормально, насколько это возможно, с учетом того, что у нее завтра свадьба. Две недели пролетели незаметно, каждый день приближал ее к новому герцогу Гейджу. Уже завтра она станет его женой, покинет отчий дом и будет оттачивать свое совершенство на новом месте. Вот так.
– Входи! – сказала Изабелл и начала поправлять прическу, которая была приведена в беспорядок, когда она – совершенно недостойно герцогини – бросилась на кровать и разрыдалась.