Как стать знаменитой
Шрифт:
– Не хотите ли выпить из наших запасов? – спрашивает Крисси, предлагая ему бокал. До этой минуты я ни разу не видела, как Крисси кого-то кадрит. Это невероятно. Как будто у него из глаз брызжут радуги.
– Это что? – вежливо интересуется Джерри.
– Три фунта и двадцать пенсов, причем абсолютно бесплатно, – с гордостью отвечает Крисси.
Джерри берет бокал.
– И как вам концерт? – Он указывает на давно опустевшую сцену.
Я как раз собираюсь ответить, но Крисси – он закурил сигарету и сделал затяжку – вдруг говорит, очень тихо:
– Все хорошо! – говорит он величаво, и его снова тошнит.
– Это вы так наполняли бокалы? – Джерри с опаской заглядывает в свой бокал.
Крисси громко смеется, а потом умолкает, зажав рот ладонью. Он резко бледнеет, на лбу выступает испарина. Я пытаюсь приобнять его за плечи – в плане моральной поддержки, – но он сердито отталкивает мою руку.
– Мне. Надо. Домой, – говорит он и направляется к выходу.
– Наши куртки в гардеробе! – кричу я ему вслед и тянусь за своим рюкзаком. – Надо взять куртки!
– Не могу, – коротко отвечает мне Крисси, уже спускаясь по лестнице.
Я достаю номерок из кармана.
– Господи, тут еще очередь!
Очередь, кстати – вернее, некстати, – немаленькая. Человек пятьдесят, если не больше. «Астория» славится своими очередями в гардероб. Проще дождаться второго пришествия.
– Твоему парню явно пора домой, – говорит Джерри, отпивая коктейль. Он спокоен, как слон. – Пусть идет. А мы пока выпьем эти… – Он смотрит на подоконник. – Двенадцать коктейлей. И дождемся, когда схлынет очередь. Это самая разумная линия поведения. В руководстве для девочек-скаутов именно так и написано.
Я говорю:
– Он не мой парень. Он мой старший брат. У меня нет парня.
– Что ж, тогда давай выпьем… – говорит Джерри, сверкая глазами, – за одиноких девиц в ожидании доступа к верхней одежде!
Мы чокаемся и пьем.
Спустя двадцать минут мы с Джерри курим у окна, и я расспрашиваю его о его любимых – на данный момент – музыкальных альбомах. Таковы правила светской беседы: простые люди расспрашивают знаменитостей. Простые люди прилагают усилия, чтобы развлекать знаменитостей разговором. Разговор, разумеется, должен касаться самой знаменитости и ничего больше. Потому что так полагается.
Как выясняется, мы оба любим Джулиана Коупа, и Джерри пытается меня убедить, что мне должен нравиться Slint, но лично мне кажется, что эти парни пишут кошмарную музыку – специально, чтобы расстроить мам.
Я говорю:
– Их альбом называется «Страна пауков». Страна пауков – не лучшее место на Зачарованном дереве.
Джерри смеется. Я рассмешила знаменитого комика!
Я все еще упиваюсь его смехом, и тут он принимается мне объяснять, что я должна ненавидеть R.E.M., несмотря на мою нежную к ним любовь.
– Они продались Уорнерам. Мы их потеряли.
– Но их альбом «Зелень» был распродан в количестве четырех миллионов копий, а «Не в такт» – двенадцати миллионов копий. Даже если мы их потеряли, миллионы людей их нашли. –
Но Джерри лишь машет рукой.
– Теперь это музыка для унылых и толстых мамочек из Оклахомы. – Он говорит так, словно это что-то плохое.
Лично мне кажется, что делать музыку для унылых и толстых мамочек из Оклахомы – это хорошее дело. В смысле, это достаточно сложная аудитория. У них есть время и деньги лишь на один альбом в год. И если они покупают твое изделие, значит, ты точно чего-то стоишь.
Я пытаюсь объяснить это Джерри, но он качает головой:
– Давай поговорим о чем-то хорошем. Afghan Whigs, альбом «Джентльмены». Настоящая Библия любви и секса. Как все это опасно и грязно, если делать все правильно.
Он прикуривает мне сигарету и глядит со значением.
– Хотя ты как солнечный лучик Иисуса, выступающий в поддержку унылых и толстых мамочек из Оклахомы, наверняка с этим не согласишься.
Если бы можно было вернуться в прошлое и встретить там себя тогдашнюю, я бы сказала ей: «Джоанна! Никогда не доверяй человеку, утверждающему, что секс и любовь – это опасно и грязно! Никогда не соглашайся с таким положением дел – потому что молча кивнуть означает поставить галочку в графе «Я согласна со всеми условиями» при общении с человеком, который сам говорит, что он опасный и грязный. Он ничего не скрывает. Он разъясняет тебе, что и как в его мире. Он дает ознакомиться с текстом контракта».
Но мне девятнадцать, я одна в большом городе, упиваюсь беседой с известным комиком, и у меня есть все основания предполагать, что он прав. Его правота подтверждается половиной всех песен, которые я люблю. Половиной любимых мной книг. Прошлогодним кошмарным романом с Тони Ричем из D&ME, который пытался склонить меня к сексу втроем. Только дремуче наивная девочка стала бы спорить и утверждать, что, несмотря на весь прошлый печальный опыт, любовь и секс все-таки могут быть… дивными и прекрасными. Джерри хочет общаться с раскрепощенной и дерзкой девчонкой без комплексов. И она появляется! Как того требует ситуация.
– Лучшие ночи – это те ночи, после которых у тебя на душе остаются следы от зубов, – говорю я в своей лучшей сумрачной манере.
Манера выбрана правильно; Джерри сразу же оживляется.
– Покажи зубы, тигрица, – говорит он, и я скалюсь, показывая ему зубы. Потому что я уже начала ему подыгрывать, и не прерывать же процесс.
– Ну что, еще по стаканчику?
Через двадцать минут мы садимся в такси, едем к Джерри домой. Он лихорадочно шарит руками по моей спине, а я думаю о трех вещах.