Как убивали «Спартак»

Рабинер Игорь Яковлевич

Вот как бывает: известный писатель (и тоже, между прочим, спартаковский болельщик) Сычеву всерьез симпатизирует, а очень многие поклонники «Спартака» считают его предателем. И готовы едва ли не шею ему свернуть, когда он выходит в составе «Локомотива» против красно — белых. И кричат ему, когда — то гордо носившему футболку с надписью «Кто мы? Мясо!», что есть мочи: «Иуда!»

Кто же прав?

Бомба взорвалась 16 августа. За два часа до домашнего матча с «Аланией» президент «Спартака» Червиченко получил заявление Дмитрия Сычева о расторжении контракта с командой, заключенного до конца 2006 года, в одностороннем порядке.

Вечером того же дня Сычев отыграл последний

матч в составе чемпионов России. Вернее, не матч, а первый тайм, после которого был заменен. По словам отца Сычева, технический директор клуба Шикунов сразу после ухода Дмитрия с поля похлопал его по плечу со словами: «Для тебя футбол закончен».

Романцев рассказывал:

— За час до начала матча с «Аланией» на стадионе «Торпедо» в раздевалку зашел президент «Спартака» Андрей Червиченко и показал мне заявление об уходе из нашей команды, подписанное, по его словам, Димой. Я глазам своим не поверил и даже переспросил: «Неужели это его подпись? » Услышав утвердительный ответ, пережил такой шок, какого врагу не пожелаю. «Да такого не может быть!» — думал я про себя и одновременно решал, выводить Сычева из стартового состава или оставлять в нем. Уже потом Владимир Федотов, заглянув ко мне в больничную палату, признается, что в раздевалке перед игрой страшно испугался за меня. «На вас лица не было!» — говорил он. Сычев на поле все — таки вышел, отыграл плохо, и я его заменил. Матч в итоге мы выиграли, но с каждой минутой я чувствовал себя все хуже и хуже. Чем все закончилось — известно: через считанные дни я попал на операционный стол.

Действительно, Романцева госпитализировали в 1 — ю клиническую больницу при администрации президента РФ в связи с обострением мочекаменной болезни. Червиченко заявил журналистам, что Романцев оказался на больничной койке, так как близко к сердцу принял случившееся с Сычевым. Нападающий тем временем забрал вещи из Тарасовки, чтобы уехать из нее навсегда. А руководство «Спартака» в ответ решило дисквалифицировать Сычева.

В интервью известному журналисту Леониду Трахтенбергу Романцев едва ли не руки заламывал в патетическом гневе: «Сычев, как модно сейчас выражаться, подставил прежде всего ребят. И мне обидно теперь уже не столько за себя и даже вовсе не за себя, сколько за них. Чем они виноваты перед тобой, Дима?! А ты подвел их. Ты подвел „Спартак“. Так, как ты, из команды не уходят. Прежде надо вернуть долг. Нет, не мне. Своим партнерам. Своему клубу».

Через несколько лет Романцев в другом интервью произнесет совсем иные, правда, так и не расшифрованные детально слова: «Узнав о том, что тогда происходило на самом деле, я зауважал Сычева еще больше».

Такое впечатление, что эти цитаты принадлежат двум разным людям. С Романцевым такое, впрочем, случалось нередко. Но в данном случае я склонен объяснять все не лицемерием, а действительно информацией, от которой Романцев в начале скандала был отсечен и которую получил гораздо позднее.

Червиченко сразу дал понять, что ни на какие компромиссы с футболистом и его окружением идти не собирается. «У меня, надеюсь, хватит здоровья и терпения, чтобы довести историю с Сычевым до логического завершения (имелось в виду длительное отлучение от футбола). Дабы другим неповадно было поступать так, как он».

Оставалось понять, что же все — таки произошло. Почему один из самых талантливых игроков России, еще недавно не помышлявший ни о каком уходе из «Спартака» и целовавший эмблему клуба после забитого гола, пошел на такой отчаянный шаг.

В информационной войне инициативу сразу захватил президент «Спартака». «Аппетит агента и отца футболиста стал непомерным, и именно они подтолкнули игрока, имя которого стало известно исключительно благодаря „Спартаку“, на столь неблаговидный поступок», — заявил Червиченко.

Отец Сычева, сыгравший главную роль в решении сына, заговорил несколько позже, но так, что мало никому не показалось.

Обе стороны ждали 4 сентября. В этот день должен был собраться контрольно — дисциплинарный комитет РФС, которому и надлежало поставить запятую после одного из слов известной дилеммы: «Казнить нельзя помиловать».

Почти три недели — срок достаточный хотя бы для относительного прояснения картины. Она оказалась крайне запутанной.

Во — первых, было предано гласности заявление, которое Сычев адресовал 21 августа председателю КДК РФС Виктору Марущаку.

«В июне 2002 года в связи с принятием нового Трудового кодекса РФ руководство ФК „Спартак“ (Москва) предложило мне перезаключить мой трудовой договор с клубом. Мне было предложено подписать соответствующее соглашение и новый трудовой договор. Условия предложенных документов существенно отличались от подписанных мною 21. 01. 2002 трудового договора и приложения к нему. Я напомнил руководству клуба, что условия приложения не выполнены (фактически я был обманут и не получил оговоренных подъемных в размере 10 тысяч долларов США), а также не получил свой экземпляр трудового договора. Я предложил руководству клуба обсудить условия моего нового трудового договора с моими законными представителями. Но на все мои просьбы, а также на предложения моих законных представителей руководство ФК „Спартак“ ответило категорическим отказом. Сразу после моего отказа подписать предложенные клубом документы руководство ФК „Спартак“ (Москва) стало оказывать на меня сильное психологическое давление. В связи с постоянным давлением на меня и негативной обстановкой, созданной руководством ФК „Спартак“ (Москва), я вынужден был 16 августа 2002 года написать заявление об увольнении по собственному желанию. В связи с тем, что мое дальнейшее пребывание в клубе невозможно, прошу бюро КДК расторгнуть мой трудовой договор с ФК „Спартак“ (невыполнение клубом условий трудового договора) и разрешить переход в другой клуб».

Расчет людей, представлявших интересы Сычева, стал ясен. Четкого юридического механизма, позволяющего решать трудовые конфликты в футболе, у нас в стране не было. Нестыковки между трудовым и футбольным законодательствами помогли отыскать лазейку, через которую игрок решил уйти из «Спартака». Согласно регламенту Международной федерации футбола — ФИФА, принятому и РФС, игрок не имеет права без обоснованных причин разрывать в ходе сезона контракт с клубом. Но если все же решается на это, подвергается дисквалификации сроком на четыре месяца (в особых случаях — до шести месяцев), а его будущий клуб платит прежнему компенсацию.

В номере «Спорт — экспресса» за 31 августа президент УЕФА Леннарт Юханссон подтвердил: «Пока УЕФА не имеет возможности применить серьезные санкции к игроку, отказывающемуся выходить на поле за свой клуб». Более того, главным принципом нового регламента ФИФА является то, что игрок в спорных ситуациях страдать не должен. Отсюда и невозможность длительной дисквалификации.

В «Спартаке» то ли не хотели видеть, что ситуация складывается не в пользу клуба, то ли (что вероятнее) решили: КДК будет выносить вердикт «не по законам, а по понятиям».

Нельзя исключать, что так бы и случилось. Но еще в начале 2002 года Червиченко успел всерьез поссориться с всесильным президентом Колосковым, заявив по поводу одного из предыдущих конфликтов: «РФС не желает защищать интересы своей страны, своих клубов, своего чемпионата. Но мы в любом случае пойдем до конца. Задача — показать, что в России нет… идиотов, с которыми можно делать все, что угодно».

После таких слов легко предположить, что Колосков, имевший влияние на КДК, поступил просто, сказав: действуйте согласно регламенту. И не более того.