Как в старом кино

Хоффман Кейт

— Выходит, не такая уж она покладистая. Ее можно понять — ей хочется самого лучшего для своей дочери.

— А ведь мне придется раньше или позже сказать ей, что никакой свадьбы не будет. Представляешь, как она расстроится.

— А может, и нет. По-моему, она вовсе не жаждет встречаться снова с Уилловой родней. Хотя кто знает, может, свадьба все-таки состоится? — Джейн бросила на нее сердитый взгляд, Лайза усмехнулась. — Стаканы я расставила. Что дальше?

— Возьми сито и держи его над кастрюлей. Моя мама с ума сойдет, если

в соусе будут комочки. Она научила меня делать соус еще когда мне было шесть лет.

— У меня просто слов нет, — сказала Лайза, наблюдая, как Джейн процеживает соус. — Знаешь, глядя на тебя, ни за что не подумаешь, что ты решила показать себя отвратительной женой.

— Я все делаю как надо.

— Да ну?!

— Уилл разгадал мой план, да и мама, если я сделаю что-то не так, не дай бог, снова расплачется. Надо уж как-нибудь дотянуть до конца. — Джейн, оттопырив губу, подула на упавшую на лоб прядь. — Если салаты ты поставила, можно начинать. Пусть все рассаживаются, маму и Уиллова отца посади в разных концах стола.

Лайза подошла сзади и положила руки на плечи Джейн.

— Ты молодец, хотя и выглядишь так, словно тебя переехал автобус.

— Лучше пообещай: как только доедят тыквенный пирог, ты встанешь и начнешь собираться домой. И заберешь всех с собой.

Минуту спустя через кухню пробежали дети, за ними вошел Уилл. Он остановился рядом с Джейн и обнял ее за талию.

— Что-нибудь сделать?

— Застрели меня, — буркнула Джейн, — чтобы не мучилась зря.

— Ни за что.

— Это все ты виноват. Если бы ты их не пригласил, я б не вертелась тут как в аду, а загорала бы себе на пляже во Флориде и попивала сухое вино.

— Джени, но все же чудесно! Стол выглядит замечательно. Если кто-то хоть разок наморщит нос, я хорошенько подумаю, давать ли ему кусок индейки.

— Нет уж, больше никаких ссор, ради бога, взмолилась Джейн. — Как-нибудь дотянуть до конца, пусть лучше все улыбаются и мило разговаривают. Не важно, если им не понравится то, что я приготовила, главное, чтобы они не перессорились.

Уилл наклонился и поцеловал Джейн в лоб.

— Хорошо, обещаю, я сделаю все что надо. И всю следующую неделю буду твоим рабом — буду обмахивать твое лицо, кормить тебя конфетами и массировать ноги. Буду делать все, что захочешь.

В столовой Уилл отодвинул для Джейн стул и подождал, пока она сядет. Затем, к ее удивлению, поднял бокал вина и кашлянул, прочищая горло.

— Хочу поднять тост, — начал он, — за мою Джейн, которая как следует потрудилась, чтобы вам всем было хорошо. Если вы оцените ее усилия хотя бы вполовину того, как ценю их я, для нее это будет лучшей наградой.

Джейн растроганно посмотрела на Уилла и со вздохом поднесла к губам бокал. Моя Джейн. Он ее назвал "моя Джейн". Разве это не романтично? Неужели ее мечтам суждено осуществиться?

Джейн занялась своим салатом, не прислушиваясь к журчавшему за столом разговору, который живо вели

Лайза с Роем. Мать Джейн не говорила ни слова, отец Уилла сердито поглядывал с другого конца стола. Уилл, положив руку на спинку стула, на котором сидела Джейн, с удовольствием посматривал, как она ест. Его бокал был уже почти пуст. Как только разговор грозил коснуться больной темы свадьбы, он тут же заговаривал о чем-нибудь другом.

Джейн искоса посмотрела на Уилла и задумалась. Он обещал, что вечером они продолжат, и она обнаружила, что ждет не дождется, когда они останутся вдвоем, но совсем не для того, чтобы окончательно объясниться с ним, а чтобы он выполнил свое обещание. Может быть, тогда она заглянет ему в глаза и увидит в них истину.

— Как ты? — шепнул Уилл ей на ухо.

— Нормально. Пойду принесу индейку.

Она резко отодвинула стул и встала, стараясь выбросить из головы ненужные мысли. Вбежав в кухню, Джейн открыла морозилку и с минуту стояла, вдыхая холодный воздух, потом, немного успокоившись, повернулась к столу, где лежала индейка. Индейки не было. На блюде осталась только лужица жира. С замиранием сердца Джейн развернулась: через всю кухню тянулась влажная полоска, уходившая в гостиную. Джейн медленно прошла вдоль нее и, приблизившись к дивану, вскрикнула.

Тергуд лежал на полу, зажав в лапах шестикилограммовую индейку, которая, впрочем, уже лишилась значительной части своего веса. Джейн, задыхаясь, бессильно опустилась на диван. Вбежавший в комнату Уилл замер в растерянности, уставившись на Тергуда.

— О черт! Тергуд, ты что это наделал? — строго проговорил он, тыча пальцем в индейку. Потом повернулся к Джейн:

— Как ты думаешь, с ней можно еще что-то сделать?

Джейн не знала, плакать ей или смеяться. В конце концов второе возобладало, она громко рассмеялась. Весь день пошел насмарку.

— С тобой все в порядке? — спросил Уилл озабоченно.

Джейн махнула рукой, сотрясаясь в новом приступе смеха.

— Все хорошо. Все просто отлично. Хоть кому-то понравилось. С праздником тебя, Тергуд!

Уилл взял ее за руку и, осторожно притянув к себе, обнял.

— Хорошая моя, это естественно, что ты так расстроилась.

— Ничуть, — проговорила Джейн, задыхаясь. Ничуть я не расстроилась.

— Может, тебе лучше пойти прилечь? — Уилл пощупал ее лоб. — Кажется, у тебя температура. Давай я отведу тебя наверх, полежишь.

Они собрались было уйти, когда в дверях показались гости, пришедшие узнать, что случилось.

Увидев на полу индейку, мать Джейн побледнела.

Отец Уилла вытаращил глаза и стал распекать Тергуда, ну а отец Джейн громко расхохотался.

Джейн, проходя мимо него, привстала на цыпочки и поцеловала в щеку.

— Спасибо, папа, — пробормотала она. Взяв со стола бутылку вина, Джейн повернулась к Уиллу: Может, ты позаботишься о наших гостях? А я полежу в ванне и постараюсь забыть этот день.