Как влюбиться без памяти
Шрифт:
Я не ответила. Знала, что должна его простить, но не получалось.
— Где ты был?
— Так, пар выпустил. Напугал пару зайцев и заставил оленя обделаться со страху.
Как я ни сдерживалась, а все же хихикнула.
— Ну вот, так-то лучше, — сказал он уже помягче. — Не могу видеть, как ты плачешь.
Он нагнулся ко мне и стер со щеки слезинку. За ней сразу же покатилась другая.
— Ну ладно тебе. — Он сел поближе и обнял меня за плечи.
Я решила, что лучше всего молчать, потому что
— Я здесь всегда сам не свой, — сказал он. — Становлюсь дерганый, злобный… ну, ты видела.
Он умолк. Я по-прежнему молчала. Слушать я готова, но помогать ему выговориться — нет.
— И потом, ты же обещала, что никому не скажешь. Это меня взбесило.
— Не скажу о чем? — Я подняла на него глаза.
— О том, что было в прошлое воскресенье.
— Я никому и не говорила.
Он заглянул мне в лицо.
— Кристина, прошу тебя, не ври. Пожалуйста, только не ты. Пусть весь мир мне лжет, но ты не делай этого.
— Я не вру. — Я отодвинулась от него. — И ни за что бы не стала. Я попросила Морин передать Марии, чтобы та не приезжала на похороны, потому что решила, что ей не стоит видеть тебя в таком состоянии.
Он пытался прочитать по моему лицу, не вру ли я.
— Я говорю не об этом.
— Понятно. Однако это то единственное, чего ты пока что не знал. И есть еще одна вещь, которую я должна тебе сказать. А во всем остальном я держу свое слово. И никогда никому не скажу, как мы познакомились.
— И о чем ты должна мне сказать? — нахмурился он.
— Потом.
— Нет, скажи сейчас.
— Адам, кому я, по-твоему, рассказала?
— Морин, — буркнул он.
— Ничего я ей не говорила.
— Она заперла меня в комнате.
Я поморщилась.
— Она запаниковала. Я просила ее за тобой приглядеть. Объяснила, что у тебя личные проблемы, что…
— Господи, Кристина! — Он закричал не так громко, как в прошлый раз, но с той же злостью.
— Это не значит, что я ей все рассказала.
— Ты дала ей понять, что со мной что-то не так.
Тут уж я не сдержалась и взорвалась:
— А ты думаешь, любому, кто тебя хоть немного знает, непонятно, что с тобой что-то не так? Серьезно, Адам, подумай головой. Ты что, честно считаешь, будто никто ничего не замечает? Или что всем наплевать? Мне нужно было уйти, и я боялась оставить тебя одного. Морин обещала за тобой присмотреть. Я не думала, что она тебя запрет!
Это прозвучало комично, и, несмотря на раздражение, я невольно улыбнулась.
— Это не смешно, — сердито бросил он.
— Ну да, — согласилась я, все еще слегка улыбаясь. — Разве самую малость. — И мои губы снова сами расползлись в улыбке.
— Я рад, что ты так думаешь, — фыркнул он и отвернулся.
Немного погодя мне удалось
— Так что ты хотела мне сказать?
— Я ездила сегодня повидать Мэри.
— Мэри Киган?
Я кивнула.
— И сделала ей деловое предложение. От твоего имени. Правильно я понимаю — она ведь была ближайшей помощницей твоего отца, его правой рукой?
Он согласился.
— Я подумала, что ты мог бы стать председателем правления, то есть контроль над компанией будет целиком у тебя, что юридически полностью отвечает пожеланиям твоего деда, а Мэри станет исполнительным директором. Таким образом, она сможет решать все текущие вопросы, но бразды правления останутся в твоих руках, у тебя будет право подписи. И тогда ты сможешь поговорить со своим начальством, чтобы тебя снова взяли в Береговую охрану. Ведь можно же совмещать работу с должностью председателя, правда? Я уверена, они пойдут тебе навстречу.
— То есть я стану председателем правления и сохраню работу.
— Да, как Бэтмен.
Он задумался.
— Ну, не надо рыдать от счастья. — Меня озадачила его реакция. Я решила его проблемы, а в нем все равно происходит какая-то внутренняя борьба. Словно его что-то раздирает. — Ты согласен, что это выход?
— Да, безусловно, спасибо тебе, — неуверенно проговорил он.
Обычно, чем упорнее ты движешься в избранном направлении, не достигая цели, тем яснее становится, что ты на ложном пути. Я начинала думать, что, возможно, я стремлюсь куда-то не туда. Я потратила неделю, пытаясь придумать, как избавить Адама от ненавистной работы, но его опять что-то не устраивает.
— Давай сыграем в одну игру, — предложила я.
— О боже, эти твои игры, — простонал он.
— Что ты делаешь, когда остаешься один и тебя никто не видит? Только без пошлостей, — торопливо добавила я.
— Ну, тогда ничего.
Я засмеялась, радуясь, что мы снова вместе.
— Я в том смысле, что, может, ты разговариваешь сам с собой? Или поешь в душе? Или что-нибудь в таком духе?
— К чему ты клонишь?
— Просто ответь.
— Это жизненно важно?
— Да, это жизненно важно.
— Хорошо, я пою в душе.
Я знала, что он врет.
— Вот я, например, если долго сижу где-нибудь в приемной или типа того, выбираю какой-нибудь цвет и начинаю считать, сколько предметов в комнате этого цвета, потом другой и опять считаю… Какого цвета больше — тот и победил.
Он развернулся и посмотрел мне в лицо:
— И на черта ты это делаешь?
— Да кто его знает, — засмеялась я. — У людей полно странных идей, только они никогда в этом не признаются. А вот еще я иногда провожу языком по зубам и при этом их пересчитываю. Когда заняться нечем, сидишь скучаешь. Уловил?