Как я предал вашу маму. Часть 2

Как я предал вашу маму

Часть 2.

Содержание:

1. Война.

2. Из суда с любовью.

3. Точки и запятые.

4. Сказка для Светланки. Начало.

5. Браво, Вероника!

6. Рецепт Шекспира.

7. Участковые тайны.

8. Неждущие.

9. Сказка для Светланки. Продолжение.

10. Города.

11. Быть рядом.

12. Честное счастье.

13. Сказка для Светланки. Конец.

14.

Война.

Он стоял у входа в кафе. В руках белая роза, в глазах надежда, в сердце любовь. Он ждал её.

Она пришла. Розу отвергла, любовь не приняла, надежду решила убить. Для неё всё было решено.

Разговора не получилось. Не вышло у них диалога. Два некогда любящих друг друга человека, не могли более договориться ни о чём. Время их разговоров прошло.

Они могли говорить часами. Когда-то давно. Он рассказывал о себе, о жизни до неё, о мечтах и планах, просто обо всём, что приходило в голову сиюминутно. Она смеялась, говорила о том, что было, искренне доверяла ему свои мысли. Им было о чём говорить, было, что доверить друг другу. Когда-то давно.

Теперь время их разговоров прошло. Наступило время войны. Каждый воевал за то, что ему было дорого, за то, что считал нужным. Один за свободу, второй за семью. Одно сердце рвалось из клетки, второе пыталось продлить сладкий плен. Война в которой победителя не будет. Но они этого ещё не знали. Не знали и готовили оружие.

– Привет! Как дела? Это тебе.

Он протянул белоснежный цветок и попытался её поцеловать.

– Хорошо. Дела хорошо.

Цветок она не взяла, от поцелуя отвернулась.

Они спустились в находившееся в подвале жилого дома кафе. Самое обычное кафе, без пафоса и выпендрежа, теперь было полем их битвы. Их общий дом, дом их умирающей, бьющейся в судорожной агонии, но пока ещё семьи, был в двух минутах ходьбы, но встречаться там они сейчас не могли. Они были сейчас не семьёй, а парламентёрами воюющих сторон. И по всем правилам военного времени, переговоры проводились на нейтральной территории.

– Я сама. Не надо.
– она резко остановила его попытку помочь снять куртку в гардеробе.

На войне нет места галантности и уважению.

Они были и раньше в этом кафе, весело поглощали пиццу вместе со своими дочками двойняшками, отдыхали по выходным своей маленькой, когда то счастливой семьёй. Но сейчас они были без детей, случайные участники не нужны на войне, поэтому выбрали зал для курящих. Знали, курить будут много, война - дело нервное.

– Как девочки? Соскучился по ним ужасно.

– Нормально. Катюшка только простыла немного, сопливит.

– Как ты? Что на работе нового?

– Ничего нового. В отпуск с понедельника выхожу, устала. Хочу отдохнуть немного после всего, что произошло.

– Дальше, что делать будем? Ничего не хочешь объяснить?
– он начал артразведку с предупредительных выстрелов.

– Что объяснять, Саш? Что случилось, то случилось. Не хочу об этом.
– её армия была готова к обороне.

– То есть вот так просто? Случилось и случилось, объяснять не буду. Света у нас семья в жопе. Я думаю тут надо объяснять! Просто изменить и сбежать, это даже не по-взрослому что ли, не по-человечески.

– Она у нас давно в жопе...

– Я в курсе. В курсе, что давно. Только ты же этого не хотела замечать. Не хотела, что либо налаживать.

– А ты то есть не виноват? Белый и пушистый?

Снаряды полетели поочередно с обеих сторон.

– Виноват. Знаю, что виноват. Знаю и не отрицаю. Перестал бороться, сдался. Но я пытался, понимаешь, пытался, что-то сделать. Много лет пытался достучаться до тебя. Ты даже поговорить не могла и сейчас не хочешь.

– Не о чем разговаривать, всё кончено!
– калибр снарядов и зона поражения увеличивались, выстрелы становились более точными.

– Ты действительно так считаешь? Вообще никакого шанса не хочешь дать нашей семье?

– Незнаю. Мне нужно время всё обдумать и понять. А ты простишь? Ты примешь то, что произошло?

– Нет.
– он задумался и повторил, -Нет. Не смогу, ты же знаешь, я предательства не прощаю. Я хочу простить, очень хочу. Но знаю, это все равно всплывёт и сломает всё. Как раньше ничего уже не будет никогда. Я хочу сохранить семью для дочек. Очень хочу! Они не виноваты в том, что произошло. Совсем не виноваты. Мы можем попытаться переступить через себя. Свою любовь, свою жизнь я тебе прощу, постараюсь. Но если лишишь дочек семьи и детства - не прощу никогда.

– Это не семья получается. Либо ты прощаешь и мы больше не возвращаемся к этому, либо развод.

Шаткое перемирие было нарушено, стрельба возобновилась с обеих сторон.

– Неслабые ты условия ставишь. Это ты загуляла, не забыла?

– Загуляла и загуляла. Это моя личная жизнь.

– Личная жизнь? А семья и дочки побоку значит? Ты что творишь, дура? Я тебя прошу дать нам шанс! Всё забыть и жить дальше. Попробовать хотя бы.

– Нет. Я не могу пока. Не могу. Мне нужно время, пауза нужна. Как минимум год. Отдохнуть, всё понять. Дай мне время. Пожениться заново потом ничего не мешает.

– И что этот год предлагаешь делать? Мне, дочкам, что делать то? Ждать?

– Не хочешь не жди. Не очень и любил значит.

– То есть мы должны ждать пока ты, блять, нагуляешься, отдохнешь, натрахаешься вдоволь, так что ли?

– Я женщина и хочу отдохнуть, у меня есть на это право, ясно?

– Так и веди себя, сука, как женщина, а не как охуевшая шлюха!

Снаряды пошли в ход разрывные, невидимые осколки летели во все стороны кафе, чудом не задевая соседние столики.

– Да пошёл ты! Это моя жизнь, понятно? Нас больше нет пока. Не хочешь-не жди! А ещё раз так меня назовешь, детей вообще больше не увидишь! Понял, урод?