Как я предал вашу маму. Часть 2

Ти Александр

А Мурманск оказался слишком холодным для любви. Превратил всё в лёд и однажды эта льдинка разбилась разлетевшись мелкими, блестящими холодным светом осколками. Можно сколько угодно твердить, что заморозка сохраняет витамины и полезность продуктов в неизменном виде, но все прекрасно знают - вкус уже не тот. Так и с любовью. Внешне всё осталось как и раньше, а внутри ледяной холод и обман.

Я конечно прекрасно понимаю, города со своими кирпичными коробками тут абсолютно не при чем. Просто наш переезд случился видимо на сломе наших отношений, поэтому такой яркий контраст между жизнью в двух городах. Словно здесь была весна и лето, а там сырость осени и ледяной мороз зимы. Возможно. Я знал, я верил,

что за зимой будет вновь нежное тепло весны, она наступит обязательно, таков закон природы, против него не попрёшь. Но жена не смогла ждать, не захотела. Холод отчуждения пробрал её до самого сердца.

Это мы изменились и вместе с нами и наши чувства. Но разница была слишком очевидна и понятна. Причина становилась понятна. Здесь в Петрозаводске мы были свободны. Да, по-настоящему свободны. Поэтому нам не требовалось ничего лишнего. Ни достатка, ни богатства, ни шикарного жилья или престижной работы. Мы были друг у друга и это было наше главное богатство. Любовь у нас была. А в Мурманске мы сразу попали в окружение, нас взяли в плотное кольцо. Её родители, сестра, подруги. Если я отбился сразу, дав понять, что не позволю захватывать свою территорию, то Света сдалась под их напором, не выдержала атаки. Сдалась полностью, стала жить их идеями и принципами, думать их мыслями, говорить их словами. Говорят секты опасны, зомбируют, ломают человека так, что происходит полная подмена личности. Родное окружение может сломать покруче любой самой что ни на есть тоталитарной секты. Личность не просто подменяется, её закатывают в асфальт, чтобы не дай бог росток какой не пробился к свету. И все это заметьте, из самых лучших побуждений.

Так постепенно моя жена стала другим человеком, чужим. Стала жить чужими идеями, пытаться и меня заставить так жить.

Вот когда я ошибся. Когда защитил свою территорию от чужого вмешательства, а Светку не смог. Не себя надо было, семью оборонять. Всю семью. А я не смог.

Юля с дочуркой на руках вернулись минут через десять и сели рядом. Я посмотрел в окно, дождь закончился и весеннее солнце активно пыталось пробиться сквозь серые тучи.

– Ну что? Пойдём в больничку вас сдавать, принцесса?

Маленькая Вика застенчиво улыбалась сидя на скамейке и болтая ножками. Крошечные детские кроссовки некогда были красивой и даже модной обувкой, сейчас же явно дышали на ладан. Подошвы истёрты, все застежки видно были оторваны, а теперь намертво пришиты капроновыми нитками. Вика явно не первый ребёнок носивший их.

– Может перекусим?
– обратился я к Юле, -Вам когда в больнице надо быть?

– Незнаю. Нам ни время, ни дату точную не назначали, просто направление дали на обследование и сказали приехать.
– она пригладила взъерошенные от влажности волосы дочурки, -Да мы поели в поезде. Ты если хочешь иди перекуси, мы подождём. Да и вещи куда девать?

– Пошли.
– я встал и протянул ей руку, -Сумки в камеру хранения сплавим. Прогуляемся немного, пока вас в больничной палате не закрыли. Тут рядом, кстати, вкуснецкие блинчики помнится делали. Пошли!

Видя её неловкое замешательство я решил действовать нагло. Просто взял чемодан на колесиках и сумку, кивнул головой в сторону выхода и пошёл. Деваться им было некуда, через пятнадцать минут мы уже сидели в кафешке на площади недалеко от вокзала и смеясь уплетали блины.

Я никуда не спешил. Фиалка ещё не знала о моём приезде, я не успел ей сообщить. Да и когда я ей сказал, что хочу приехать, она была против. Против и за одновременно. Она хотела меня увидеть, очень хотела. Она не хотела, чтобы я её видел. Поэтому я приехал без предупреждения. Просто сказал, что приеду и вот я здесь. Приехал, а что делать дальше было не понятно.

Пока я решил немножко развлечь маленькую Викторию и её уставшую маму. Просто немножко погулять и отдохнуть. Мне почему то показалось, что им это сейчас нужно. А может это мне было нужно, незнаю. Своих дочек я не видел уже почти месяц и соскучился жутко. Они теперь были главным оружием жены и она с удовольствием его использовала, чтобы сделать мне больнее. Может быть и поэтому я решил тогда устроить двум рыжим девчонкам небольшой праздник перед попаданием в больницу. Как бы там ни было, я убедил их отдохнуть и погулять по городу. Это хороший город. Он способен подарить счастье. И я им это покажу.

Привет, Петрозаводск! Давно не виделись.

Вечером уже стоя на мостике в парке я получил написанное с ошибками СМС: "Говорят ничего страшного. На две недели кладут будут оперировать. Спасибо за туфельки и платье она в них похоже спать будет не хочет снимать."

Принцесса была счастлива в этом городе, это хорошо! Правда мне снова пришлось врать, увы. Но по-другому Юля не приняла бы мои подарки для рыжеволосого чуда. Пришлось соврать мол мне выдали слишком много командировочных и их обязательно нужно истратить. Бред, но мне даже не стыдно за эту ложь, вот ни капельки. Счастливые глазёнки маленькой Виктории крыли любую ложь главным козырем, так то.

"Вам спасибо, отлично погуляли. Пиши, звони если что. Вике привет!" -набрал я в ответ и нажал "Отправить".

Спасибо тебе, Петрозаводск! Я снял обручальное кольцо и бросил в речку Лососинку. Почти туда же, куда мы со Светланой бросали ключ от замка на мостике, семь лет назад, следуя непонятной свадебной традиции.

Возвращаю. Спасибо тебе, город. Извини, я не сохранил семью, что ты мне подарил.

Я достал пачку сигарет, но курить не торопился. Вот в принципе и всё. Здесь когда то всё началось, здесь и поставлю точку. Не хочется, честное слово, не хочется. Не хочется признавать, что семья умерла. Где ты, блять, вера? Где ты надежда? Любовь, тварь, ты где? Где вся эта хрень в которую я должен верить в горести и радости? Здесь на мостике этом мне обещаное счастье, куда делось?

Телефон в кармане завибрировал сообщая о поступившей СМСке. " Ты в Птз?" -высветилось на экране. Я улыбнулся и набрал: "Да. Скоро буду. Встречай солнце."

Фиалка всегда чувствовала где я и что со мной. Она не хотела, чтобы я приезжал, но точно знала - я приеду.

Ну привет, Петрозаводск!

Быть рядом.

Мне было шесть лет когда папа ушёл из моей жизни. Он просто однажды пропал, не пришёл домой. Вот так просто не пришёл и всё. Так я это запомнила маленькой девочкой шести лет.

Раньше в моей памяти было больше папы, гораздо больше. Но с каждым годом, что его не было рядом, его место занимали другие воспоминания, плохие и хорошие. Воспоминания без папы. И однажды там осталось лишь то, как он не пришёл домой. Пропал навсегда.

Я пыталась вернуть в свою память те моменты, старалась удержать их там, цеплялась за них. Но так и не смогла.

Это сейчас я всё прекрасно помню, чётко и ясно, будто всё моё детство было ещё вчера. Помню как мы гуляли с отцом в парке, катались на карусели, смеясь поедали моё любимое мороженое, просто бегали и вместе рисовали мелом на асфальте. Помню его усталое лицо, очень усталое. Которое светлело лишь в моменты когда мы были с ним вместе. Его щекотливо колючая бородка, он специально не сбривал её и колол мои щечки зацеловывая, обожал мой детский честный смех. Он обещал, что мы всегда будем вместе, звал своей любимой Галочкой, озорным глазастым Галчонком. Он любил меня, это я помню, это я знаю точно. Но это я помню сейчас. А тогда, когда я ещё была жива, я это забыла. Тогда в моей памяти было лишь то, как он не пришёл домой. Прости папа.