Какого цвета ночь?
Шрифт:
Через несколько секунд загремели ключи в замке. Он вот-вот войдет!
…Дверь в спальню отворилась. В интимном полумраке показалась фигура.
Она услышала восхищенный мужской возглас.
— Милый, иди ко мне, скорее! — с придыханием прошептала она и протянула руки по направлению к двери.
…Кровать прогнулась под тяжестью его тела, сильные, нежные руки тронули горячую кожу.
— Это незабываемо,
Услышав знакомый голос, Александра вздрогнула, откинула с лица прядь и в ту же секунду отшатнулась. Ее брови поползли вверх, глаза изумленно округлились, рот приоткрылся.
А ее тело уже ласкали умелые руки. Потрясенная до глубины души, она лежала бесчувственная, как бревно… Это был не он!
По пути на «дело» шеф потребовал от меня объяснений.
— Позвонила женщина, у нее украли шубу и… — сбивчиво начала я.
— Кражами мы не занимаемся, — выдал Михаил заготовленную фразу. — Эта работа требует…
— Только мозгов, дорогой, только мозгов, — ехидно произнесла я. — Причем немного, всего около половины чайной ложки…
— Мы не занимаемся кражами, — металлическим голосом произнес шеф и притормозил на обочине, оглядываясь, кажется, он собирался вернуться обратно в офис.
— Послушай… Конечно, я могла бы сама все сделать. Но поскольку я забочусь о благосостоянии твоей семьи, в том числе и Юрочки, который при первом же знакомстве навсегда испортил мой тонкий музыкальный слух, то…
Препираясь и обвиняя друг друга в саботаже и в подрыве авторитета только что родившейся фирмы, мы наконец подъехали к искомому дому. Это была белая шестнадцатиэтажка возле кольцевой автодороги. Прямо виднелся детский садик с погашенными окнами, налево — ярко освещенный универсам. У крайнего подъезда возле лужи, в которой наподобие экзотической лилии плавал колеблемый ветром фонарь, робко топталась женщина в поношенном осеннем плаще.
— Тамара Васильевна? — осведомилась я и представила своего спутника: — Знакомьтесь, это Михаил Ненашев, мой помощник…
Мишка злобно скрипнул зубами, как будто пережевывал стекло, но благоразумно решил промолчать.
Мы вошли в подъезд и поднялись на тринадцатый этаж.
На часах было девятнадцать сорок пять.
— Привет от Васи! — интимным шепотом пробормотала я в закрытую дверь, и она мгновенно распахнулась, как будто я произнесла волшебную фразу: «Сезам, откройся».
На пороге стоял немолодой мужчина в штатском костюме.
— Это вы Татьяна? — спросил он. — Проходите! Оставляя мокрые следы в коридоре, мы прошли в комнату.
— Предлагаю следующую диспозицию. — Я деловито огляделась. — Мы все прячемся в соседней комнате. Когда приходит Вася, ваша жена открывает ему дверь, заводит в квартиру. Тамара Васильевна опознает преступника, и мы его скручиваем!
— Лучше бы задержать его, когда он с шубой отправится к выходу, — несмело предложил Ненашев, выступая из темного угла. — Тогда это будет задержание на месте преступления, а так… Если он от предыдущей шубы уже избавился, а эту еще не успел украсть, тогда улик против него никаких, кроме заявления потерпевшей.
— Дельное предложение, — похвалила я своего шефа. — Еще замечания есть? Вот и отлично!
Мы заняли места. Я с Тамарой Васильевной, то есть с пострадавшей, притаилась в соседней комнате. Милиционер спрятался в ванной, чтобы вовремя выскочить в прихожую и отрезать преступнику путь к отступлению, Мишка засел на кухне с газовым пистолетом наготове. Сразу после того, как он удалился, с кухни донеслось подозрительное звяканье кастрюль и шелест разворачиваемой конфетной бумажки. Впрочем, может быть, мне это показалось…
Милиционерша достала шубу из шкафа, с болью глядя на нее, как на родное дитя, которое подвергается смертельной опасности. Волнуясь, она то и дело сжимала руки, точно в безмолвной тоске.
Минут через пятнадцать раздался звонок в дверь.
— Открывайте, — прошептала я со свистом. — Не сразу, спросите, кто там, а то он заподозрит неладное…
Милиционерша с дрожащими губами молча кивнула и приблизилась к двери.
— Кто там? — умирающим голосом спросила она.
— По объявлению, — донесся приглушенный перегородкой интеллигентный тенор. — Насчет шубы…
— Вы одни? — спросила милиционерша, тщательно следуя инструкции.
— Так точно! — последовал ответ.
— Он не один! — испуганно зашептала милиционерша. — Я видела в глазок, там еще какая-то тень! Открывать?
Я интенсивно закивала головой. Послышалось звяканье дверной цепочки, лязг замка.
— Проходите, — донесся голос из коридора. — Снимайте ботинки, у нас ковры… А вы же сказали, что одни? Кто это с вами?
— Приятель, — послышался почти ласковый голос. — Вы же понимаете, не могу я с такими деньгами по чужим подъездам ходить! Это моя охрана.
— Ой, я тоже так боюсь, так боюсь! Я ведь совсем одна, муж на работе, — забормотала милиционерша.
По ее голосу становилось ясно, что она действительно боялась — ее голос предательски дрожал, выдавая истерические кошачьи модуляции. Во всяком случае, она прекрасно играла свою роль.
— Ну, мамаша, показывай свой товар, — послышался голос уже гораздо ближе, из комнаты.