Каллиграфия
Шрифт:
Хранительница пожала плечами.
— Сходите к ручью, проверьте.
Вода под мостом имела одно примечательное свойство: в ней отражался Зачарованный неф. Но попасть в неф через ручей было невозможно, в чем Джейн убедилась на собственном опыте. Предыдущей ночью она вымокла с ног до головы, а всё потому, что прыгала в воду с моста, надеясь таким нехитрым способом проникнуть в таинственный зал. Однако ее постигло разочарование: она лишь поцарапалась о каменистое дно да посадила пару незначительных синяков. Ручей ее не пропустил.
Той злополучной ночью Джейн долго ломала голову
А сейчас, сгрудившись на мосту, Франческо, Джулия и Кристиан вместе с нею глядели в прозрачную глубину, где темнел и переливался блёстками конфетти концертный зал. Джулия видела в текучем зеркале больше своё отражение, нежели обстановку нефа. Франческо охал и ахал, наблюдая, как тоненькая фигурка Лизы устремляется к другой, более плотной фигуре, на которой пестрел клетчатый шарф. А человек-в-черном выразил хранительнице своё искреннее восхищение, сказав, что сам бы он никогда не догадался так удачно поместить окно в Академию.
— Знали бы вы, как засуетился Донеро, когда я напомнила ему о Лизе! — усмехнулась Джулия, опершись на парапет. — То краснел, то бледнел, словно сигнальная лампа.
— Ученики для преподавателей всё равно, что их возлюбленные. Ради учеников они жертвуют своим временем, из-за них порой лишаются и отдыха, и сна, — как-то вскользь проговорил Кристиан, и Франческо с Джейн многозначительно переглянулись за его спиной.
— Ваш черед, дорогие друзья, — робко вмешалась Аризу Кей. Вдруг прибор у нее на ладошке засветился каким-то подозрительным светом и стал мигать. — Быстрее, быстрее! С ним что-то неладно! — забеспокоилась она и, спешно передав аппарат Кристиану, убежала в пагоду.
— Я за инструментами! — крикнула она у дверей. — Надо кое-что подправить!
— Если он выйдет из строя, то, боюсь, мы застрянем здесь еще на две недели, — проворчал Франческо. Что до Джейн, то ее вполне устраивала такая перспектива, и, если бы не напряженный вид учителя да постная мина Джулии, она непременно изложила бы свою точку зрения. Но вот Кимура вытянул руку с телепортатором.
— Итак, господа? Один за всех?
— И все за одного, — без энтузиазма отозвался Росси, накрыв прибор ладонью. Девушки последовали его примеру, и, когда Аризу Кей примчалась из мастерской, на мосту не было ровным счетом никого.
— Ох, непослушные! — пожаловалась она хохлатой синичке, которая, ни о чем не подозревая, слетела на перила. — Просишь их подождать — всё без толку. Как бы худого не вышло…
— Ци-ци-пррр! — беззаботно ответила та и упорхнула в кустарник.
Судорожно цепляется за край отвесного склона Франческо, в зарослях вереска осовело озирается Джейн. Поодаль сидит Джулия и вытаскивает у себя из волос колючки какого-то безымянного растения, а Кристиан — тот уже спешит на подмогу незадачливому итальянцу.
— Еще н-немножко, и я бы сорвался! — причитал паренек, трясясь, как осиновый лист.
— Ну, теперь всё позади, — сказал Кимура, заглядывая в пропасть, где, далеко-далеко внизу, клокотала горная река. Нахмурившись, он стряхнул с плаща пыль и помог Джейн подняться. Прогрохотал и скрылся за тучами авиалайнер, закачались редкие макушки сосен, стало накрапывать.
— Хорошенькое
— В зимнюю пору Крит далеко не солнечный, — отрезала Джейн. — Но на меня эта вершина действует удручающе.
— А мне холодно… — поежился Росси.
Так, неприветливым декабрьским утром, наши путешественники очутились на Аркадском плоскогорье Пелопоннеса.
Пока синьор-в-черном мерил шагами каменистое плато, куда они так неудачно приземлились, Франческо зализывал ранки на пальцах. Он умудрился здорово поцарапаться при падении и разодрал себе кожу в кровь. В участливом взгляде Джейн сквозило столько заботы и нежности, что для иного этот взгляд стал бы уже целительным бальзамом. Но только не для Росси: он сетовал на погоду, на отсутствие аптечки, на сломанный телепортатор — в общем, вёл себя, как кисейная барышня.
— Так и знал, что нельзя доверять этим новомодным штуковинам, — ныл он. — Вот что нам теперь делать? Назад-то не воротишься!
— Любишь же ты раскисать, — сказала Джулия. — Нет, чтобы взяться за ум да починить эту, как ты выразился, новомодную штуковину! Бери пример с нашего руководителя: он, может, и маячит почем зря, зато не падает духом.
Ее сарказм не остался незамеченным.
— Зря, значит, да? — поинтересовался Кимура, приблизившись к ней вплотную. Внезапно налетевший ветер разметал полы его плаща, отчего Кристиан на миг принял облик некоего инфернального персонажа. Выражение лица его сделалось жестким, взор устрашающим, и Джулии волей-неволей пришлось отступить.
— Ой, я тут вспомнила… — проронила она. — У меня где-то была ветка сакуры.
— Давай, — потребовал Кристиан.
— Сию минуту!
Но вот истекла минута, две, а Венто по-прежнему рылась в рюкзаке без малейшего понятия, куда могла запропаститься ветвь Аризу Кей.
— Должна вас расстроить, — сказала она чуть погодя. — Судя по всему, я забыла ее в беседке.
Франческо поджал губы: ему совсем не улыбалось закоченеть на ветру.
— Хорошо еще, что этот аппарат не отправил нас в Гренландию, — буркнул он.
— А что, если нам попробовать спуститься? — предложила неунывающая Джейн. — Где-нибудь наверняка да найдется безопасная тропинка.
— Если мы станем спускаться по мокрым камням, то, не ровен час, разобьемся в лепешку, — возразил Франческо, который, может, и потерял остатки мужества, однако не лишился здравого смысла.
— Одно я знаю точно: внизу теплее, чем на вершине, — припечатала Джейн.
Все понимали, что, если дождь не успокоится в ближайшие несколько часов, о спуске можно будет забыть. Они рисковали застрять на плато до сумерек. Их вещевые мешки и съестные припасы разделили участь злополучного самолета, и если бы Аризу Кей не снабдила их провиантом, положение действительно стало бы критическим. Извечный вишневый пирог на четверых, бутерброды да крест-салат — что ж, на таком пайке они продержатся какое-то время… Конечно, если Франческо не разделается с пирогом самостоятельно. Он уже подбирался к рюкзаку Джейн, где, в бумажном пакете, остывало вишневое лакомство, и непременно запустил бы туда свои загребущие руки, не одерни его англичанка.