Камелефата

Гбанфу

— Я не могу оставить тебя, не могу! — проговорила девушка сквозь рыдания.

— Ты должна это сделать ради меня. Ты скажешь, чтобы Сума поспешил ко мне на помощь. Возможно, жизнь моя будет зависеть от этого.

Девушка вся дрожала в сильных объятиях юноши, к мускулистой груди которого она прижималась, которого она всегда любила и которого теперь должна была покинуть, возможно, навечно. Она нежно отстранилась от любимого и подняла к нему залитое слезами лицо; она так вглядывалась в него, словно хотела вырезать в памяти его облик. Ей хотелось что-то сказать, но ее прелестные губки дрожали, и она не могла выговорить ни слова. Неверным шагом, как в забытьи, Ситье пошла прочь.

Камелефата смотрел, как она уходит. Сердце его сжалось.

«Неужели я вижу ее в последний раз?» — с тоской подумал он.

Неясные человеческие фигуры приближались. Камелефата ждал, что уготовит ему судьба. Сумерки были еще недостаточно густыми, и он не надеялся, что эти люди его не заметят. Оставалось уповать лишь на то, что это могут быть ашуку.

И это действительно оказались ашуку, но какой же неожиданный и неприятный сюрприз подстерегал его! Да, эти люди говорили на языке ашуку, но, боже мой, что они говорили!

— Агба, теперь все пропало, — сказал один. — Наши союзники обращены в бегство, а мы, несчастные, зря сражались против собственных братьев.

Насчет самого Агбы сомнений у Камелефаты не оставалось. Единственное, в чем он постоянно упрекал себя, это то, что не сумел предотвратить случившееся сегодня. Да и столь большое количество союзников Агбы среди ашуку очень огорчало вождя. Вдруг прямо у него за спиной послышался голос Агбы Эде:

— Эге, да мы еще не все потеряли! Смотрите, какая крупная рыба попалась в наши сети.

Крупной рыбой, попавшей в их сети, был Камелефата.

Приятели Агбы, только сейчас разглядевшие вождя, по очереди прохаживались перед беззащитным Камелефатой и посматривали на него с торжеством победителей, отпуская презрительные шуточки и всячески стремясь его унизить.

Но Камелефата даже не смотрел на них. Слишком велико было его горе, чтобы обращать внимание на предателей. Он мужественно ожидал решения своей участи, надеясь все же, что с минуты на минуту появится Сума и спасет его.

Он не подозревал, что верный Сума в это время был далеко отсюда, увлекшись преследованием королевских солдат.

Со связанными за спиной руками шел Камелефата. Позади него — Агба Эде, очень довольный тем, что ему удалось захватить в плен своего заклятого врага.

К рассвету предатели доставили Освободителя в королевский дворец.

Камелефата с отвращением смотрел на окружающее его богатство. Он заранее ненавидел владельца всего этого. Ведь для Камелефаты быть королем означало прежде всего заботу о благополучии своего народа, а этот сейчас почивал на золотом ложе среди бархатных покрывал.

Но вот отодвинулась одна из занавесей, закрывавших проход, и появился сам король на своих коротеньких ножках, с огромным брюхом, сверкая маленькими глазками.

Все вокруг почтительно склонили головы — кроме Камелефаты. Он продолжал стоять прямо, спокойно и как будто забавляясь этой сценой. Его упрямство привело короля в бешенство.

— Кто это такой, что осмеливается столь нагло вести себя в моем присутствии? — загремел король.

— Это Камелефата, ваше величество, — дрожащим от возбуждения голосом сказал предатель Агба.

— Камелефата? Наш враг? — изумленно воскликнул король, всем телом обернувшись в его сторону.

— Да, я Камелефата, друг слабых, враг работорговли, несправедливости и тех, кто вершит неправое дело, — сказал юный вождь гордо. — Я в вашей власти, но мне безразлично, что вы со мной сделаете. Знайте, что, даже если вы меня убьете, останутся другие, которые всегда будут продолжать борьбу за свободу угнетенных.

— Ты не умрешь, — сказал король, гнусно усмехаясь. — Тебя продадут в рабство, и все, кто помогал тебе, тоже последуют за тобой.

И тут король стал торопливо отдавать распоряжения, причем некоторые из них показались Агбе и его приятелям подозрительными. Предатели насторожились.

— Эй, стража! — крикнул король. — Сыщите мне работорговца, который мог бы немедленно погрузить на корабль весь этот сброд.

Что значит «весь этот сброд»? Агба Эде встревожился.

Работорговец вскоре явился. Сначала он долго говорил о чем-то с королем, потом надел на шею Камелефаты железный ошейник и… точно такой же — на шею Агбы и остальных предателей.

— Но, ваше величество, я же был верен вам, — возмутился Агба.

— Ты и Камелефате был верен, пока не предал его. Вот и получай плату за предательство, — заключил король и повернулся к нему спиной.

Агба Эде и Камелефата снова оказались вместе. Агба, вспоминая историю своего предательства, очень страдал; неукротимая жажда власти подвела его.

По узеньким улочкам города Освободителя и других рабов повели на берег. Их провожали равнодушные взгляды городских жителей, для которых в этой процессии не было ничего нового.

И вот человек, который столько сил положил в борьбе с работорговлей, мужественный и мудрый юный вождь ашуку поднялся по трапу судна работорговцев.

В мрачном трюме этой каравеллы для Освободителя погасли, казалось, даже последние проблески живой жизни. Вокруг была та беда, то страшное горе, которое он мечтал во что бы то ни стало победить, и переживал он свое поражение так сильно, как не пожелал бы и врагу. Бесчисленное множество рабов, обнаженных до пояса и закованных в цепи, было буквально вбито в трюм и размещено здесь самым невероятным образом. Некоторые лежали, скрючившись, как безжизненные мумии; другие сидели, с трудом вытянув ноги; третьим уж совсем не хватало места, и они скорчились в самых неестественных позах. Камелефату подвели к тем, кто сидел на первый взгляд довольно удобно по сравнению с остальными, и приковали к ним цепью. И тут безоружный Освободитель окончательно понял всю безвыходность своего положения. Все же страха перед грядущей судьбой он не чувствовал и готов был бросить ей вызов, какой бы страшной она ни оказалась.