Камень, ножницы, бумага

Гарланд Инес

Обе мы внимательно наблюдаем за коротким поединком между рыбой и Марито, и вот он уже вытягивает в нашу сторону свой трофей.

Расстояние между нами не позволяет увидеть его улыбку, но я знаю, что он улыбается. Раньше мы отплясывали вокруг свежего улова – благодарственный танец, нечто среднее между ритуальной пляской африканцев и танцем индейцев с плоскогорья Ла-Пуна. Я поднимаю над головой руки и размахиваю ими – поздравляю с добычей.

– Кажется, кефаль, – произносит Кармен и энергично гребет.

У Кармен сильные руки, а под футболкой колышутся ничем не сдерживаемые крепкие груди. А я страдаю из-за своих слишком выпуклых заостренных сосков, которые от малейшего

прикосновения еще и болят. Стараюсь замаскировать их лифчиками, которые мне велики, и подозреваю, что все вокруг замечают это и смеются. Убежденность в том, что это и есть окончательные формы моего тела, заставляет меня страдать.

– Я, наверное, стану монахиней-миссионеркой, – объявляю я, когда мы проплываем мимо устья ручья.

Проходим совсем рядом с ветвями плакучей ивы, и Кармен резким движением поднимает из воды весла, кладет их в лодку и устремляет взгляд на меня. Лодка плывет по течению.

– Почему миссионеркой?

– Потому что я хочу путешествовать.

Кармен начинает смеяться.

– И будешь носить на голове покрывало?

Конец ознакомительного фрагмента.