Каменка
Шрифт:
— А что, на автомобиле никак? — задал глупый вопрос Во-лодаров, ведь он сам добирался до Каменки пешком. Но по-ка говорил Молчан, он был рад задавать любые вопросы, лишь бы свести к минимуму общение с Пашкой.
— Сейчас уже да. Раньше дорога какая-никакая была, но ее в девяностом смыло начисто. Вот теперь только по карь-ерной узкоколейке и ездим.
— Понятно… — Володаров собрался с мыслями, сосредото-чился и, наконец, спросил напрямую парня: — Павел, а у вас в селе компания есть? Друзья, товарищи с которыми вы про-водите досуг?
— До-уг? — переспросил Пашка.
— Ну
В ответ парень показал пальцем на свалку металлолома у себя во дворе: — До-уг.
— Спасибо, Паш, — Молчан еще раз пожал руку парню. — Бывай здоровый, и маме привет передавай. Если ей станет лучше, приводи ко мне. Хорошо?
Пашка кивнул, затем улыбнулся Володарову и скрылся за воротами.
— А нам с тобой, Геннадий Павлович, пора закругляться. Домой нужно идти.
— Постойте, — возразил Володаров, — но ведь времени еще только три часа. Нам надо обойти всех, кого успеем.
— Оно-то может и надо, но только завтра, — Молчан пока-зал пальцем куда-то в сторону. Володаров проследил направление, и между двух заброшенных домов увидел, как вдалеке, из тонкой черной полоски леса, будто молоко сквозь зубы, сочится туман. — Сегодня тебе лучше дома пе-реждать. Это я как врач советую. Завтра продолжим, уве-ряю, если в Каменке и есть большеногий дурачок, укравший Альбертыча из могилки, то сегодня он уже никуда не денет-ся. Пойдем.
— Нет, Валера, вы идите, а я останусь. Рано еще, да и рабо-ты невпроворот. Сам как-нибудь справлюсь с ориентирова-нием. Тем более на этот раз я не в чистом поле, дорогу домой найду.
— Да что ж ты упертый такой, а? Говорят тебе, что туман, пора, а ты не слушаешь. Запомни раз и навсегда, Каменский туман не простой. Налетает часто, и ничего хорошего от него не жди. Туманные дни местные пустыми зовут не просто так. В такую погоду лучше ничем важным не заниматься. Либо не получится, либо что еще. Считай, что сама природа тебя сглазить хочет. Так что обычно как из лесу эта гадость к нам наползает, так все по домам сидят и не высовываются. И тут ты, вдруг, такой весь участковый начнешь в ворота стучать. Кто ж тебе откроет?
— Ну вы же вчера открыли? Вот и они откроют.
— Я открыл потому, что у меня ружье есть. Пойдем, Ген-надий Павлович, не испытывай судьбу. Один раз лесовик наш тебя пожалел, в другой не пожалеет.
Володаров не собирался соглашаться. Ему до жути хоте-лось поймать кладбищенского вандала, выяснить, зачем он все это устроил. Но по какой-то причине слова головы всели-ли в него сомнение. Нет, в сверхъестественную природу местного тумана он по-прежнему не верил, просто неприят-ные воспоминания о целом дне, проведенном в холоде и сы-рости имели определенный вес в принятии решения. Реше-ния составить компанию Молчану по пути домой. Не от стра-ха перед мистическим, но от страха перед судорогой, ведь сегодня Гена был в легких туфлях.
— Ну хорошо, — согласился Володаров. — Если вы говорите, что день пустой, то пусть так оно и будет. Но завтра с утра…
— А как же? — подхватил Молчан. — Конечно! Обязательно! Прям с самого утра и продолжим. Можешь сегодня
— Ну вот что вы все время меня подкалываете?
— Да не обижайся ты, я не со зла. Просто ты слишком го-родской еще для Каменки. Все время спешишь куда-то, то-ропишься. В селе ритм другой. Здесь нужно с чувством, с толком, с расстановкой. Понимаешь?
— Не совсем. Меня в школе милиции учили, что ковать железо нужно пока горячо. Чем раньше начинаются след-ственные действия, тем больший шанс поймать преступника.
— Тьфу ты… — Молчан разочарованно закатил глаза, до-стал из кармана рубашки самокрутку и протянул ее Волода-рову, но тот отказался, и он, пожав плечами, сунул ее в рот. — Вот что за человек такой? Тебе про одно, а ты про другое. Хрен с ними, с этими действиями. Никуда твой преступник не денется. Я тебе про жизнь, про жизнь говорю. Расслабься, здесь тебе не райцентр.
— Хорошо, — ответил Володаров, не придумав ничего луч-ше. Он по-прежнему не до конца понимал, что ему пытался сказать Молчан, но сам разговор казался бессмысленным, от чего и продолжать его не особенно хотелось. — А этот Пашка смышленый парень, как я посмотрю.
— Ага. Я вот иногда смотрю, какие он штуки из говна и па-лок собирает, так диву даюсь, как такие большие мозги в та-кую маленькую голову влезают. Вот правильно говорят, что все в мире равновесно. Отнял бог у пацана слух, да вместо него ум подарил. Единственное, что жалко, так-то, что этот ум в нашем Усть-Пердюйске пропадает. Не место ему тут, — Молчан сплюнул на землю, после продолжил на полтона ти-ше: — Признаюсь тебе, Геннадий Павлович, только ты не смейся. Мечта у меня есть. Ну как мечта? Скорее замысел. Хочу в институт Пашку определить. Чтобы учился там, грыз, как говорится, гранит науки, стипендию получал государ-ственную.
— И почему я должен был смеяться? — удивился Волода-ров. — Отличная идея.
— Отличная-то она может и да, но вот только не выполни-мая, к сожалению. Мать Пашкина всегда против была в го-род его отправлять. Говорит, испортят его там, поломают. Я думаю, это все из-за его глухоты. Она считает, что его за бо-лячку дразнить будут и обижать. А как по мне, это вдвойне лучше. И характер закалит, и в люди выбьется. Но тут опять, своей головы не вставишь. Когда было время подходящее, она его в город не пустила, а теперь он и сам не поедет.
— Почему? Боится?
— Можно и так сказать. Осенью мать заболела сильно, еле выходили. До сих пор слабая. А он пацан хороший, не бросит ее. Я все надеюсь, что она хоть немного на ноги встанет, чтоб Пашке полегче стало. А то он, бедный, из дому надолго уйти не может из-за нее.
— Мне иногда кажется, что не всегда есть смысл бороться за человеческую жизнь.
— Ой, ты чего? — Молчан чуть не споткнулся. — Откуда в тебе такое вообще взялось?
— Нет, вы не подумайте, Валера. Просто время от времени я задумываюсь, что было бы, если б человек свое будущее знал наперед. Вот, например, знала бы Пашкина мать точно, что с ее сыном в райцентре все в порядке будет, думаете, все равно не пустила бы?