Каменка
Шрифт:
Увидев это, взволнованный Пашка с облегчением выдох-нул, после чего погладил женщину по лбу, на котором вы-ступила испарина. Затем, повернувшись к уже поднявшему-ся на ноги Володарову, с укоризной посмотрел на него.
— Извини, — Гена с виноватым видом протянул Паше от-ломанную деталь. Он пока еще не знал, по какой причине эта женщина оказалась в таком невероятно странном поло-жении, но из увиденного мог с уверенностью сказать, что от этих механизмов зависела ее жизнь. И он по неосторожности ее только что чуть не оборвал. К лучшему или к худшему, решать пока
Приняв из рук Володарова деталь, Пашка осмотрел ее взглядом настоящего знатока. Он провел пальцами по месту, где лопнул металл и неопределенно покачал головой. Затем, зажав деталь подмышкой показал Гене на выход.
— И-д-ите на ухню. Я вс-ё-о уб-еру и при-иду. То-йко боль-ш-е ни-и-чего не ло-майте.
Володаров спорить не стал, тем более, что не знал, с чем, а потому, послушно вышел из комнаты по пути поскользнув-шись на маленьком кусочке квашенной капусты и чуть снова не распластавшись на полу.
Кухня Пашкиного дома, а именно в нем и находился Во-лодаров, особенными модификациями не отличалась. По сравнению с остальными комнатами она выглядела довольно обычно, если не сказать скучно. Старый советский стол с двумя табуретами, рукомойник с приставленным к нему с боку комодом, на котором была аккуратно разложена только что вымытая посуда, над рукомойником на стене висит зер-кало с каплями засохшей белой краски по краям. У дальней стены стоит шкаф сквозь стеклянные вставки в дверцах ко-торого можно увидеть различные кастрюли, миски и прочую кухонную утварь. Напротив шкафа — старый как мир холо-дильник.
Единственным в интерьере, что хоть как-то отличалось от нормы, была печка. На нее Володаров внимание обратил не сразу, но как только сделал это, тут же заметил закреплен-ный над ней баллон и непонятного назначения трубы, ухо-дившие из него как в саму печь, так и в комнату с женщи-ной, прямо сквозь стену. Подойдя поближе, Гена с любопыт-ством принялся разглядывать необычную конструкцию.
— Я-а ше просил, — протянул вошедший на кухню Паша. — Вы и так дос-та-а-вили хво-пот.
Он подошел к холодильнику, достал из него банку кваше-ной капусты и поставил ее на стол. Затем, взял вилку и при-нялся выкладывать капусту на одну из чистых тарелок.
— Поушень при-идеса но-ый иск-ать. Этот у-э не поч-и-ить. Хо-ошо, што я ду-ублиру-ющий конту-ур не-авно поста-ил… — казалось, он разговаривал с самим собой, но Гена знал, что это не так. — Вы саи-есь, пож-алуйста.
Володаров спорить не стал и послушно сел на табурет.
— Вот, — Паша поставил на стол тарелку с капустой и вру-чил Гене вилку, — ку-у-айте. Вам ну-шно вост-анавливать си-лы. Кашу я по-ом еще сва-ю. Извини-ите, што рас-сы-ыпал, пгос-то вы ме-я напу-у-гали.
— Ничего страшного, — неуверенно ответил Володаров. За неполную неделю Каменка успела научить его ничему не удивляться, но в сложившейся ситуации это было крайне сложно. Все происходящее сильно напоминало сумбурный сон. Скорее даже кошмар.
Паша улыбнулся, кивнул и вышел из кухни, оставив Гену наедине с квашеной капустой и сумбурными мыслями. Судя по звукам, доносившимся из соседней комнаты, он
Не зная, доверять ли светловолосому пареньку или же бояться его, Володаров настороженно понюхал тарелку, сто-явшую перед ним. Капуста пахла резко, но не отталкивающе, на вид выглядела съедобной и в целом не вызывала подо-зрений. Он наколол на вилку небольшую порцию, поднес ее ко рту и остановился. Несмотря на пустоту, которую Гена чувствовал у себя в животе, есть он не спешил. Воспомина-ния о безобидной сушеной травке, плавающей в стакане во-ды, были слишком свежи и меньшее, что ему сейчас хоте-лось, так это еще одного промывания желудка.
Сомнения одолевали Володарова недолго. Истощенный организм изъявил свою волю протяжным жалобным урчани-ем, вырвавшимся из живота, и Гена отправил первую порцию капусты в рот, разжевал ее как следует, после чего с жадно-стью на кинулся на остальное. Неожиданно проснувшийся в нем звериный голод заставил забыть обо всем. О возможной отраве или же иголке, подброшенной в еду, о женщине, при-кованной к постели жуткими машинами, даже о теле Мол-чана, лежавшем в дальней комнате. Остался лишь кислова-тый вкус капусты.
Вдруг Володарова посетила мысль, заставившая его оста-новиться.
«Звериный голод…»
Гена нехотя приложил ладонь к ране на боку.
«Звериный голод…»
Страх вернулся к нему с новой силой. Это был страх перед неизведанным, перед непонятным и необъяснимым. Гена знал, что Сирой стал оборотнем, пережив нападение волков, но не был уверен в том, как именно передается эта болезнь, или проклятье. И это незнание родило в нем пробирающую до костей идею: «А что, если теперь оборотень я?» Пугающая мысль, возникшая маленькой искоркой и быстро разгорев-шаяся в лесной пожар.
Володаров замер и прислушался к себе. Швы на боку сад-нили, рана под ними неприятно ныла, голова была слега за-туманена жаром. В остальном же он чувствовал себя как обычно. Могло ли это быть хорошим знаком? Думал ли Си-рой так же, перед тем как обратиться в первый раз?
Вошедший на кухню Пашка застал Володарова с пустым взглядом смотрящего в тарелку.
— Што, невку-усно? — поинтересовался он.
Услышав растянутые своеобразной манерой речи Паши слова, Гена фальшиво улыбнулся.
— Очень вкусно, спасибо, — после увиденного, он не знал, на что еще, кроме создания непонятных механизмов, спосо-бен этот глухой паренек, и не хотел хоть каким-то образом злить его, прежде чем под руку попадется мало-мальски до-стойное оружие самообороны.
— Ее еще ма-а-ма закрыва-ала, — Паша достал из комода полотняный мешочек с крупой, залил воду в кастрюлю и по-ставил на печку. — Она хо-ошо умела…
— Это она в комнате лежит? — поинтересовался Володаров. Ответа не последовало, из чего он сделал вывод, что эта тема неприятна парню, но тут же мысленно выругал себя. Пашка не ответил потому, что не слышал вопроса. Стоя лицом к пе-чи, он не мог прочитать по губам. Тогда Гена встал из-за сто-ла, постучал парня по плечу и, когда тот повернулся, повто-рил: — Это она лежит в комнате?