Каменное сердце
Шрифт:
— Мне не о чем с вами разговаривать! — отрезал Приходько.
— Зато мне есть о чем. Впустите!
Приходько подумал еще секунду и открыл дверь.
— У меня мало времени. Дела, — сразу предупредил он. — Так что давайте побыстрее.
Войдя в темный коридор, я сразу же споткнулась обо что-то. Посмотрев вниз, увидела под ногами большой черный мужской ботинок. Такие обычно выдают спецназовцам и ОМОНу. Именно такие ботинки были на моем похитителе. Присутствие этой обуви в квартире Приходько ничуть не удивило меня.
Когда проходили в кухню мимо двери в зал, я успела заметить на диване большую спортивную сумку. Она была открыта, а рядом стопками лежали вещи Василия. Похоже, хозяин собирался куда-то отбывать.
— Вы уезжаете? — как бы между прочим спросила я, кивнув на комнату.
— Нет, —
Кудряшов расположился у окна и отвернулся. Он стоял, скрестив руки на груди и поджав губы. Я встала у стола и тоже сложила руки на груди. Приходько занял позицию у раковины.
— Я расследую убийство вашего брата, если вы помните, — начала я.
— Не понимаю, чем я могу помочь, — перебил меня Приходько. — Я уже сказал вам, что ничего не знаю.
— А ваша помощь мне и не нужна. Я здесь не за тем.
— Тогда зачем же?
— Чтобы сообщить своему клиенту, — я кивнула на Кудряшова, — и вам имя убийцы Евгения Приходько.
Саша сразу же повернулся в мою сторону и с напряжением уставился на меня. Он то и дело переводил взгляд с меня на Приходько-старшего. Но Василий не те — рял самообладания, выглядел совершенно спокойным, хотя я и чувствовала его внутреннюю напряженность.
Выдержав положенную в таких ситуациях паузу, я перевела взгляд с Саши на Василия и произнесла:
— Или мне не стоит говорить вслух это имя? Мне почему-то кажется, что все присутствующие и так знают его, — я выжидательно посмотрела на Приходько. Он продолжал стоять, не отводя взгляда.
— Я не понимаю, — первым возмутился Кудряшов. — На что вы намекаете, Татьяна?
— А я ни на что и не намекаю. Я просто хочу сказать, что каждый из нас прекрасно знает, кто убийца. Мне не трудно, я могу рассказать всю историю этого преступления от начала до конца.
Никто мне не ответил. И Кудряшов, и Приходько молча стояли и ждали моих действий.
— Вы, Саша, совсем недавно узнали, кто убил Женю, — обратилась я к Кудряшову. — Не знаю, каким образом вы додумались до этого, но вы были абсолютно правы. И тогда вы пришли ко мне и стали уговаривать не продолжать расследование. Вы испугались, что могут арестовать человека, в которого вы влюблены, — при этих словах Приходько передернуло, но он все же сумел сдержаться и промолчал. А я продолжала: — Вы, Василий, куда-то собрались? Все-таки обратили внимание на слова Саши о том, что скоро вас раскроют? Решили сбежать? Могу сразу предупредить, что ничего из этого не выйдет. За убийство вас будут судить и накажут по заслугам. Вы ненавидели брата за то, что он был не таким, как нормальные мужчины. Но вы не побрезговали воспользоваться советом другого гомосексуалиста, приятеля вашего покойного брата, и решили свалить по-быстрому из города, пока милиция не в курсе того, что это вы убили Женю.
Приходько-старший в упор смотрел на меня и, надо отдать ему должное, ничем не выдавал своего волнения.
Я посмотрела на Сашу — он стоял ни жив, ни мертв. На несчастном Кудряшове не было лица. Он снова отвернулся к окну и весь как-то сжался.
— По-человечески я вас понимаю. Не слишком приятно, когда выясняется, что твой брат гомосексуалист. Тем более когда вы олицетворяете собой мужественность. Да и соседи постоянно косо смотрят, мать переживает. Все это тяжело, и это можно понять, но вот убийство самого близкого человека нельзя ни понять, ни простить. Когда Женю пригласили на передачу, ваша мать была в шоке. И вы, и она пытались отговорить его от участия в программе. Ведь это позор для всей вашей семьи. Но Женя не собирался менять намерений. Он твердо решил, что пойдет на передачу и расскажет таким же, как он, что можно жить нормально, что можно и нужно быть счастливым. Он собирался рассказать всю свою историю. Ваша мать, к сожалению, не выдержала подобного напряжения. Если бы у нее было слабое сердце, то, наверное, с ней случился бы инфаркт. Но, к несчастью, ее сердце вынесло удар. И тогда она приняла решение покончить с собой, чтобы таким образом избежать того позора, которым собирался покрыть ее собственный сын, выступив на телепередаче. Смерть матери шокировала вас. Но Женю и это не остановило, он все равно был намерен участвовать в передаче, ни уговоры, ни угрозы на него не действовали. И
Василий ни разу на протяжении моего рассказа не шелохнулся, даже не сменил позу. А когда я закончила, он посмотрел на меня и даже нашел в себе силы усмехнуться:
— Какая захватывающая история! Вы, наверное, прочли ее в одном из детективчиков, что пачками продаются на каждом развале. Но я не понимаю, почему вы решили обвинить в убийстве именно меня. Вам что, лицо мое не понравилось?
— Не юродствуй! — прикрикнула я на Василия. — Еще наглости хватает! Я пришла сюда не просто, чтобы рассказать эту увлекательную и захватывающую историю. Я пришла для того, чтобы не дать тебе возможности избежать правосудия.
— Господи, как все глупо, — вздохнул Приходько. — Ну, хорошо, допустим, ты сейчас помчишься в милицию и расскажешь им свои выдумки. Но доказательства твои где?
Меня поражали спокойствие и наглость этого типа. Как можно хладнокровно убить собственного брата, а потом еще столь самоуверенно и нахально вести себя?
— Доказательства? Ты думаешь, я пришла сюда, не имея никаких доказательств? — после этих слов я заметила, как улыбка сползла с губ Приходько, он сразу весь напрягся и стал, словно пружина, готовая в любой момент распрямиться. Я незаметно пощупала пистолет за поясом, зная, насколько хорошо физически подготовлен Приходько и что от него можно ожидать всего, чего угодно. — У меня есть доказательства. Во-первых, на месте преступления в момент убийства видели твою машину. Я нашла свидетеля. Во-вторых, если собаке дать понюхать твою маску, то она обязательно укажет на тебя. В-третьих, я уверена, что если хорошенько поискать в этой квартире винтовку, из которой ты застрелил своего брата, то мы ее найдем. Она наверняка находится в той комнате, — я заметила, как Василий дернулся было, но потом сдержал порыв. — И потом, даже если этих доказательств окажется недостаточно, то я посажу тебя за нападение на меня.
— Какое нападение? — Приходько сделал удивленное лицо.
— Не надо делать вид, будто ты здесь ни при чем. Я видела твою машину, когда ты уехал из той заброшенной деревни, куда привез меня. Кроме того, у меня находится твой пистолет, на котором имеются твои же отпечатки пальцев. Это, по-твоему, не является доказательством вины?
Приходько ничего не ответил. Он стоял молча, на его щеках ходили желваки. Василий был готов к самым решительным действиям. Я тоже подготовилась к ним. Больше он не застанет меня врасплох. Я бросила мимолетный взгляд на Кудряшова. Саша стоял обескураженный, растерянный и испуганный.
И в этот момент Приходько резко прыгнул в мою сторону. В один прыжок он достиг стола, у которого я стояла, и набросился на меня. Я все же успела сориентироваться и отклонилась в сторону. Удар пришелся мне в ухо. Несильный, скользящий удар, но у меня зазвенело у голове. Я тоже ударила Василия — ногой в пах, но он сумел извернуться, и мой удар не достиг цели. Василий повалил меня на пол, и я, потеряв равновесие, свалилась, как куль. Приходько прижал меня своим огромным телом к полу и начал душить. Я вырывалась, как могла, но Приходько превосходил меня в силе и, естественно, победа должна была остаться за ним. Я схватила его за руки и принялась растаскивать их в разные стороны, но хватка у бывшего армейца-контрактника была поистине железной.