Камни вместо сердец
Шрифт:
– Вы были правы насчет него, мастер Секфорд. Он спасет меня.
Отец Джон остался дома. Я не жалел об этом, ибо он замедлил бы нас, a меня самым решительным образом снедало беспокойство: нужно было постараться, чтобы никто не нашел труп раньше нас. Как только мы направились к двери, старый священнослужитель потянулся к кувшину. Снаружи Уилф указал нам на тропку, уходившую в чащу леса. Я был голодным, грязным, и ноги мои устали превыше всякой меры. Однако сделать это дело нам следовало немедленно.
Мы углублялись в лес, а пес трусил сразу за хозяином. Небо совсем
– Интересно, в какое дерьмо мы вляпались на этот раз? – пробормотал Барак.
– В такое, которое должны были разгрести много лет назад. Однако ни одна тайна не живет вечно, – отозвался я.
Мой помощник покачал головой:
– Вот эта самая как раз могла бы просуществовать вечно, если бы в нее не сунула свой нос эта собака. Ты понимаешь, что будет новое расследование? И ты вновь окажешься первооткрывателем трупа. Только на сей раз ты сам придумал докуку на собственную голову.
– Я не мог оставить этого старика в беде. Но тебе не обязательно оставаться, ты можешь и не встревать в это дело.
– Та женщина видела, как мы оба въехали в город. Тебя спросят о том, кто это был с тобой.
– Ты прав. Прости.
– Похоже на убийство, не правда ли?
– Да, Джек, похоже.
Мы следовали за Уилфом по заросшей тропе, вилявшей среди деревьев, вдоль речки, протекавшей через город. В других обстоятельствах окрестности можно было бы назвать милыми.
– Этот ручей питал мельницу, – обратился к нам через плечо Харриданс. – Сюда, Цезарь! – подозвал он к себе пса, забежавшего чуть вперед и уже терявшего терпение, и остановился, проведя рукой по своей загорелой лысой макушке. – Столько лет ходил я этой тропой на работу! – проговорил он негромко. – Какой оживленной она была тогда, телеги катили туда и сюда с грузом железа… Мы выходим к плавильне, пруд остается сзади.
Мы вышли на прогалину, на которой находилась плавильня, как раз когда начали капать первые крупные капли дождя. От былой мастерской остались лишь невысокие руины: неровные остатки деревянных стен, черные и обгорелые, увитые плющом. В одном конце стены развалившиеся остатки водяного колеса прислонялись к круглому сооружению с вороньим гнездом наверху. Печная труба, вне всяких сомнений. За развалинами я увидел длинное прямоугольное пятно коричневой грязи, посреди которого ныне протекал ручей. По берегам бывшего пруда располагались круглые, заросшие растительностью холмы.
– А это что такое? – спросил я у Уилфа, указывая на них.
– Груды шлака, – объяснил старик.
Увидев высохший пруд, пес попытался рвануться к нему, но хозяин удержал его, ухватив за загривок.
– Нам нужно найти что-то, чем можно копать, – проговорил он, уводя нас внутрь руин через пролом в стене. Здесь просторный каменный пол зарос травой. В одном конце его располагался старый печной сарай. Стены его разрушились, однако большая каменная печь стояла вся в саже, но целая. Внизу ее чернело отверстие: это явно был слив для расплавленного железа. Уилф принялся ковыряться в лежавшем на полу соре. Мы с Бараком оглядывались по сторонам. Дождь уже разошелся вовсю, и крупные капли барабанили по нашим головам и по каменному полу.
– А здание оказалось побольше, чем я представлял, – заметил я. Даже по прошествии стольких лет в воздухе угадывался запах железа.
Харриданс посмотрел на нас. Ему удалось обнаружить остатки лопаты с проржавленным клинком.
– Если бы огонь начался здесь, ему потребовалось бы довольно много времени, чтобы охватить весь двор, – сказал он. – И эти стены не были высокими: через них мог бы перелезть едва ли не кто угодно.
В памяти моей вновь проступили слова Эллен: «Он горел! Бедняга, он был весь охвачен огнем…» Он, то есть кто-то один, – подумалось мне. – Не находился ли другой к этому времени уже в пруду?
– Можно представить, как все это выглядело сразу после пожара, – пробормотал Барак.
– Одни уголья, – ответил Уилф. – Они нашли тут и кости. Обгоревшие, обуглившиеся. – Он показал на топку. – Вот здесь.
– А сколько было костей? – спросил я.
Харриданс покачал головой:
– Трудно было сказать, какие это были кости, так они обгорели. Однако таз был найден только один. Приддис сказал, что другие кости обуглились до неузнаваемости. А теперь, сэры, пойдем дальше. Давайте посмотрим, что именно нашел Цезарь.
Мы оставили руины плавильни. Дождь еще моросил, и мне пришлось смахнуть влагу с глаз. Мы направились к залитой грязью низинке, издававшей гнилостный запах. Ее окружали камыши, ныне умиравшие из-за нехватки воды. Достав веревку, Уилф привязал Цезаря к дереву. Пес заскулил, тоскливо глядя на низину, а его хозяин указал на место в середине пруда, расположенное ярдах в двадцати от нас. Я заметил цепочку следов, уходившую к какому-то подобию почерневшей палки, торчавшей из грязи. Джек негромко присвистнул.
Мой клиент указал на деревянный шест, торчавший из тростников:
– Лодку обычно привязывали к этому шесту. Когда дочка мастера Феттиплейса была маленькой, она каталась на этой лодчонке по всему пруду. В ночь пожара кто-то мог воспользоваться этой лодочкой и вывезти тело на середину пруда.
Внезапно я подумал, что это могла сделать и сама Эллен. Но почему нельзя было просто оставить труп в плавильне?
Уилф поджал губы:
– Придется сделать это прямо сейчас, сэры.
Он положил ржавую лопату на плечо, a мы с Бараком, сняв башмаки, последовали за ним, осторожно ступая по подсохшей растрескавшейся корке. Однажды корка подалась под ногами моего помощника. Одна его нога ушла в грязь до половины голени, и он с крепкими словами высвободил ее.
Наш проводник первым добрался до середины бывшего пруда:
– Видите, сэр?
Я посмотрел на ссохшиеся остатки человеческой руки, на сморщившуюся кожу и съежившиеся сухожилия на кости. Невольно подумалось о запрещенных ныне святых мощах. Сняв с плеча лопату, Уилф воткнул ее в трещину глиняной корки.
– Отойдите назад, сэры, – посоветовал он нам.
– Позволь-ка мне, – бесцеремонно вмешался Барак. – Я помоложе буду.
– Нет, сэр. Это нетрудное дело, даже этой ржавой штуковиной. Мне только нужно прокопаться через корку до грязи. Однако вам придется помочь мне извлечь его оттуда. – Уилф вонзил лопату в корку. Мы с помощником наблюдали за тем, как он копал, а безжалостный дождь барабанил по нашим головам. Под коркой оказался слой вонючего и вязкого ила. Наконец Уилф остановился, вздрогнул и замер на месте с поникшей головой.