Канцлер Румянцев: Время и служение
Шрифт:
Он оплачивает многомесячные командировки по России и за рубеж своих помощников с целью изысканий в монастырских хранилищах и библиотеках. Финансирует десятки трудоемких и дорогостоящих проектов по переводу и изданию отечественных и иностранных источников, летописей, ранее не опубликованных хроник, сказаний, дневников. Диапазон изысканий «ученой дружины» простирался от переводов церковнославянских памятников и реликвий до систематизации и напечатания «Древних русских стихотворений». Впервые в истории народное творчество было выделено в отдельное историко-литературоведческое направление. Уделялось внимание всему: былинному, богатырскому песнетворчеству, вплоть до непристойных текстов. Позднее переданные из уст в уста произведения стали заносить в рукописные сборники. Они продавались на рынках. Румянцев принял живое участие в систематизации и переиздании
Необходимость в своде отечественных документов, относимых к истории межгосударственных отношений России, Румянцев, в бытность посланником в германских землях, обосновал в записке Екатерине II. Однако инициатива была оставлена без внимания. Лишь в 1811 году Румянцеву удалось убедить императора в том, насколько необходима и важна систематизация дипломатических источников. Не только для истории российской государственности, но и для повседневной практики межгосударственной деятельности. Под его попечительством была образована специальная комиссия, где руководящая роль принадлежала директору Московского архива иностранных дел — Д.Ф. Малиновскому, талантливому исследователю, архивисту, собирателю отечественных древностей и документов. Предстояло разобрать, хронологически выстроить, подготовить к изданию документы архива Коллегии иностранных дел, изыскать недостающее в других местах. Первые четыре тома охватывали периоды отечественной внешней политики, относимые к XIII— XVII векам, начиная с 1265 по 1696 год [56] . Объемные фолианты последовательно вышли в свет в 1813, 1819, 1822, 1828 годах. По поводу выхода в свет третьего тома собрания императрица во вдовстве Мария Федоровна обратилась к Румянцеву: «Граф Николай Петрович!
56
С кончиной Н.П. Румянцева эта работа была прервана. Далее спустя десятилетия возобновлена попечительством А.М. Горчакова.
Я с искреннею признательностию приняла доставленную мне при письме вашем третью часть Государственных Грамот и Договоров, сего Памятника Любви вашей к Отечеству и усердия ко всякому общеполезному предприятию. Согласно с желанием вашим приемлю я сие приношение как знак вашей ко мне приверженности, толико мне драгоценной, и Книга, сама по себе заслуживающая почетное место в моей библиотеке, приобретает чрез то сугубое для меня достоинство. С особливым удовольствием возобновляю я при сем случае уверение об отличном уважении, с каковым Я пребываю всегда вам благосклонною.
В Петербурге. Января 30-го дня 1822.
Мария».
Издание результатов исторических, этнографических изысканий, отчетов экспедиций, описаний рукописных источников для их авторов было сопряжено с большими трудностями и значительными материальными затратами. Румянцев, один из немногих, кто истинно ценил просветительское значение этих работ для различных областей гуманитарного знания. Публикация большинства из них воспринималась научной общественностью как событие. В общей сложности Румянцев способствовал изданию 67 таких трудов [57] .
57
См.: Приложение VIII. 272
Близкое к канцлеру сообщество поэтов, литераторов, ученых, библиофилов старалось в свойственном им стиле воздать должное благодеяниям Румянцева. В его честь писались хвалебные, патетические оды, посвящения трудов. Имя канцлера присваивали различным открытиям, появился даже новый минерал «румянцевит». Граф относился к этому достаточно равнодушно, а когда в издаваемых под его попечением трудах хотели печатать его полные титулы — решительно возражал. Несмотря на это, ученый мир России и Европы избрал его
Собрание Румянцева к концу его жизни насчитывало 28 500 томов книг на разных языках и по разным разделам наук. Гордость его коллекции составили редкие экземпляры древних рукописных памятников, летописей и актов, вещественные раритеты славянской старины, монеты, этнографические редкости, географические карты, чертежи, описи церковных архивов, отчеты экспедиций, минералогический кабинет.
Издательские возможности, как и литературная деятельность в России, в ту пору заметно уступали западноевропейской. При этом Румянцев собирал всё, что выходило на русском языке, приобретал уцелевшее из изданного в прежние эпохи. Книги Петровского времени уже тогда были большой редкостью. В библиотеке графа нашли место все важнейшие публикации по отечественной истории и словесности. Иллюстрированные издания, исторические описания, хроники путешествий, литературные новинки того времени, например, первое издание поэмы Пушкина «Руслан и Людмила»…
В румянцевской коллекции древних рукописных памятников в основном преобладали греческие, славянские, латинские, немецкие тексты. Из древнерусских источников к особенно ценным относили писанное на пергаменте «Добрилово Евангилие» 1164 года, названное так по имени писца Константина Добрилы; сборник сочинений Максима Грека; два договора Новгорода с Ганзой XIV века; древнейшие списки «Государева родослова», составленного при Иване Грозном… Среди иностранных рукописей — Библия 1347 года с записью об эпидемии чумы, трактат итальянского гуманиста Леонардо Бруни (XV век) о первой Пунической войне; рукописные книги сочинений античного философа Гая Саллюстия Криспа… Румянцеву удалось собрать библиотеку из 732 текстов. Впоследствии они составили основу рукописного отдела Румянцевской, ныне Российской Государственной библиотеки в Москве.
Инкунабулы — бесценные книжные раритеты. В них воплощена основа книжной культуры человечества. Так называли издания, вышедшие в свет в самые первые тридцать лет книгопечатания (до 31 декабря 1500 года). По уникальной цветовой раскраске страниц, изяществу в написании текстов, по формированию обложки — первопечатные книги воспринимаются как произведения искусства. К тому времени, когда первое издание попало в коллекцию Румянцева, в известных европейских собраниях имелись лишь единичные экземпляры. За годы собирательской деятельности ему удалось приобрести 103 инкунабулы, из которых 15 наиболее редки и особенно ценимы. Дело в том, что напечатаны они были до 1475 года, а некоторые из них особенно уникальны, их не было в виднейших библиотеках мира. Это первопечатные издания Библии, среди них ценнейшая «Кельнская Библия», ставшая эталоном для последующего повторения. Историческое произведение Вернера Ролевинка «Связка времени» (Кельн, 1476); «Всемирная хроника» Гартмана Шеделя (Нюрнберг, 1493), а также книги по философии, юриспруденции, географии, медицине, гигиене. Живописными по раскраске и качеству исполнения иллюстраций выделялись «О знаменитых женщинах» Дж. Боккаччо, «География Птолемея», «Всемирная хроника». Что любопытно, — среди них одно из первых изданий о сифилисе — трактат Видмана «О французской болезни» {197} .
Все это достояние хранилось в огромном дворце на Английской набережной. В 1831 году во дворце, где проживал канцлер и хранил свое собрание, состоялось открытие общественной библиотеки и музея. Румянцевский музей просуществовал там ряд лет, а в 1861 году его перевели в Москву и разместили в доме Пашкова. Главный мотив состоял в том, что Москва на тот момент была скудна на музеи и не имела Публичной библиотеки. В советское время началось дробление румянцевского собрания на отдельные части. Многие произведения искусства, реликвии распределялись по другим музеям.
Книжное, старопечатное, рукописное наследие Румянцева составило ныне основу одной из крупнейших в мире библиотек. Многие российские библиофилы, владельцы частных собраний, следуя примеру канцлера, на протяжении XIX—XX веков передавали, завещали, пополняли фонды Румянцевской публичной, в советское время Ленинской, ныне Российской государственной библиотеки.
Н.П. Румянцев ушел из жизни 3(15) января 1826 года в Петербурге в своем особняке на Английской набережной и по его завещанию был похоронен под сводами собора Святых Петра и Павла в Гомеле…