Каникулы в Простофилино
Шрифт:
– Что-то не так? – забеспокоилась Маша.
– Нет, – проблеяла я, – с чего вы взяли?
– У вас лицо… э… изменилось.
Федор дернул меня за футболку и зачастил:
– Все о'кей! Арина обожает превращать сырые продукты в съедобные вкусняшки. Она сейчас просто задумалась, отсюда и жуткое выражение на лице.
– Супер, – повеселела Маша. – Так вот, слева от вас встанет прозаик Иван Орлов, справа поэтесса Римма Клосс, не перепутайте.
– Бабу с мужиком? – ухмыльнулся Федор. – Думаю,
Я наступила вконец обнаглевшему пиарщику на ногу и, решив продемонстрировать профессиональность, ляпнула наобум:
– Вначале назывались иные имена участников.
– Ну и память у вас! – восхитилась Маша. – Перепутали девочки, те – на завтра. Пошли, начинаем.
Меня поставили в декорациях кухни, за длинной столешницей, в которую были вмонтированы мойка и плита.
– Здесь миски, – защебетала Маша уже совсем по-светски, как бы приняв меня в свой клан.
Я кивнула.
– Тут специи.
– Хорошо.
– Слева ложки и прочая хрень.
– Отлично.
– Справа доски.
– Замечательно, – машинально отозвалась я, успев забыть, где находятся миски.
– Фартучек повяжи.
– Да, конечно.
– Пишем в режиме реального времени.
Я хотела поинтересоваться, что означает последнее замечание Маши, но вовремя прикусила язык. Суперпрофи канала Це Бе Ка никак не должна задавать подобные вопросы.
– Удачи! – пожелала Маша. – Суфлер видишь?
– Ага.
– Поехали…
– А ну начали хлопать! – заорал толстый юноша, обращаясь к зрителям.
Сидевшие на скамеечках женщины и одинокий дядечка старательно забили в ладоши, над моей головой стала кружить камера.
– Начинай, – тихо прошелестело в ухе.
Меня обуял ужас, потом пришла решимость. Вилка, не дрейфь! – скомандовала я себе. Ты хочешь славы и денег, этих двух идущих рука об руку сестер? Тогда постарайся изо всех сил, забудь про операторов, публику, режиссера. Представь, что к тебе домой пришли гости и вы вместе готовите ужин…
– Не молчи, – прошелестело в голове, – приветствие на суфлере.
Я сбросила оцепенение и принялась оглашать текст:
– Добрый день, в эфире замечательно потрясающая. единственно уникальная, захватывающе интригующая программа «Язык под майонезом». Давайте знакомиться, я ведущая, знаменитая писательница Арина Виолова. Но сегодня не стану никого убивать, у нас на кухне не будет трупов, лишь гости и продукты. Встречайте – поэтесса Римма Клосс и прозаик Иван Орлов.
Очевидно, режиссер подал сигнал публике, потому что тетки затопали ногами и заорали нечто нечленораздельное, а мужик засвистел.
– Скажи гостям комплименты, – прошептало в голове.
Я повернула голову вправо, увидела короткостриженого, гладковыбритого мужчину в красном пуловере и заулыбалась.
– Иван, счастлива вас видеть.
– Меня зовут Римма Клосс, – с легким раздражением заявил мужик.
На крохотное мгновение я растерялась, но мигом взяла себя в руки и попыталась выкрутиться из идиотской ситуации.
– Конечно, дорогие телезрители, справа мы видим всеми любимую Римму Клосс. Просто я хотела спросить у нее: «Вы любите Ивана Орлова?» У нас, кстати, сюрприз, прозаик тоже в студии.
Продолжая лыбиться, я повернулась влево и оторопела. В непосредственной близости стояла хорошенькая блондиночка. Завитые, явно «химические», кудри падали на острые плечи, голубые глаза чернели слишком густо накрашенными ресницами, губки покрывала розовая помада, точь-в-точь повторявшая колер кружевной блузки.
– Вы Иван Орлов? – уточнила я.
– Да, – кокетливо ответила блондинка, – прозаик, автор романа «Секс и автомат Калашникова».
– Вы тут только что спросили, люблю ли Орлова? – внезапно ожила Римма Клосс.
– Не давай ей говорить, – занервничало «ухо», – беседуем лишь о жрачке.
– Он идиот, – заявила Клосс. – И вообще, его нет!
– Вроде здесь стоит, – втянулась я в ненужный спор.
– Издательский проект, – фыркнула Римма. – Пишет бригада, шесть мужиков из города Вранеж, а этот… гм, слов не подберу приличных… по телеканалам носится. «Секс и автомат Калашникова»… Можете себе представить, как Иван выглядит с оружием?
По залу пролетел отнюдь не постановочный смешок.
– Глупости! – пропищал прозаик. – Ничего не имею против города Вранеж, милое провинциальное местечко. Но откуда там шесть писателей возьмется?
– Немедленно закрой базар и займитесь хавкой, – рявкнула мне в ухо Валечка.
– Очень, очень рада, – закивала я.
– И где у тебя повод для счастья? – обозлилась Валя. – Думай, что несешь.
– Мне приятно поговорить со столь известными людьми, – заорала я, – а теперь начали готовить.
– Супер! – ожило «ухо». – Так их!
– Как называются ваши блюда? – воспрянула я духом, услыхав похвалу.
– Лягушка в кляре, – заявила Римма.
– Свекла из морковки, – перебил поэтессу прозаик.
Зрители зашлись счастливым смехом, я ощутила себя клиентом психиатрической лечебницы и с невероятной радостью прочитала возникший на суфлере текст:
– А сейчас рекламная пауза.
Глава 20
Бойкий мужской голос завел речитативом:
– Мы сделаем ремонт квартир у вас на дому!
Я почесала коленку. Интересно, кто пишет подобные фразы? Разве можно отремонтировать жилплощадь на улице или в автобусе?
Баритон стих, запищал дискант: