Капец и немцы в сарае
Шрифт:
Редрик спросил у немцев. Я хмыкнула, ну конечно, раз они в Россию приперлись в таком прикиде, у них и фонарик найдется!
К моему глубочайшему удивлению, Густав полез в сумку и достал оттуда длинный фонарик. Георг что-то пошутил, ткнув Густава в бок, и тот что-то буркнул в ответ.
Еще 10 минут, и дверь была открыта. Мы вошли внутрь и оказались в огромном помещении. Тусклый лучик фонарика пробежал по стенам.
Чтобы разглядеть предметы точно, его было слишком мало, но чтобы составить примерное представление о доме – вполне
Стена с двумя дверьми сворачивала к нам, и упиралась в огромную печь.
Я сделала несколько шагов вправо. У стены стояла тумбочка, а на ней большой старый телевизор. Дальше по стене тянулся стеллаж с книгами. Перед телевизором стоял диван, старенький, потрепанный, но еще не потерявший вид.
За диваном стоял большой дубовый стол и куча стульев. А за столом по всей стене тянулась кухонная мебель.
Вдруг что-то щелкнуло, скрипнуло, затрещало, и дом озарил не яркий свет лампочки.
Теперь дом можно было разглядеть лучше.
Перед диваном лежал ковер, как я его раньше не заметила…
Весь дом изнутри был отделан деревом. И кухонная мебель, и стол со стульями, все было деревянное, лакированное. И пахло тут деревом и пылью. Почему-то я сразу вспомнила маму, которая дико не любила отделку деревом и всегда говорила «Как в бане!», из-за чего они долго ругались с отцом при строительстве нашей дачи. Папа победил. Дача была построена из дерева. Мама до сих пор называет ее «Избушка трех медведей». Но что-то мы отвлеклись…
Печка была белая, но тоже в пыли. Она была метра 2 в высоту, и еще полтора метра оставалось до потолка. На печи можно было спокойно лежать.
Билл провел пальцем по стоящей перед печкой лавке, и недовольно сморщился.
Мальчишки оживились, и шумной толпой понеслись осматривать дом. Смотрите-ка! А ведь Георг и Густав совсем не выделяются среди наших ребят…
Только немецкие близнецы стояли в стороне, и о чем-то переговаривались. А еще Редрик стоял с задумчивым лицом, осматривал помещение, и записывал что-то в блокнотик. Я и раньше не раз замечала его за этим занятием, но никогда не придавала значения.
Я подошла к двери в левой стене и осторожно отворила ее. Тут же за спиной послышался хлопок, я повернулась. Левая дверь на противоположной от входа стене качнулась, там исчез зад Густава. Щелкнул выключатель, и раздалось восхищенное «Ооо!».
Я пожала плечами и зашла в комнату. Выключатель нашелся сразу.
Комната была длинной и узкой, около 4 с небольшим метров длинной и в ширину 2 с хвостиком. Левую стену занимала кровать и сундук, и, собственно все, больше туда ничего бы не поместилось. Около кровати стоял столик, а дальше от столика тянулись по всей стене сундуки, всего их было 3-4 штуки. А в углу была большая крашенная под дерево труба, вместо батареи, видимо. От трубы до стены снова были сундуки, только уже 2. около двери стояло
Я быстро вышла из комнаты, взяла свою сумку, ввернулась, и положила ее на кровать, и, как оказалось во время! Тут же в комнату зарулил Редрик со своим блокнотом. Поняв, что о кровати мечтать нечего, он подошел к креслу, зачем-то отодрал от него сидушку, довольно кивнул. Через пару минут его сумка уже занимала кресло.
Мы вышли в основную комнату. Парни все еще бегали туда-сюда. Редрик громко кашлянул. Гул стих, ребята подошли к нему.
– И так, я тут подумал, и вот что решил: нам надо, чтобы кто-то готовил еду, заботился о тепле, добывал пропитание, поддерживал дипломатию.
– Нафиг? – спросил Дима.
– Я предвидел этот вопрос, – сказал Ред, указав в него ручкой. Сейчас объясню на вашем языке. Во-первых, мы живые люди и должны чем-то питаться, а кто-то должен готовить, – Дима покосился на Мишу. Заметив его не добрый взгляд, Миша тут же спрятался за Дему. – Во-вторых, подогрев помещения идет от печки, надо кому-то дрова рубить. В-третьих, мы должны что-то есть. Есть предложение – ловить рыбу, тем более удочки я тут видел. В-четвертых, кто-то должен поддерживать отношения с местными жителями.
– Нафиг? – спросил, теперь уже, Миша.
– Как вы не понимаете…не можем же мы одной рыбой питаться. А тут вотремся в доверие, вдруг нам что-то и дадут, – толпа дружно закивала. Собственно, Редрик был прав.
– Остался одни вопрос, кто, чем будет заниматься? Вот я тут прикинул…Думаю Геля будет готовить, а…
– Э! – я возмутилась до глубины души. – А почему как готовить – так сразу я?!
– Ну…Гелечка…А кто еще? – мягко произнес Редрик, явно ожидавший такой реакции.
– Что, значит раз я девушка, так теперь из меня Золушку делать надо?! – и неизвестно чем бы это все кончилось, если бы не вмешался Дема.
– Поднимите руку, кто еще умеет готовить? – спросил он. Тишина. Вдруг Дима гордо поднял руку. У всех остальных тут же перекосились лица. Видно, ребята вспомнили весёлую историю, как под Новый год я сломала руку, Дема повез меня в больницу накладывать гипс, а Дима остался главный на кухне. Помню, как удивлялись врачи, увидев нас же, только в большем количестве и с сильным отравлением. Неожиданно Миша опустился на колени и подполз ко мне.
– Гелечка, солнышко, пожалуйста, давай лучше ты?! – меня это тронуло до глубины души.
Хотя…в принципе, лучше уж готовить в теплом помещении, чем на холоде рубить дрова или примерзать жопой ко льду на озере. И я кивнула. Мне, если честно, перспектива отравиться в богом забытой деревни без каких-либо намеков на больницу совсем не радовала.
– Итак, с кухней решили, а теперь…
– Мы рыбу ловить! – быстро сказал Дема, хватая брата за локоть. Дима сначала опешил, потом прокрутил в голове все возможные варианты и активно закивал головой. Редрик кивнул, записал что-то в блокнот.