Капитал не Маркса: интеллектуальная дуэль гигантов мысли
Шрифт:
1.2.1. Определение научного обоснования принципа «free trade»
В условиях охвата всей территории планеты государственными образованиями принцип «free trade», или свободной торговли, имеет двойственное значение и разные интерпретации. Исторически торговля, как организация обмена продуктами производства и отрасль экономики, возникает с образованием организованных сообществ – государств, для которых характерен организованный обмен произведенными благами с использованием системных средств – денег, поэтому торговля служит областью государственных систем. Организованный обмен произведенными благами – торговля, – представляет высшую стадию менового – стихийного обмена природными благами неорганизационных сообществ, которые в качестве средств обмена используют различные ценные природные объекты или материалы. В организованных сообществах – государствах торговля является непроизводственной, посреднической сферой распределения благ в результате денежного обмена, регулируемой государственными органами. Государства организуют два вида обмена: внутренний, эквивалентный обмен в рамках собственной производительной системы; международный, когда обмен благами происходит между государствами и требует определенных соглашений – договоренностей для его осуществления. Экзистенциональная сущность торговли заключается в распространении информации о природных ресурсах и производственных
Практическое воплощение принципа «free trade», характерное для периода организации азиатских государств – Востока, означает самостоятельное решение производственными системами условий установления прямых контактов между собой, а также самостоятельное решение вопроса об избыточности своих ресурсов и возможностях организации обмена. Основные торговые пути идут в западном направлении, и проблема обеспечения безопасности в процессе транспортировки товаров является основной. В условиях прохода по территориям, неорганизованных государственными системами, одним из способов решения проблемы безопасности становится осуществление завоеваний и создание на путях основных транспортных коммуникаций имперских образований, которые формируют общий рынок и устанавливают монополию в осуществлении межсистемных контактов. По мере формирования западной цивилизации этот прием вооруженного захвата территорий и контроля торговых путей осуществляется западными державами. Возможность извлечения выгод от захвата территорий богатыми ресурсами: посредством неэквивалентного обмена благами и контроля транспортных коммуникаций, на протяжении двух тысячелетий является предметом борьбы и конкуренции между западными государствами, стремящимися к монополизации сферы межсистемных взаимодействий. По мере технологического развития западные страны сформировали собственные представления о торговле, принципы ведения которой утверждаются в результате технологического преимущества – силой оружия. Демонстрацией различий двух подходов, в частности, служат «опиумные войны» в Китае, развязанные Великобританией в XIX веке [71].
В Европе общественное обсуждение принципа «free trade» начинается в период «колонизации», активной западной экспансии, когда Великобритания претендует на господствующее положение в море по сравнению с Испанией и Португалией. Свое право на свободу торговли и свободное перемещение по морям Великобритания отстаивает силой оружия и совершенствованием транспортных средств. Принцип «free trade» активно используется в политике, что обусловлено и утверждением капиталистического способа производства – расширенного воспроизводства финансового капитала, обеспечивающего интенсификацию производства материальных благ. Колониальный неэквивалентный обмен, обусловленный проведением активной политической и экономической экспансии, способствует распространению на Западе идей меркантилизма, оправдывающих стремление к накоплению материального воплощения денег – золота. Коммерциализация завоеваний и накопление золота приводят к формированию в западных странах, в частности Великобритании, сети частных банков, которые финансируют промышленную революцию. Рост влияния и значения в общественной жизни финансовых посредников, заинтересованных в максимальной коммерциализации произведенных благ и оказанных услуг, находят отражение и в интеллектуальных произведениях.
Британский взгляд на действие принципа «free trade» излагает, в частности, «теория сравнительных преимуществ» политэконома Д. Рикардо, описанная в произведении XVIII века, и на Д. Рикардо до сих пор опираются в оправдании современной доктрины неолиберализма. В официальных документах учреждений наднационального уровня управления имя Рикардо не упоминается, но на него ссылаются многочисленные современные исследователи, а также руководители международных организаций в своих выступлениях [43]. Популярность Рикардо приобретает ещё в XIX веке, которой, по мнению исследователя истории европейской экономической мысли Й. Шумпетера, он обязан цитатам К. Маркса. При этом следует заметить, что наследие Рикардо многогранно, и, в частности, Маркс цитирует в положительном ключе конкретно теорию трудовой стоимости экономиста. Шумпетер, как и Маркс, даёт собственную оценку произведениям Рикардо: отмечая их системность, он невысоко оценивает глубину его исследований и в итоге заключает, что «рикардианский анализ представляет собой ложный путь» [207]. Такая неоднозначная оценка служит поводом обращения к оригиналу.
«Теория сравнительных преимуществ» Д. Рикардо, изложенная в главе «Внешняя торговля» его основного произведения: «Начала политической экономии и налогового обложения», базируется на двух ключевых принципах: «свобода рынка» и «международное разделение труда», кроме того, теория основывается на существующем в то время капиталистическом способе производства, характерном для Великобритании. Обоснование принципа «free trade» Рикардо подкрепляет словами: «При системе полной свободы торговли каждая страна, естественно, затрачивает свой капитал и труд на такие отрасли промышленности, которые доставляют ей наибольшие выгоды. Это преследование индивидуальной выгоды самым удивительным образом связано с общим благом всех. Стимулируя трудолюбие, вознаграждая изобретательность, утилизируя наиболее действительным образом все те силы, которые дает нам природа, этот принцип приводит к самому эффективному и наиболее экономному разделению труда между разными нациями» [155]. Далее Рикардо иллюстрирует свою теорию следующими примерами: «именно этот принцип определяет, что вино должно производиться во Франции и Португалии, что хлеб должен возделываться в Америке и Польше, а различные металлические изделия и другие товары должны изготовляться в Англии…». Таким образом, Рикардо в организации международного обмена предполагает специализацию стран в производстве определенных товаров. Изложенная теория не проходит проверку временем в течение двух столетий, поэтому можно оценить объективность сентенций стратегического мышления автора и обоснованность руководства ими в настоящее время.
Практика развития экономик стран Европы, Америки и всего мира в целом, включая последние два столетия, происходит по сценарию, отличному от теоретических построений Рикардо. Все без исключения европейские государства, в том числе и США, развиваются в соответствии с системообразующими принципами: самодостаточности и самоорганизации, поэтому страны не довольствуются «аграрной специализацией», как им предписывает Рикардо, а создают многоотраслевые хозяйства. В настоящее время в структуре ВВП всех европейских стран примерно треть занимает
Критика идей Рикардо активно ведётся с момента выхода его книги, но фритредерская школа экономической мысли в Великобритании, которая имеет большую политическую и экономическую поддержку со стороны коммерческих кругов, ориентированных на торговую экспансию, находит много сторонников такой субъективной трактовки принципа «free trade». Идейным оппонентом фритредерства традиционно выступает немецкая историческая школа. В XIX в. немецкий экономист Ф. Лист в своей работе «Национальная система политической экономии» показывает, что если относительно небольшое и экономически слаборазвитое государство открывает свое рыночное пространство более развитому государству, то оно начинает еще больше отставать от него, поскольку экономический рост происходит асимметрично, в угоду внешних производителей, что наносит ущерб стратегическим интересам национального хозяйства [112]. Аналогичные аргументы выдвигают экономисты разных стран, в том числе и России. В частности, знаменитый российский ученый Д. Менделеев, занимающий должность в таможенном ведомстве, также предпринимает обширное историческое исследование практики применения идей «свободы рынка» [124]. Учёный пишет, что Великобритания активно использует протекционистские меры для развития собственной промышленности и создания собственного мощного флота, чтобы составить конкуренцию Дании. Исследователь делает вывод, что либеральные идеи в торговле предназначаются в основном для экспорта, для ведения экспансивной, колониальной политики. В результате такой критики популярность идей «free trade» к началу ХХ в. незначительна.
«Второе дыхание» и широчайшее распространение в мире принципы эпохи меркантилизма получают во вт. пол. ХХ в., благодаря разработке в США глобального проекта интернационализации производства, который интерпретирует современный период развития человечества как этап становления мирового хозяйства на основе международного разделения труда. При этом размывается деление на внутреннюю и международную торговлю, а суть государств-наций сводится к производству определенного товара и поставке его на «безграничный мировой рынок». Такое упрощение общественной жизни, приводящее к упадку культур цивилизаций, поощряется международными учреждениями: МВФ, ВБ, ВТО, которые для поиска своей «рыночной ниши» выдают государствам кредиты, номинированные в долларах, а в ответ государства принимают на себя обязательства по либерализации внешнеторговых режимов: осуществляют приватизацию государственной собственности, отказываются от регулирования экономики и контроля за движением «финансовых капиталов». Проект «рыночной экономики» реализуется в результате занятия ключевых постов в международных финансовых институтах представителями стран Запада [200]. Такой неолиберальный формат глобализации служит причиной социальных напряжений во многих странах мира, а также способствует активизации научных исследований на эту тему. К вопросу исследования роли государств в экономике обращаются многие экономисты из разных стран мира. В частности, российский экономист Попов В. и южнокорейский – Ха Джун Чанг (Ha-Joon Chang) на основе изучения изменений в течение двухсот лет таможенных пошлин европейских государств, а также других исторических фактов, пришли к выводу, аналогичному тем, что были сделаны в XIX и XX вв.:
все развитые страны руководствуются национальными интересами и в определенные периоды времени активно используют протекционистские меры для защиты своих внутренних рынков [147; 197].
Исследователи подчеркивают, что молодым государствам – развивающимся странам в целях развития также необходимо двигаться этим же путем и постоянно поднимать технологическую планку собственного производства, а не полагаться на естественные, природные «сравнительные преимущества». Экономисты также отмечают, что в действительности все экономически успешные страны опираются на внутреннее финансирование, а не рассчитывают на экспортную выручку, как советуют международные институты. Эти исследования подтверждают необоснованность руководства теориями, отражающими субъективную точку зрения и статичность теоретических построений Рикардо. Например, в своих расчетах экономист полностью абстрагируется от социальных и многих других экономических факторов: принимая неизменной трудоемкость продукции без учёта транспортных расходов, которые существенным образом влияют на себестоимость изделий, а также спрос на них и наличие конкуренции товаров, которую составляют разные производители в мире. По этой причине «теория сравнительных преимуществ» Рикардо является по большей части «красным словцом» для политиков, а не руководством к действию практиков.
Анализ практики применения принципа «free trade» и «теории сравнительных преимуществ» в самой Великобритания, которой метрополия руководствуется в своих отношениях с колониями, показывает издержки такой деятельности и неизбежность ее корректировки. В XIX в. Великобритания, реализуя свое технологическое преимущество, в полной мере действует в соответствии с рекомендациям Рикардо: «страна, обладающая очень значительными преимуществами по части машин и мастерства, может не заниматься собственным сельскохозяйственным производством, а ввозить продукты питания из-за рубежа». В результате приоритета машиностроительного производства сельское хозяйство Великобритании приходит в упадок, а в ХХ в. в годы Первой мировой войны страна, зависимая от импорта сельскохозяйственных продуктов и высоких цен на них, сталкивается с большими трудностями по части продовольствия [93]. Эта проблема дает о себе знать и в годы Второй мировой войны. В послевоенный период Великобритания целенаправленно проводит политику развития производства продуктов питания, которое неуклонно растёт и поднимается с 1/3 до 4/5 удовлетворения внутренних потребностей страны, и сегодня британское сельское хозяйство одно из самых производительных и механизированных в мире [152].