Капитан Быстрова
Шрифт:
Уверенность соседки подбодрила Наташу, Выдвинув ящик тумбочки, она достала оттуда блюдечко и из бумажного пакета высыпала на него шоколадные конфеты, присланные на днях Головиным.
— Брось-ка сюда мензурку! — заговорщицки подмигнула она Варе.
Та протерла полотенцем мензурку и бросила Наташе.
Потом Варя попыталась открыть тупым столовым ножом коробку со шпротами, но, как ни старалась, у нее ничего не вышло. Отложив консервы в сторону, она сокрушенно пробормотала:
—
Дверь скрипнула. Вошел доктор Бокерия и весело оглядел палату:
— Наталья Герасимовна, готовьтесь к приему гостей! Наряжаем их в халаты. Помните, ровно десять минут…
— Пятнадцать!
— Десять!
Бокерия приветливо кивнул женщинам и скрылся. Разложив на тарелочке хлеб, Варя стала подкрашивать губы.
— Вы посмотрите на нее! — посмеивалась Надежда Семеновна. — Хочет морякам понравиться.
— Всего лишь скрыть бледность. А вообще я люблю помаду. Даже бомбить летала с накрашенными губами…
В дверь постучали.
— Милости просим! — счастливым голосом отозвалась Наташа.
В белых халатах, ступая на цыпочках, вошли моряки и сразу же остановились в замешательстве.
— Здравствуйте, Наталья Герасимовна! — нашелся наконец Алексеев. Из-за его плеча выглядывал Панов.
Они поклонились Надежде Семеновне и Варе. Горлов и Храпов, стоя за широкой спиной Усача, делили впопыхах букет.
— Извините нас, но ничего более нового мы не смогли придумать… — начал Панов и, повернувшись, увидел, к своему удивлению, в руках товарищей уже не один, а три небольших букета.
Храпов, Горлов и Усач преподнесли женщинам цветы.
— Спасибо, друзья! — сказала Наташа. — Спасибо! Такие чудные цветы! Знакомьтесь: это Надежда Семеновна Львова, военврач, это — Варя Овчинникова, штурман…
— Небесный? — спросил Горлов и улыбнулся своей находчивости.
— Угадали, — ответила Наташа. — Небесный! Тоже ранена. Лейтенант…
— Честно говоря, мы не знали, что вас трое, а то бы принесли побольше… Вот столько! — развел руками Алексеев.
— Ну что вы, что вы! — в один голос заговорили женщины.
— В следующий раз будем знать, — забасил Усач, вручивший цветы Варе и сейчас поспешно вытиравший влажный лоб.
— Вам жарко? — удивилась Варя.
— От волнения… Сознаться, цветов ни разу не приходилось преподносить. Всю жизнь на флоте… В холостяках… Какие уж тут цветы.
Заметив отчаяние на лицах Панова и Алексеева, он прикусил язык.
— Это так, к слову, — Усач ретировался и громко, как труба, высморкался. «Треба лечь в дрейф», — подумал он.
Усевшись вблизи Быстровой, моряки стали наперебой расхваливать палату. Видя, как трудно им разрушить нелепую, невесть откуда
— Это вас Надежда Семеновна угощает. Но здесь не курить. И Варя достала для вас очень хорошую вещь… Коньяк! Мы ведь все ждали вашего прихода.
— Мы очень тронуты, — проговорил Алексеев, а Усач многозначительно крякнул и потрогал свой длинный ус.
Варя, разглядывая его огромную фигуру, решила, что он легко откроет банку консервов. Но на ее просьбу Усач застенчиво возразил:
— Не беспокойтесь, пожалуйста, мы и так сможем.
— То есть вместе с банкой?
— Вот так: под щелчок! — Усач поднял руку и звонко щелкнул пальцами.
— Нет, нельзя, — запротестовала Наташа, — обязательно надо закусить. Иначе вы и домой не дойдете…
— Не сомневайтесь, товарищ гвардии капитан! — усмехнулся Горлов. — Отшвартуемся по полному штилю.
Бутылку раскупорили, и Горлов с полной мензуркой в руках начал торжественную речь:
— Наталья Герасимовна! Вы и ваши подруги, а короче говоря, вы, наши дорогие боевые женщины, а…
— Давай еще короче, — сказал Храпов. — Ты не доклад о Восьмом марта делаешь. Десять минут всего приказано.
— Есть! За ваше здоровье и благополучие! — Горлов залпом осушил мензурку, передал ее Усачу. В эту минуту в дверях показалась санитарка:
— Товарищи флотские, врач предупреждает: три минуты осталось.
— Есть! — Алексеев встал. — Сейчас идем…
— Флотским только борщ бывает! — незло пробасил Усач, передавая мензурку Панову.
Санитарка вышла. Алексеев заговорил стоя:
— Помимо удовольствия видеть вас, Наталья Герасимовна, мы хотим сообщить вам одну новость. Вы, может быть, слыхали, а может быть, читали в нашей фронтовой газете, что флагманскому торпедному катеру вручают орден Боевого Красного Знамени… Мы мечтаем, чтобы на торжестве по случаю вручения ордена присутствовали и вы как наш почетный гость. Из нас тоже кое-кто получает… за вас… В приказе так и сказано: за спасение и выручку боевого товарища.
— Неужели так и сказано? — спросила удивленная Наташа.
— Именно так! — подтвердил Панов.
— Когда же состоится вручение?
— Послезавтра.
— О! Послезавтра меня не пустят. Еще рано… Мои дела идут не совсем хорошо…
— Немыслимо без вас! — огорчился Алексеев. — Никак немыслимо!
— Что ж делать, друзья! Я всей душой буду с вами. Я горда и рада за вас.
— Наталья Герасимовна! Да не говорите так! Без вас нельзя! — досадовал Панов. — У нас после торжества обед парадный. И для вас лично сюрприз имеется. Уже приготовили!