Капитан Быстрова
Шрифт:
— Жив он, этот помещик? — наконец спросила она и не узнала своего голоса.
— Как наши стали подходить, мы его повесили. Не дали удрать…
— Жаль…
— А сестренку твою мы похоронили… Только без гроба. Помещик досок не дал.
— Вы знаете место, где ее могила?
— Как же не знать! На полянке, у соснового леса, за фруктовым садом… На кладбище не позволили, чтоб землю там русским человеком не поганить…
— Сволочи! — прохрипел Кузьмин.
Наташа
— Дайте мне точный адрес и план… Сможете?
— Адрес дам, но точно разве начертишь? Не знаю, пожалуй, и не найдешь… Могилу ее через месяц помещик заровнять велел. Поляну, говорит, уродует. Крест, что мы поставили, сам раскачал, вытянул и бросил… Могилу заровняли…
Наташа всхлипнула:
— Тихон, ты слышишь? Ну скажи мне: что творится на белом свете?! Тиша, ты что-нибудь понимаешь?..
Кузьмин не мог ответить. Он промолчал, только стиснул зубы и кулаки.
— Найти ту могилку можно, — стараясь успокоить Быстрову, сказала женщина. — Один француз, тоже с нами работал, пленный, чтоб отметить могилку, суперфосфату там насыпал, и трава шибче расти стала. Два лета так было…
— Сейчас какая же трава? Снег еще не везде сошел…
— Все равно можно найти. Запомни: как раз напротив, метрах в двадцати, две сосны стоят, сросшиеся в комле. Должен быть и черенок от лопаты, забитый вместо креста в головах могилы вровень с землей… Опять же тот француз отметил, но так, чтобы помещик не знал. Такой парень хороший был. В прошлом году сбежал…
Наташа твердо решила найти могилу сестры. Она предложила женщине поехать с ней и показать место, пообещав подвезти ее обратно до Бромберга и помочь нагнать попутчиц.
— Что ж, поедем. Отказать совести нет…
— Далеко туда?
— Километров сорок. За Дейч-Кране… Слыхала такое место?
— Знаю.
— Там по-над озером большое имение есть. Сад, за садом опушка соснового леса. В лес полянка вдается… Там, на полянке, и могилка… По самой середине, против сросшихся сосен.
Наташа побежала к Станицыну и рассказала обо всем. Командир полка дал ей машину.
Недалеко от Дейч-Кране на контрольно-пропускном пункте Наташину спутницу наотрез отказались пропустить дальше: во-первых, прифронтовая полоса, во-вторых, запретная зона.
Пришлось подчиниться.
Наташа еще раз поблагодарила женщину, усадила ее в кабину попутной машины, шедшей до самого Бромберга.
— Как жаль, что до конца не могу помочь вам… Но что сделаешь… — говорила, прощаясь с Наташей, женщина из-под Канева.
— И на том спасибо.
На перекрестке Наташа спросила у регулировщицы, как проехать в имение.
— Полтора километра
У въезда в имение машину задержал часовой и, покрутив рукоятку полевого телефона, вызвал начальника караула. Тот в свою очередь побежал к командиру части.
Через несколько минут у шлагбаума появился капитан с черными просветами и эмблемой войск связи на погонах.
— Какая нелегкая занесла вас сюда? — нелюбезно проговорил он издали.
— Вы обращаетесь к майору, — строго пояснила Наташа. — Мне надо попасть сюда! — Она ткнула пальцем в карту, заложенную в планшет. — А вернее, вон туда, — показала она на опушку соснового бора. — К двум сросшимся соснам…
— Нет, туда не удастся…
Наташа спокойно сошла с машины.
— Прошу, товарищ капитан, выслушать меня.
— Пожалуйста.
Он пригласил ее в помещичий дом, в одну из комнат, где жарко горела железная печь-времянка.
— Садитесь, товарищ майор…
— Жарковато у вас, однако!
— Пар костей не ломит! — смягчился капитан. «Черт ее знает, может, мы чего-нибудь прошляпили, а она из особого отдела», — подумал он.
Расстегнув ремень и распахнув реглан, Наташа решила воздействовать на капитана любыми средствами, даже звездочкой Героя.
— Слушаю вас, товарищ гвардии майор! — любезно проговорил капитан. — Вы, случайно, не Быстрова?
— Быстрова, — подтвердила Наташа. — Разве вы меня знаете?
— Вы наше «хозяйство» под Кюстрином разбомбить не дали. У нас в части говорили про вас. Лихо вы тогда бомбардировщик срезали!..
— Очень приятно, если это был ваш объект.
Наташа коротко рассказала капитану о деле, которое привело ее сюда, а капитан «по секрету» сообщил, что неподалеку от опушки развернута главная рация фронта.
— Дело серьезное, понимаете сами… Мы на чужой земле… А рация фронта берлинского направления!..
— Она мне не помешает, а я ей — тем более! — грустно улыбнулась Наташа.
Капитан вышел и вскоре принес пропуск на право хождения по территории запретной зоны. Поблагодарив, летчица собралась идти.
— Не дадите ли вы мне солдата с лопатой? Там, кажется, еще снег.
— Пожалуйста! — И он приказал по телефону срочно снарядить трех солдат.
Когда Наташа вышла на улицу, старшина и два солдата с лопатами уже ожидали ее у подъезда дома.
Вместе с солдатами Наташа без труда отыскала сросшиеся сосны и другие приметы, указанные женщиной. Там, где должна была быть могила сестры, еще лежал рыхлый, ноздреватый снег.