Капитул Дюны

Герберт Фрэнк Патрик

В данных обстоятельствах это слово было разрядом молнии, и в комнатке воцарилась особая тишина. Прокторы подошли ближе.

О, эта его мать!

Тег не обратил ни малейшего внимания на Прокторов:

— Отвечая на вопрос, который ты мне задала — я не могу объяснить, что произошло со мной на Гамму. Скорость моего тела и мысли отвергают любые объяснения. Если бы я был физически взрослым человеком, в мгновение ока я оказался бы вне этой комнаты, а быть может, и вне корабля. Охх… он воздел рук. — Я по-прежнему ваш послушный пес. Я сделаю то, что вы потребуете, но, быть может, вовсе не так, как вы себе это представляете. Одрейд увидела сосредоточенное выражение на лицах Сестер. «Что я призвала на наши головы??

— Мы можем сделать так, что ни одно живое существо не покинет этот корабль, — сказала она. — Быть может, ты быстр, но не быстрее огня, который испепелит тебя, стоит только тебе попытаться уйти без нашего позволения.

— Я уйду в свое время и по вашему разрешению. Каково количество солдат в специальных войсках Бурзмали?

— Почти два миллиона.

— Так много!

— У него было более чем в два раза больше сил на Лампадас, когда их атаковали Чтимые Матры.

— Нам придется быть умнее, чем бедняга Бурзмали. Вы оставите нас, чтобы мы могли обсудить это с Дунканом? Потому вы и держите нас под рукой, верно? Из-за нашей специальности? — он насмешливо взглянул на камеры наблюдения, угнездившиеся под потолком, — Я уверен, ты пристально изучишь нашу беседу прежде, чем согласишься.

Одрейд и ее Сестры обменялись взглядами. В их глазах читался всего один вопрос: «Что нам еще остается??

Одрад встала и посмотрела на Айдахо:

— Вот настоящая работа для Ментата — Говорящего Правду!

Когда женщины вышли, Тег забрался в одно из кресел и снова заглянул в пустую комнату за стеной наблюдения. Все это было слишком свежо, и он до сих пор чувствовал, как тяжело колотится от усилий его сердце.

— Да, это было представление, — сказал он.

— Я видал и получше, — чрезвычайно сухо и холодно.

— Чего бы я сейчас хотел, так это добрый стакан маринетто, но сомневаюсь, что мое теперешнее тело это выдержит.

— Когда Дар доберется до Центральной, там ее будет ждать Белл, заметил Айдахо.

— Пошла эта Белл в Преисподнюю! Мы должны разобраться с Чтимыми Матрами прежде, чем они до нас доберутся.

— И у нашего Башара как раз есть нужный план.

— Черт побери этот титул!

Айдахо задохнулся от изумления.

— Слушай, что я тебе скажу, Дункан! — голос звучит с напором, однажды, когда я прибыл на важную встречу с потенциальными противниками, я услышал, как меня объявили: «Башар здесь». Я чуть не споткнулся; это застало меня врасплох.

— Расслаивающееся сознание.

— Разумеется, это оно и было. Но я знал, что титул отдалял меня от того, что я не смел потерять. Башар? Я был большим, нежели это! Я был Майлс Тег, это имя дали мне мои родители.

— Ты оказался в шепи имен!

— Разумеется, и я осознал, что мое имя находилось на расстоянии от чего-то более древнего. Майлс Тег? Нет, я был прежде этого. Я услышал, как моя мать говорила: «О, какой прекрасный ребенок.» Итак, я остался с другим именем: Прекрасный Ребенок.

— И ты пошел дальше в глубину? — Айдахо почувствовал себя увлеченным. — Я попался. Имя ведет к имени ведет к имени ведет к безымянности.

Когда я вошел в зал, я был безымянным. Ты когда-нибудь рисковал оказаться в такой ситуации?

— Однажды, — с неохотой признал Дункан.

— Мы все оказываемся в ней по меньшей мере однажды. НОотак оно было со мной. Я молчал. Я имел сведения о каждом за этим столом — лицо, имя, титул плюс все их прошлое.

— Но на самом деле ты был не там.

— О, я видел выражение ожидания на лицах тех, кто изучал меня, вопрошал, волновался. Но они не знали меня!

— Это дало тебе ощуцщение великой власти?

— Именно то, от чего нас предостерегали в Школе Ментатов. Я спрашивал себя: «Это и есть начало Разума?» Не смейся. Это мучительный вопрос.

— И ты пошел дальше? — завороженный откровением Тега, Айдахо не обращал внимания на предостережение, маячившее на краю сознания.

— О да. И я обнаружил, что нахожусь в знаменитом"Коридоре Зеркал», который нам описывали, советуя бежать оттуда.

— Ты вспомнил, как выбраться оттуда и…

— Вспомнил? Ты конечно же был там. И что, память помогла тебе выбраться?

— Да.

— Несмотря на предостережения, я задержался, увидев мое «изначальное я» и его бесконечные вариации. Отражения отражений, и так до бесконечности.

— Влечение ergo core. Очень немногие выбирались из таких глубин. Тебе повезло.

— Я вовсе не уверен, что это стоит называть везением. Я знал, что должно было быть Первое Сознание, пробуждение…

— Которое осознает, что оно не первое.

— Но я хотел найти основу «я»!

— Неужели люди на этой встрече не заметили в тебе ничего странного?

— Позднее я обнаружил, что сел на свое место с каменным лицом, которое скрыло всю эту гимнастику ума.

— Ты ничего не говорил?

— Я онемел. Это было истолковано как «Башар ожидал сдержанности». Вот и вся репутация.

Айдахо улыбнулся было, но тут вспомнил о камерах. Он мгновенно понял, как стражи интерпретируют такие откровения. Странные способности опасного потомка Атридесов. Сестры знали о зеркалах. Любой, кто вырвался оттуда, должен находиться под подозрением. Что ему показали зеркала? Словно услышав этот опасный вопрос, Тег сказал:

— Я был в ловушке и понимал это. Я мог почти видеть себя прикованным к постели существом с сознанием растения, но мне было безразлично. Зеркала были для меня всем, пока я не увидел мою мать, словно бы качавшуюся на волнах. Она выглядела почти так же, как перед смертью.

Айдахо с дрожью втянул в легкие воздух. Неужели Тег не понимает, что все сказанное им сейчас записывается?

— Теперь Сестры увидят, что я, по крайней мере потенциальный Квизац Садерах, — сказал Тег. — Еще один Муад Диб. Глупости! Как ты любишь говорить, Дункан. Никто из нас не хотел бы этого. Мы знаем, что он создал, а мы ведь не так глупы!