Капкан для Золушки
Шрифт:
– Нет, в ресторан я не хочу, – тут же откликнулась Ира. – Там, во-первых, дорого, а во-вторых, народу много. А мне хочется, чтобы ты смотрел весь вечер только на меня.
– Я при любом количестве народа буду смотреть только на тебя! – заверил Иван и поцеловал любимую в кончик носа, предусмотрительно оглядевшись по сторонам в поисках притаившейся где-нибудь поблизости Алисы Стрельцовой. – Ты хочешь в гости пойти? Опять к Алисе Михайловне?
– Да, я хочу пойти в гости, а еще я хочу королевский ужин, на котором будут только два человека – я и ты, –
– Дома? У меня? – Бунин судорожно соображал, убрал ли он сегодня утром грязные носки из-под кресла. – Ты знаешь, продуктовый набор моего холодильника тянет на холостяцкий ужин, а вот на королевский – никак, даже при самом безудержном полете фантазии.
– А я все уже купила! – Ирочка метнулась к своему столу и вытащила из-за вертящегося офисного кресла огромный пакет. – В обед сбегала с супермаркет и запасла все, что надо. Поехали, а? Ужасно есть хочется.
– Подожди, – Иван поймал ее за руку. – Получается, я буду сегодня ужинать за твой счет? Я что, так похож на жиголо?
– Ну перестань, Вань, ты меня обижаешь! Я давно хотела пригласить тебя в гости, но у меня мама, я знаю, что ты будешь жутко стесняться, хотя она у меня совершенно замечательная. А у себя дома ты стесняться не будешь. И еще – с тебя вино. Я не купила, мне было тяжело нести. Поехали?
– Поехали, – согласился Иван, которому вдруг стало ужасно весело. У него мигом сделалось такое замечательное настроение, что захотелось петь и выписывать ногами всяческие кренделя. – Ты права, Ирка. Тебе пришла в голову великолепная идея. И единственное, чего в ней не хватает, это вина!
Готовила Ирина отменно. Иван только диву давался, как при достаточно скромном наборе продуктов и минимальном количестве кухонных приспособлений, имевшихся в его холостяцком жилище, она сумела минут за сорок приготовить действительно королевский ужин.
Раз! И перед вами удивительно вкусный салат в воздушном омлете. У самого Ивана омлет всегда получался приплюснутым и обязательно горелым.
Два! Отбивная выглядит так, как и должна – хрустящая снаружи, с кровью внутри, мягкая и не застревающая в зубах.
Три! И на столе дымится огромная сковорода жареной картошки с аппетитной хрустящей корочкой.
Еще через полчаса Бунин понял, что хочет жениться. И желательно прямо сейчас. Странно, еще полгода назад он был уверен, что желание еще раз в жизни услышать вальс Мендельсона у него возникнет не иначе, чем в психиатрической клинике. По крайней мере, без смирительной рубашки он под венец не собирался ни в коем разе. Благодарим покорно. Одного раза хватило.
Чтобы не сделать Ирине предложения прямо сейчас, он хриплым голосом предложил выпить чаю и быстренько закурил, чтобы занять рот. Стройная фигурка вновь захлопотала на кухне. Ивану показалось, что он не успел докурить сигарету, как посуда была вымыта и убрана по местам, чайник вскипел, на столе появилась коробка с вкуснющими пирожными и коробка с китайским жасминовым чаем.
– Ты будешь жасминовый? – деловито спросила Ирина. – Если нет, давай я тебе какой-нибудь другой заварю, из твоих запасов. Я так очень чай с жасмином люблю. Пахнет вкусно.
– Я любой буду, – по-прежнему хрипло сказал Иван. – Хоть с жасмином, хоть с цианистым калием. Мне из твоих рук все вкусно.
– Ну, с цианистым калием – это перебор, – заверила девушка, и еще минуты через три по кухне поплыл запах жасмина. Ирина заоглядывалась в поисках чашек. – Ой, какая красивая! – воскликнула она, увидев бунинского жирафа. – Вань, можно я из нее попью?
На секунду Ивану стало жаль отдавать свою кружку. Жираф был боевым другом, проверенным напарником и компаньоном. Отдать его кому-то другому было сродни предательству. Он молчал.
– Ой, это, наверное, твоя чашка, – догадалась Ирина. – Я тебе в нее чаю налью, а сама вот эту возьму, с цветочком.
– Нет, бери, если хочешь, – опомнился Иван. – Мне все равно.
– Нет, из такой кружки должен пить только хозяин, а я буду сидеть напротив и разглядывать этого замечательного жирафа. Кстати, если хочешь знать, он мне улыбается.
– Он у меня такой, все понимает, – признался Иван и вдруг испугался, что Ирина поднимет его на смех. Ну надо же, здоровый мужик сидит и рассказывает, что нарисованный на фаянсовой кружке жираф испытывает какие-то эмоции! Но Ирочка смотрела вполне серьезно, и в ее глазах не было даже намека на улыбку. – Веришь, он мой самый лучший друг. И я все всегда ему рассказываю. Вечером сажусь пить чай – и рассказываю. Молча, разумеется. Это у нас с ним давно повелось. Лет пять назад. Не меньше. Я сначала думал, что совсем свихнулся от одиночества, с чашкой разговариваю, но мне Сашка Мехов, это следак, мой друг, как-то мимоходом сообщил, что опер, на месте которого я сейчас работаю, Димка, тоже со своей кружкой разговаривал. Только на моей – жираф, а на его – огромный вепрь был.
– А куда он девался? – неожиданно поинтересовалась Ирина.
– Кто? – не понял Иван.
– Ну, Димка этот, на место которого ты пришел. Он погиб, да? – ее голос сорвался, и Бунин вдруг понял, что это она боится за него, Ивана.
– Нет-нет, – заторопился ответить он. – У него трагедия случилась, бандиты ребенка убили. Ну, он не выдержал, с резьбы сорвался, запил. В общем, пришлось ему из органов уйти.
– И где он сейчас? – серые глаза Ирины смотрели строго и чуть сердито.
– Не знаю. Сашка говорил, что грузчиком подрабатывает в каком-то магазине. Пьяный все время.
– А почему его все бросили? Тоже мне, друзья называются!
– Ир, я не знаю, правда. Я же его никогда даже не видел. Когда я приехал, он уже не работал.
– Это жестоко, – заявила Ирочка. – Ни одного человека нельзя бросать в беде. Чтобы он не разговаривал с кабанами и жирафами, а мог поговорить с нормальным живым человеком, получить капельку человеческого участия. Вань, давай его найдем, а?