Капли крови: Город Греха
Шрифт:
— Что за крайняя мера, ты о чем? — удивилась я.
— Решу применить — узнаешь, — загадочно отозвался Рик. — Нам сейчас надо на самом деле немного побыть на диком пляже, иначе вернемся слишком быстро.
— Почему именно там?
— Там тихо. Особенно если ты посидишь в машине молча и дашь мне подумать.
Что творилось в его голове я не понимала, но сочла за лучшее действительно помолчать. После осмотра Рик сделался мрачным и молчаливым. Видимо, считал, что дело безнадежно? Или боялся? Не знаю. Я просто смотрела в окно на проносящиеся мимо деревья и надеялась,
Глава 5
До чего додумался Алаверо, я не знала, но вернулись мы все так же в молчании. Он начал проявлять признаки жизни только рядом с местными. В городе на его лице появилось выражение какой-то мечтательной задумчивости, но там и я нацепила на лицо улыбку, и старалась поддерживать созданное впечатление восторженной дуры.
Вскоре после того, как мы вернулись в «Зарю», Рик исчез куда-то без предупреждения. А я вышла в холл и отправилась на поиски кого-то, кто мог бы провести меня в тот бар, где ошивалась полиция.
По странному совпадению, ко мне почти сразу же подошла Роузи. Я даже не успела заскучать, зато невольно отметила, что на ее обтянутую черной кожаной юбкой задницу пялятся все, кому не лень. Но это было неудивительно.
Выглядела она вызывающе. Светлые кудри и так здорово контрастировали с чуть смуглой кожей, а она еще и накрасила чуть полноватые губы красной помадой, и очень сильно подвела глаза. Образ дополняли высокие ботфорты на шнуровке и черный топ на одно плечо.
Я присвистнула:
— Шикарно выглядишь, Роуз! — воскликнула я, привлекая ее внимание.
На самом деле, на мой вкус это было вульгарно и делало ее похожей на малолетку, впервые накрасившуюся на какую-нибудь подростковую вечеринку, но возможно, она проведет меня туда, куда нужно. Да и выбивалось из образа Элис постоянное одиночество, кто поумнее мог и понять, что я не та, за кого себя выдаю.
— Элси! — воскликнула она, вроде бы, радостно. И эта туда же. Что за привычка коверкать имена? Я же не называю ее Пусси, или еще как-нибудь? А она подбежала ко мне, и испачкала липкой помадой щеку. Я сделала то же самое.
— Как жизнь, как наше захолустье? Ты тоже хотела на Мальдивы, а попала сюда, да, Элс?
— Ты ж тут каждый год, не? Мне не нравится. Рикки вечно где-то шастает, говорит, ему и тут рабоооотать надо, и оставляет меня одну. А одной тут еще хуже. Составишь компанию?
— Ага, каждый, и надоело — жуть! Но мой меня и не спрашивает, говорит, хочешь курорт, вот тебе и курорт, море рядом, все дела. Тож бесит. Пошли тусить, а? Я тут все бары знаю!
Тут я улыбнулась «улыбкой Элис». Томной, как пьяная:
— А где тут мужчины в форме, а? Трогать нельзя, так хоть полюбуюсь!
Она захихикала, и я поняла, что трезвостью тут даже не пахнет. Все-таки в прошлый раз она была более адекватной.
— Ой, да что там смотреть, одно название, а не мужчины. Женщины лучше всегда или почти всегда, — она снова хихикнула. — Но если хочешь, я тебя к ним свожу.
— Ага, хочу. А потом можешь мне тут самые смачные места показать?
— Не вопрос, главное, чтоб не самые смачные места копов, — и снова смех.
Н-да. Впрочем, при таких обычно говорят свободно. Особенно когда они настолько пьяные.
— Вряд ли они разрешат произвести экскурсию и полапать их тощие задницы, — с притворным сожалением вздохнула я. — Но можно хотя бы поглазеть. Пойдем!
Роуз хихикнула и кивнула. В правой руке у нее был бокал с мартини, и она залпом опустошила его. После этого снова вернулась к барной стойке, поставила на нее стакан и расплатилась с барменом, видимо, за все выпитое разом, а возможно и бросив чаевых сверху. Стопка баксов, которую она передала, была весьма толстой. Потом вернулась ко мне, еще более развязная, чем до этого. Интересно, она точно нормально дойдет до «копского» бара? Или мне придется нести ее на себе?
— Теперь я готова! — радостно воскликнула она, и взяла меня за руку. Рука была странно мягкая и липкая то ли от мартини, то ли от пота, но я усилием воли проигнорировала это и даже не поморщилась.
По дороге Роуз пересказывала мне местные сплетни, большинство из которых я автоматически отсеивала, как неважные. Я уже и так поняла, что в городишке в принципе не слишком часто хранят верность мужьям и женам, а кто, кому и с кем меня не интересовало. Мы вышли на главную улицу недалеко от мэрии, и углубились в какой-то переулок.
Насколько я успела узнать, несмотря на приличный поток туристов, в городе под началом господина О’Дэйли жило постоянно не так уж и много народа. Не больше тридцати тысяч человек. Так что самой большой и самой густо застроенной всякими увеселительными заведениями была именно главная улица, Мэйн-Стрит. Меня это устраивало, потому что это упрощало сбор информации.
К тому же в известной степени помогало не заблудиться, даже если Роуз идти дальше не сможет. Пока она не только шла за мной на высоченных каблуках ботфорт так легко, словно это были домашние тапочки, но и умудрялась поддерживать диалог. И даже почти не шаталась! Я понемногу начинала чувствовать что-то вроде восхищения, у меня бы так не получилось.
На улице было прохладно, время — уже позднее, мы потратили на «дикий пляж» почти весь день, да и одета я была не совсем по погоде, в легкое бежевое платье и лодочки на небольшом каблуке. Днем мне было в этом вполне комфортно, сейчас же хотелось стучать зубами и обхватывать руками плечи, ведь я не взяла даже шаль. Лишь Роуз холод пошел на пользу — она несколько протрезвела и перестала хихикать над всем подряд. Только щеки были раскрасневшимися, а взгляд немного расфокусированным.
Мимо нас проходили другие отдыхающие и местные. Они пялились то на меня, то на нее, а иногда и на обеих, а я старалась отгонять потенциальных любителей познакомиться злыми взглядами и продолжала вести с Роуз диалоги ни о чем. Когда мы, пройдя с десяток различных забегаловок, оказались около длинного двухэтажного бара с неоновой вывеской «Blue Sky», она вдруг серьезным и совершенно трезвым голосом спросила: