Капля крепкого
Шрифт:
Глава 26
— Даже не сразу тебя признал, — покачал я головой.
Донна усмехнулась и взбила волосы.
— Что, совсем на себя не похожа?
Длинные рыжие волосы, спадавшие прежде на плечи и время от времени на глаза, были по-мальчишески коротко подстрижены и завиты в мелкие плотные кудряшки, шапочкой покрывающие голову.
— Правда, ей здорово? — спросил сидящий за рулем Ричард. — Настоящее превращение или преображение. Даже не знаю, как правильно, а?
Ни один из нас не смог ответить на этот вопрос.
— Ладно, как бы оно там ни называлось, одним
— Лучше бы ты этого мне не говорил, — выдала она. — Мне всегда страшно нравилась Бренда Старр.
— Но что ты имеешь против Энни?
— Ничего. Но никогда не хотела быть на нее похожей. — Она сидела на переднем сиденье рядом с Ричардом, закинув руку за спинку кресла и развернувшись, чтобы видеть меня. — Ну, Мэтью С.? Каков ваш вердикт?
41
Бренда Старр — очаровательная молодая героиня одноименного комикса и позже — фильма.
42
Маленькая Сиротка Энни — героиня американского семейного мюзикла мультфильма и бродвейской постановки, некий аналог Золушки.
— И длинные были хороши, — ответил я, — и короткая стрижка тебе тоже очень идет. У нее, пожалуй, только одно преимущество — лицо лучше видно.
— Да, а то прямо так и терялось в волосах, — кивнул Ричард. — А сейчас прямо так и выпрыгивает.
— Прекрасно. Значит, я похожа на сиротку Энни, и лицо у меня выпрыгивает, — пробормотала Донна.
— Но ведь это же очень красиво, милая. Ты уж поверь.
— Ладно, — кивнула она, — ясно одно: волос больше нет. Паренек из парикмахерской поверить своим ушам не мог, когда я пришла к нему утром и сказала, какую прическу хочу.
— В смысле: «О, зачем вы заставляете меня сотворить с вами такой кошмар?»
— Да ничего подобного, — сказала она Ричарду. — Он всегда хотел сделать мне короткую стрижку. «Наконец-то я вас уговорил!» Но он и его уговоры тут ни при чем.
— Знаковое событие, — догадался я. — Ты решила выбросить этого мужчину из своей жизни вместе с волосами.
Ричард сказал, что ему всегда нравилась Мэри Мартин. [43]
— Ну да, что-то в этом роде, но не совсем. Я звонила ему вчера вечером.
43
Мэри Мартин (1913–1990) — американская актриса и певица, четырежды лауреат театральной премии «Тони», носила очень короткую стрижку.
— Винни? — спросил я.
— Наверное, не стоило, потому как мне совсем не хотелось услышать его голос. Да и ему мой тоже. Но я подумала, надо бы напомнить, что я хочу заехать сегодня за своими вещами. И что было бы неплохо, чтобы он на это время убрался куда-нибудь из дома.
— И что?
— Не уверена, что он правильно понял мои слова. Начал говорить о моих волосах, моих прекрасных длинных волосах, и как он хочет видеть их, разметавшимися на его подушке, ну и всякую другую чушь.
— Ничего, придется нам поднапрячь распаленное воображение, — заметил Ричард.
— Уверена, у вас получится. И еще я тогда подумала: знаешь, придурок, если тебе так нравятся мои волосы, значит, с ними явно что-то не в порядке. А даже если и нет, ты увидишь их сегодня в последний раз. И вот я встала и прямо с утра пошла в салон красоты, и Хэрве соорудил мне новую прическу, вот вам и конец истории.
— Это не конец истории, дорогая, это самое настоящее произведение искусства. Просто шикарно!
— Спасибо, Ричард.
— Но Хэрве? Странное имя.
— Наверное, от Харви.
— О-ля-ля! — воскликнул Ричард. — Как это по-европейски!
Квартира Винсента Катрона находилась в Коббл-Хилл, в шестиэтажном кирпичном здании на углу улицы. На первом этаже располагались химчистка и закусочная, на каждом из верхних — с полдюжины малогабаритных квартир. Ричард без труда нашел нужный адрес, а также и свободное место на парковке прямо перед ним.
И вот мы втроем вошли в дом. Донна достала ключи, но на всякий случай все же нажала кнопку звонка под номером квартиры 4-С. И глубоко вздохнула, когда из домофона донеслись невнятные звуки — кто-то откашливался, видимо, собираясь ответить.
— Алё? — пролаял мужчина.
— Это я, приехала за вещами. — Донна закатила глаза. — И не одна, со мной люди.
Он не ответил и двери не открыл. Тогда она отперла ее своим ключом. Только подойдя к лифту, мы услышали, как с щелчком открылась нижняя входная дверь.
— Алё, — пробормотала Донна и снова выразительно закатила глаза. — С чего это только мне взбрело в голову… Ладно, не важно.
Должно быть, он поджидал прямо за дверью, потому что она распахнулась, не успела Донна поднести к скважине ключ. В проеме вырисовывалась фигура Винни. Какое-то время он сверлил взглядом всю нашу дружную троицу, затем уставился на Донну.
— Господи Иисусе! Чего ты сотворила со своими волосами, а, мать твою?
— Просто подстриглась, — ответила она.
— У долбаного мясника, что ли? — Он перевел взгляд на меня с Ричардом. — Нет, вы представляете, ребята? Единственное красивое, что было у этой женщины, так это ее волосы, и она — раз! — и отрезает их! Черт-те что. Пусть я пьяница, зато она — сумасшедшая.
— Я пришла за своими вещами, Винсент, — отчеканила Донна. — И думала, что…
— Ах, вон оно что, теперь, значит, я Винсент… А раньше только и слышал: «О, Винни, никогда не испытывала ничего подобного, только с тобой! О, Винни, просто обожаю, когда ты…»
Я где-то видел его прежде. Возможно, на каком-то собрании или просто в городе. Но ни разу не слышал его историю, не знал его имени, не припоминал, чтобы видел его вместе с Донной. Но лицо показалось знакомым.
Он был ниже меня на дюйм или два и весил на несколько фунтов больше. Волосы темно-каштановые, растрепанные и немного длиннее, чем сейчас у Донны. Он не брился пару дней, а запах, исходящий от тела, подсказывал, что через поры до сих пор выходят алкогольные пары. На нем была грязная белая майка на лямках и джинсы, отрезанные до колен. Ноги босые.