Кареглазая моя
Шрифт:
Пожилой мужчина с копной седых волос вышел из-за стойки нас встретить. Блестя голубыми глазами, он пожал руку Джо.
— Милли звонила вам по поводу последней группы?
— Да, сэр. Она сказала, что из городского приюта прислали четверых.
— И еще один прибыл сегодня утром. — Мужчина перевел на меня дружелюбный взгляд.
— Эйвери, это Дэн, — познакомил нас Джо. — Он со своей женой Милли создал приют пять лет назад.
— Сколько у вас здесь собак? — спросила я.
— В среднем около сотни. Мы стараемся забирать тех, кого не
— Мы пойдем готовиться в заднюю комнату, — сказал Джо. — Приводите первого, как будете готовы, Дэн.
— Конечно.
Джо проводил меня к расположенной в торце здания большой комнате, которая оказалась площадкой для тренировок. Резиновое покрытие пола изображало черно-белую шахматную доску, вдоль одной стены вытянулся красный низкий виниловый диван. Рядом стояли корзина с собачьими игрушками и детский пластиковый игрушечный домик с пандусом.
Вынув из чехла Никон, Джо быстро и легко прикрепил к камере объектив, отрегулировал выдержку и настроил режим съемки — явно далеко не в первый раз.
— Вначале мне нужно несколько минут, чтобы немного узнать собаку, — начал он. — Многие нервничают, особенно бывшие бездомные или с кем жестоко обращались. Важно помнить, что нельзя сразу же близко подходить к собаке или вторгаться в ее личное пространство. Подобное она воспримет как угрозу. Ты для нее — вожак стаи, так что она — ведомый и должна подойти к тебе. Сперва никакого зрительного контакта, просто стой спокойно и не обращай на нее внимания, пока она к тебе не привыкнет.
Открылась дверь, и Дэн ввел большую черную собаку с порванными ушами.
— Это у нас Айви. Помесь лабрадора с ретривером. Слепая на один глаз после того, как зацепилась за проволочную ограду. Из-за окраса никто не может хорошо ее сфотографировать.
— Да, чисто-черный сложен для освещения, — согласился Джо. — Как думаете, она справится, если я подниму вспышку повыше?
— Без проблем. Айви была охотничьей собакой. Вспышка ее ничуть не побеспокоит.
Отставив камеру в сторону, Джо подождал, пока Айви подойдет и обнюхает его ладонь, а потом принялся гладить ее и чесать. Единственный видящий глаз собаки прикрылся от удовольствия, и она счастливо засопела.
— Кто хорошая девочка? — спросил Джо, опускаясь на корточки и продолжая почесывать ей шею и грудь.
Айви неторопливо двинулась к корзине с игрушками, вытащила из кучи плюшевого крокодила и принесла его Джо. Он подбросил игрушку в воздух, собака ловко ее поймала. Кинула крокодила обратно, восторженно виляя хвостом. И так еще несколько раз. В конце концов, Айви выронила игрушку и побрела в мою сторону, с интересом принюхиваясь.
— Она хочет с тобой познакомиться, — объяснил Джо.
— Что мне следует делать?
— Стой неподвижно и дай ей обнюхать свою руку. Потом можешь почесать под подбородком.
Айви понюхала складки моей юбки и ткнулась мне в ладонь холодным носом.
— Привет, Айви, — прошептала я, поглаживая ее под подбородком и по груди.
Раскрыв
Джо поручил мне держать отражатель, пока сам щелкал Айви. Как оказалось, она охотно фотографировалась, развалившись на красном диване с игрушкой в лапах.
Потом по очереди привели еще трех собак: метиса бигля, йоркширского терьера и гладкошерстную чихуахуа, про которую Дэн сказал, что пристроить ее будет сложнее всего. Бежево-белая, она пленяла очаровательной мордочкой и большими, ласковыми глазами. Но два обстоятельства работали против нее: ей было уже десять и у нее не было зубов.
— Ее хозяин был вынужден перебраться в дом престарелых, — объяснил Дэн, внося в комнату это крошечное существо. — А зубы стали гнить, и все до единого пришлось выдернуть.
— Она сможет прожить без зубов? — спросила я.
— Да, если ее будут кормить мягкой пищей. — Дэн осторожно опустил чихуахуа на пол. — Ну держись, Коко.
Собачка выглядела столь слабой, что меня кольнуло беспокойство.
— Сколько обычно живут собаки этой породы?
— Конкретно эта, вероятно, сможет продержаться еще лет пять. Может быть, даже больше. У нашего знакомого чихуа дожила до восемнадцати.
Коко нерешительно осмотрела нас троих. С надеждой ее хвостик вильнул раз, другой, отзываясь острой болью в моем сердце. Когда она храбро двинулась ко мне, потихоньку семеня по полу маленькими лапками, я удивилась, но наклонилась ее подхватить. Весила она всего ничего, я будто держала в руках птичку. Пальцами я чувствовала, как бьется ее сердечко, а когда она потянулась лизнуть мне подбородок, разглядела тонкие трещинки на кончике ее языка.
— Почему у нее такой сухой язык? — спросила я.
— Нет зубов, и она не может держать его во рту, — бросил через плечо Дэн, выходя из комнаты. — Не буду мешать вашей работе.
Я донесла чихуахуа до дивана и осторожно посадила на него. Ее ушки сразу поникли, а хвостик подогнулся, спрятавшись между лап. Подняв на меня глаза, она тяжело задышала.
— Все в порядке, — подбодрила ее я, отступая. — Сиди тихо.
Но Коко, казалось, волновалась все сильнее и потихоньку ползла к краю дивана, будто готовясь прыгнуть и двигаться за мной. Я вернулась на диван и начала ее гладить. Все так же медленно передвигаясь, чихуа заползла мне на колени и постаралась свернуться калачиком.
— Какая же ты липучка, — засмеялась я. — Вот как мне заставить ее сидеть одну?
— Без понятия, — ответил Джо.
— Я думала, ты знаешь, как обращаться с собаками.
— Дорогая, вряд ли я смогу убедить ее, что холодный винил лучше твоих колен. Если ты ее подержишь, я увеличу масштаб и наведу резкость, чтобы изображение вышло как можно крупнее.
— Тогда фон станет расплывчатым?
— Да. Попробуй ее успокоить. С плотно прижатыми к голове ушами, вот как сейчас, она выглядит испуганной.