Карфаген атакует
Шрифт:
Преодолев на рассвете невысокий альпийский перевал, двадцатая хилиархия остановилась. За ней двигался осадный обоз и инженерные части. Впереди африканцев вышагивали слоны, охраняемые иберийской конницей и пехотой. Но с высоты перевала Федору показалось, что поток солдат разделялся внизу на два рукава. Один уходил направо и уже поднимался по ущелью вверх на видневшийся там заснеженный и узкий перевал. А другой поток, повернув налево, остановился.
— Что-то не так, — поделился сомнениями Урбал, уже несколько дней находившийся в строю. Рана на его плече еще болела, но он предпочитал
— Наверняка, Ганнибал предпринял очередной маневр, чтобы сбить римлян с толку, — заявил Летис, взявшись рукой за кожаный ремень переброшенного за спину щита.
— Поживем, увидим, — философски заметил Федор, глядя на посыльного, спешившего прямиком в седьмую спейру. — Мне кажется, что это по нашу душу.
Он не ошибся. Имея и других разведчиков, командир всех африканских частей Атарбал вызвал к себе в голову колонны именно разведчиков из седьмой спейры двадцатой хилиархии, уже прославившейся на всю испанскую армию.
— Чтобы быстрее миновать горы, Ганнибал приказал нам идти через соседнюю долину, — сообщил командир африканцев после прибытия Акрагару, Магне и стоявшему рядом Федору. — Но там, за этим хребтом, селения кельтов, с которыми мы не смогли договориться.
— Они предпочитают римлян? — поинтересовался командир хилиархии.
— Нет, они не любят римлян, но не хотят пропустить и нас, — пояснил Атарбал. — Даже за золото. Поэтому нам придется выбить их с перевалов.
Он прищурился на восходящее солнце, сурово посмотрел на Акрагара и закончил постановку задачи:
— Чтобы не рисковать всеми африканцами мы должны провести разведку, — сказал Атарбал. — Если понадобиться — боем. Твоя двадцатая хилиархия имеет хороших разведчиков и потому пойдет первой.
Командир африканцев помолчал, сделав паузу.
— Наступает важный момент, — сообщил он, наконец. — Вы должны подняться и захватить этот перевал, открывающий путь в ущелье. Ганнибал пошел по обходной дороге, но этот путь короче. Кроме того, нельзя оставлять враждебных кельтов в тылу. Они могут напасть в любой момент.
Он вдруг понизил голос и уточнил:
— Если мы выбьем засевших там кельтов, то будем у последнего перевала, где соединяются пути в долину реки По, раньше Ганнибала с иберийцами. А если нет, то застрянем здесь еще на много дней — главный известный путь в северную Италию очень узок и опасен. По нему невозможно продвигаться быстро. Особенно со слонами.
— Мы возьмем этот перевал, — самоуверенно заявил Акрагар.
Получив задание, командир полка, как его величал Федор, Магна и сам морпех зашагали обратно мимо остановившихся солдат в самый конец колонны.
— Ты все слышал, — напутствовал Акрагар Магну, — бери всю спейру и выдвигайся вперед. Как доберешься до перевала, пришлешь гонца. А остальные спейры пойдут следом.
— Ну, вот, — не удержался от ерничества Федор, когда они остались вдвоем, — а ты, помниться, говорил в Испании, что Акрагар забудет тебе штурм без приказа, личную встречу с Ганнибалом и золото васконов.
— Да, — согласился Магна, бросив взгляд на горы, таившие опасность. — Похоже, он решил послать нашу спейру на верную смерть.
— Ничего, где наша не пропадала. — отмахнулся Чайка и указал на скалы, сжимавшие довольно высокую, но вместе с тем и достаточно широкую седловину. — Я пойду с разведчиками вперед. Вон по тому хребту можно обходным маневром подобраться почти к самой вершине и оттуда посмотреть на перевал. А то и спуститься. Там нас наверняка не ждут.
— Это опасно, — засомневался Магна, — там довольно круто.
— А идти в лоб глупо, — ответил Федор, — подходы открытые. Пока дойдем, всех перебьют. Массу людей положим. Это всегда успеется.
— Хорошо, — согласился Магна, — если все чисто — обмотай стрелу черной материей, прежде чем послать ее вниз. Обнаружишь кельтов, дай сигнал горящей стрелой. Если до середины дня сигнала не будет, мы начнем подниматься сами.
Собрав всех разведчиков, из которых десять человек были новобранцами, Федор легким бегом направил подразделение вниз, в долину, а оттуда, оставив армию за спиной, по ложбине они пробрались к подножию горы. Урбал, несмотря на ранение, тоже вызвался идти с ними.
Минут двадцать, лежа за камнем, Федор рассматривал возможные пути подъема по тому хребту, что наметил себе еще сверху. От самого подножия хребта до середины подъема тянулся ледник. Пробираться к двугорбой вершине, левая щербатая сторона которой нависала над относительно несложным перевалом, можно было только по узкой каменой полоске, и долгое время прошлось бы находится на виду у тех, кто, возможно, засел на перевале. Со своего наблюдательного пункта Федор никого не видел, но испытывал непреодолимую уверенность, что кто-то там есть. Оставалось узнать, сколько там врагов.
Немного поразмыслив, Федор принял решение обогнуть этот хребет у самой подошвы и двинуться с другой стороны. Что там находилось — неизвестно, зато никто не увидит их подъем.
Справа над перевалом нависала огромная снежная шапка, а под ней имелся вполне приличный снежник. Это говорило о том, что здесь частенько сходят лавины. Открытая дорога до самого перевала, в принципе, казалась довольно безопасной. Она петляла между нескольких холмов и морен, огибала ледник, затем резко забирала вверх, проходила под снежной шапкой и пропадала между двух вершин. Именно так и предстояло двигаться армии.
— Вперед, бойцы, — приказал Федор после того, как все проверили снаряжение еще раз. — Послужим Карфагену.
И, пригнувшись, первым стал пробираться между валунами. Сейчас в отряде у него состояло двадцать восемь человек. Все экипированы в соответствии с его представлениям о диверсантах и возможностями походных кузнецов — кожаные панцири, твердые закрытые ботинки с «шипами», веревки с крючьями и для обвязки, «ледорубы». Из оружия у пятнадцати человек были фалькаты, щиты и кинжалы, у остальных десяти сверх того еще и луки. Дротики решили не брать, чтобы не усложнять подъем. И, кроме того, Федор ввел еще одно новшество — он приказал оставить на время операции свои прочные железные шлемы греческого образца внизу, а вместо них надеть иберийские кожаные из жил. Выглядели они, конечно, подозрительно, но получилось вдвое легче и удобнее. Пару прямых ударов держали — морпех проверил — а на большее и рассчитывать не приходилось.