Карибский круиз
Шрифт:
— Кажется, вы говорили, что первый раз в круизе? Складывается впечатление, что вы знаете больше моего турагента!
— Я просто приобрел парочку путеводителей, в которых все подробно изложено о каждом корабле. Можно получить сравнительные характеристики питания, кают, развлекательных мероприятий и так далее. Единственное, чего там получить нельзя, — характеристику пассажиров. Они не могут предугадать, в какой компании вы окажетесь.
— Понятно. Ну и какую характеристику пассажирам на этом корабле вы бы дали?
—
— Нет, конечно! — «Да, конечно».
— Ладно! Судя по тому, что мне удалось заметить, я бы оценил качественный состав пассажиров «Принцессы Очарование» выше среднего. Очень любопытный!
— Да бросьте! Публика здесь так же интересна, как совещание парфюмеров!
— Я говорю о вас, Струнка!
— Обо мне?
Он снова придвинулся поближе. Я непроизвольно сделала шаг назад. И чуть не выпала за борт.
— Да, о вас, — повторил он. — Никого подобного мне еще встречать не приходилось.
— Перестаньте! Вы же меня совсем не знаете! — пискнула я чуть ли не истерически. Все это так удивительно! Желательно — да, разумеется. Мечтала я об этом? Безусловно. Но и в самых смелых фантазиях я не могла предположить, что события начнут развиваться с такой скоростью.
— Это верно, — согласился Сэм. — Я вас не знаю. Но не могу о вас не думать.
Стоп, стоп, подумала я, заметив, что он придвигается еще ближе. Чушь собачья! Этот парень, видимо, таким образом охмуряет баб направо и налево. Только сначала говорит, что у него нет слов. Это, наверное, обыкновенный жиголо! Есть такой тип мужчин, которые путешествуют в круизах и снимают одиноких состоятельных дамочек среднего возраста.
— Сам не понимаю, почему я постоянно думаю о вас, — продолжал тем временем Сэм. — Честно говоря, вы вызываете ярость и интерес одновременно. Я с вами провел совсем немного времени, но каждый раз, когда мы общаемся, я никак не могу решить, что вы собой представляете — черта в юбке или находку века.
— Может, мне лучше вернуться к себе в каюту и подождать, пока вы решите?
— Этого я не говорил. Я просто хочу сказать, что совершенно не надеялся получить удовольствие от этого круиза. И вдруг такое! Можете рассматривать это как комплимент, Элен!
— Спасибо!
— Понимаете, когда я уезжал из Олбани, то совершенно не настраивался на отдых. Мне предстоит, видимо, сменить работу, и я сейчас серьезно этим озабочен.
— Сменить работу? Из-за того, что вам приходится много ездить?
— Да. В основном из-за этого.
— Но вы говорили, что страховое дело вам очень нравится, что оно у вас в генах?
— Да, конечно.
Я молча кивнула. Мы по-прежнему стояли очень близко друг к другу. Мы стояли так близко, что, когда я кивнула, мой нос воткнулся ему в кадык.
— Нет, мне не хотелось бы утомлять вас моими служебными проблемами, — проговорил он, внезапно отстраняясь. — Мне кажется, предстоящая неделя будет весьма забавной. О том, что будет потом, я подумаю, когда она кончится.
В отличие от меня. Я принялась названивать Гарольду в ту же секунду, как вошла в каюту.
— Ну ладно, — сказал Сэм, распуская узел галстука и расстегивая смокинг. — Не возражаете, если мы займемся чем-нибудь попроще? Спустимся, например, на дискотеку?
— На дискотеку? А что там делать?
— Можно потанцевать, например.
— Из меня плохой танцор, должна признаться. Мне говорили, что я заторможенная.
— На дискотеке никто не может оставаться заторможенным. Надо просто войти в круг и расслабиться.
— Я не знаю, что такое «расслабиться».
— Знаете! — Сэм взял меня под руку. Третий раз наши тела соприкоснулись. Я считала.
— Предупреждаю, — повторила я по дороге. — Танцы — это не для меня.
— Можете мне поверить, вы не пожалеете!
— Никогда не верю людям, которые говорят «можете мне поверить!»
— «Никогда» — понятие растяжимое, Струнка!
Помещение, где располагалась дискотека «Принцессы Очарование», выглядело под стать ее ресторанам и бутикам — претенциозным и занудным, со стенами, выкрашенными в цвет, который невозможно передать словами, и черными диванами. Когда мы с Сэмом вошли, все плясали под очень модную несколько лет назад песенку «Чувствуй жар, жар, жар!», которая к стилю диско не имела никакого отношения, разумеется. Это был совершенно откровенный латиноамериканский бит и больше годился, например, для танцев в стиле маренго, которые разучивала здесь Пэт. В настоящее время этот мотив использовался в рекламе «Тойоты» — вполне веская, на мой взгляд, причина, чтобы отказаться под него танцевать.
Тем не менее Сэм втащил меня за руку на площадку, где уже танцевало пять-шесть человек. Сначала я жутко смутилась. Немного помогало то, что Сэм был еще выше меня, и я не в одиночестве маячила над головами, как статуя Свободы. Но я совершенно не чувствовала ритма, никак не могла подстроить под него свое тело, неспособное воспринимать тянущуюся до бесконечности мелодию со словами «буги-вуги-вуги».
— Расслабьтесь, — напомнил Сэм. — Постарайтесь!
— Стараюсь.
И я постаралась. Ради себя. Я чуть-чуть задергалась в такт музыке, непроизвольно прищелкивая пальцами и покачивая головой из стороны в сторону для пущего эффекта и, несмотря на внутреннее сопротивление, начала получать удовольствие.
Сэм оказался исключительно хорошим танцором для белого человека. Движения его были свободны, изящны, особенно учитывая его рост. В своем черном смокинге он смотрелся просто великолепно. Впрочем, я была не единственной, кто обратил на это внимание; несколько женщин разглядывали его во все глаза, забыв закрыть рот.