Кармелита. Наследники: игры на вылет
Шрифт:
Ольга не собиралась быть с ним. Понемногу они стали отдаляться друг от друга. Девушка при этом не отказывалась от его ухаживаний, но и большего не позволяла. Глебу не хотелось терять потенциальную спутницу жизни.
Он совершил самую большую ошибку в тот день, когда пригласил её на свой выпускной. В элитной гимназии для богатеньких были свои порядки. Полугодие, завершающееся получением аттестата, выпало на декабрь. Глеб один из немногих, кто получил хорошие корочки.
А помнишь наш вечер?
И белый снег
Ложился на плечи тебе и
Шел первый, теплый снег декабря –
Тогда я не знал, какая ты дрянь!
А помнишь наш вечер
И белый снег,
Когда поцелуй подарила мне?
Сказала, что любишь ты в первый раз –
А снег на земле превращался в грязь!
Выпить на выпускном может каждый, но вот перепить – избранный. Глеб и сам не знал, зачем он так накачался, но довольно быстро ему надоели танцы и еда. Он захотел развлечений по-взрослому. Ольга весь вечер танцевала с другим и не обращала на парня никакого внимания. Хабаров решил взять реванш. Затащить её в темный угол не составило труда – она не сопротивлялась.
Целовались они не больше пары секунд – это было скучно. Для неё. И вот в самый ответственный момент, Глеб, по своему обыкновению, облажался. Нет, пока ещё не в буквальном смысле. Он сказал ей, что любит её… Он сказал, что готов сделать предложение. И сделал. Видимо, алкоголь был единственным способом заставить тихоню разговаривать. Эта разговорчивость не закончилась ничем хорошим: у него не встал. Вообще.
Хабаров выпил много, но после такого резко протрезвел. Ольга лишь холодно усмехнулась и сбежала.
Дальше пошло по кругу – танцы, крики, куча пьяных одноклассниц и одноклассников. Но Глебу было плевать. Ему необходимо было всё объяснить. Он хотел быть только с одной. С той, для которой был пустым местом.
Слезами закапает тушь в бокал –
Напрасно я всё же тебя искал.
Напрасно пытался вернуть назад
И тонет в дыму безразличный взгляд…
Под конец торжества, когда вся музыка была переслушана и заслушана до дыр, тамада решил провести небольшой стенд-ап. К микрофону на сцену приглашались все, кто хотел поделиться веселой историей про школу и не только. Ольга вызвалась первой. Едва схватила она микрофон, Глеб захотел умереть. Эта дура во всех подробностях пересказала всем присутствующим их «зажиманцы» возле барной стойки. И особо подчеркнула тот факт, что у Глеба не было эрекции. Она говорила об этом так отстраненно, что кровь застывала в жилах. Её длинный наманикюренный палец указывал прямо на парня. Её губы кривились в злобной усмешке. Её глаза смотрели, не моргая, сквозь него…
А помнишь наш вечер?
И белый снег
Ложился на плечи тебе и мне,
Шел первый, теплый снег декабря –
Тогда я не знал, какая ты дрянь!
А помнишь наш вечер
И белый снег,
Когда поцелуй подарила мне?
Сказала, что любишь ты в первый раз –
А снег на земле превращался в грязь!
После такого позора Хабаров был уверен, что не найдет в себе сил жить дальше. Но нашел. За него нашли. Отец. Он сделал больше, чем кто бы то ни был. И ещё Даня.
Были у Глеба срывы. Нервные. Были походы к психологу, психиатру, сексопатологу… Горы таблеток и куча комплексов. Потом пошла затяжная депрессия с осложнениями. Тяжелейшие приступы агрессии и голодания. Отнюдь не лечебные. Произошел гормональный сбой. Вместо убыли вес пошел на прибыль. Глебу выставили ожирение на нервной почве. Позднее, к другим врачам в компашку был направлен и диетолог. Хабарову был назначен курс срочной интенсивной реабилитации в лучшей клинике Москвы…
Ольга пыталась извиниться, когда её в очередной раз прижали к стенке менты. Девушка покатилась по наклонной давно, но пока она общалась с Глебом, у неё был хоть какой-то шанс начать другую жизнь. После того выпускного этот шанс пропал. Она с головой ушла в проституцию и захлебнулась волной наркоты.
Скользит по клиентам туманный взгляд,
И дым сигарет источает яд…
Ну, что ж, оставайся, а я пойду –
Мне не отвести от тебя беду!
Глеб видел её пару раз в клубах. На панели с табличкой. Он не подходил к ней, не держал обид, но внутри у парня все было раздолбанно на куски. Будто в него засунули мясорубку и пару раз провертели там сердце…
А помнишь наш вечер?
И белый снег
Ложился на плечи тебе и мне,
Шел первый, теплый снег декабря –
Тогда я не знал, какая ты дрянь!
А помнишь наш вечер
И белый снег,
Когда поцелуй подарила мне?
Сказала, что любишь ты в первый раз –
А снег на земле превращался в грязь!**
– Чего молчишь, Хабаров? – Ольга явно пришла не случайно. – Кстати, неплохой был план у тебя там, на танцполе… только я не слепая.
– Ты о чем? – Глеб кусал губы – ему не хотелось, чтоб при этом разговоре присутствовали посторонние. Ладно, уж Даня, но вот Кира никак не должна была знать, что происходит. – Что ты вообще тут делаешь?!
– Да так, пришла тебя поздравить с новой телочкой! – хохотнула брюнетка. – А посимпатичнее никого не было? Или тебе вообще срать, на кого кидаться? Неужели не дает никто?
– Тихо! – Игнат зажал рот шатенки рукой. – Только рыпнись – шею сверну!
Виолетта мычала что-то нечленораздельное и пыталась укусить насильника за ладонь.
Бероев кое-как достав телефон, набрал Рекса:
– Алло! Слышишь меня? Живо дуй к универу с машиной! Живо, блядь! Да, хочу прокатиться! Ты, блядь, на кого работаешь?!
Кавказец ещё не знал, что нужно делать, но отпускать девку было нельзя. Теперь нельзя. Её длинный язык мог сгубить все их планы. Хорошо, что отец предупредил его!
Салют только что закончился. И начался снова. Видимо, один снаряд всё же вышел из-под контроля. Послышались визги, и вдруг раздался взрыв. Игнат сразу потащил Камолову подальше от любопытных глаз. К кустам. Из дверей университета выбежал ректор и поспешил к стадиону, матерясь. Он был, наверное, самым трезвым среди других.