Карпов. Вера, Надежда, Любовь

Сердитых Галка

До вечера времени ещё полно. Стас опять шел пешком. Деньги у него были. В недалёком будущем он мог позволить себе купить машину, какую пожелает, квартиру и многое другое. Он, и его подельники, а в прошлом, сослуживцы - подчинённые: Воронов и Пономаренко.

От Зиминой он узнал много интересного. Да, жадность ещё никого до добра не доводила! Юрец за свою жадность и поплатился: с огнестрелом месяц в больничке провалялся.

“Ирка неплохо стреляет, оказывается! Жизненно важные органы не задеты… А жаль! Я бы не пожалел для него ничего и ещё одной пули, точно! Деньги они получили, а уж как ими распорядились, не моя забота! «Надо будет как-нибудь проведать «закадычных» друзей!» – посмеивался он.

«Как

хорошо-то! Теплынь почти летняя , лёгкий ветерок обдувает. Совсем скоро встречусь с новыми знакомыми: Любой и Наденькой”. Он вдруг вспомнил, что не договорился насчёт времени и места. Где и когда? Да и встреча , как таковая, была не назначена: просто было разрешение прийти, и его обещание Наденьке. Со слов её мамы Стас знал, в какой садик ходит девочка. Он приблизительно прикинул ближайший маршрут до их дома. Получалось, что мама с дочкой обязательно будут проходить по аллее у парка, где они вчера встретились. Стас опять уселся на той самой скамье, стал ждать. Пока ждал, задумался. На аллее опять бегали ребятишки. Теперь уже без опаски: маньяк арестован. Карпов вздохнул. Когда-то он мечтал о семье и детях. В прошлой жизни…

Воспоминания о ней сейчас отозвалось застарелой болью в душе. «Время не лечит, а лишь отодвигает события назад»- вспомнил он давно прочитанную где-то фразу.

К чужим детям Карпов, можно сказать, относился ровно. Ну, не нравились ему другие: шумные, капризные, вечно хнычущие и сопливые ребятишки.

Стас вспомнил себя в детстве, сестру Аньку. Как он радовался, что у него родилась сестричка! Помогал маме и отцу заботиться о ней, и нисколько не ревновал , что малышке уделялось времени больше, чем ему. Стас был старше Ани на шесть лет, считал себя большим: скоро должен был пойти в школу! Когда сестрёнка немного подросла, научилась хорошо ходить, он брал её с собой во двор на прогулку. Малышка, в нарядном платьице, крепко держалась за его руку своей малюсенькой ручонкой, звонко топала сандаликами по асфальту, а он гордо шагал вперёд по кленовой аллее. Позднее защищал её от сверстников - мальчишек. Дружба брата и сестры была настоящей. Не дай Бог, если Аня на кого-то ему пожалуется! Обидчику потом здорово доставалось. Да и Аня не выдавала брата родителям за полученные им в школе «двойки», а позднее, увидев его с сигаретой,потом бутылкой пива. Родители, конечно, быстро раскрывали их секреты. Отец делал строгое внушение сыну: мол, будешь пить-курить, ничего путного из тебя не выйдет! Да и Ане порой доставалось. Авторитет отца в семье был непререкаем. Его слова были отлично поняты и усвоены. А потом, когда уже совсем взрослыми стали, Стас очень радовался замужеству сестры, рождению племянника. К Лёньке было отношение особое. Он был свой, родной человечек. И потом такое несчастье, свалившееся на их семью, как снег на голову! Зять-наркоман, позднее подсадивший на иглу Аньку. Что только не предпринимал Стас, чтобы прекратить всё это. Ничего не помогало. Когда от инфаркта умер отец, Стас сильно возненавидел зятя. Он казался ему источником всех бед. Однажды зять ушёл из дома в поисках очередной дозы, а домой уже не вернулся. Карпов искренне надеялся, что после смерти Чикилина, в отчем доме воцарится мир и покой. Но куда там!

Анька , с горя, пустилась во все тяжкие. Сколько раз он её уговаривал, убеждал, даже угрожал. Сколько раз вытаскивал из притонов, отмазывал от верной тюрьмы. Но, всё было бесполезно. Ядовитый дурман отравил её насквозь. Стас устал . В очередной раз, узнав, что сестру «приняли» в соседнем ОВД, не стал её отмазывать. Её внезапная смерть до глубины души потрясла его. Возможно, если бы он дал денег, вытащил её из СИЗО, она была бы жива. Надолго ли? Неизвестно. Была злость на сестру – сама свой путь выбрала!

И всё равно, чувство вины угнетало и давило: мог, но не сделал.

Как он боялся сказать матери! И не смог. Просто, молча, протянул ей казённую бумагу с холодными скупыми строчками: «Свидетельство о смерти» Чикилиной Анны

Михайловны. Ей был всего 31 год! А потом у матери случился инфаркт. Пришлось взвалить на себя ещё и заботу о Лёньке, взять его к себе. Лёньку он любил, сильно переживал за него . Однако, выказать ему свое отношение считал неловким - стеснялся, что ли? Сейчас ему шестнадцать. Как он воспримет его возвращение? Вдруг осудит, отвернется? Эта мысль очень беспокоила его. И , невольно, Стас не хотел попадаться ему на глаза. Не время ещё…

«Вот уж никогда не думал, что мне будет мил чужой ребёнок!»- думал про себя Стас.

Наденька - такая славная, рассудительная. Было очень удивительно, что именно она, беззащитная, маленькая девочка почему-то поверила ему, свихнувшемуся убийце, лишившему жизни одиннадцать человек, осиротившему нескольких таких же, как она, девчонок и мальчишек. Хотя она , наверное, ничего и не знает. Маленькая ещё. Он для неё - обыкновенный дядька, спасший её от маньяка-убийцы. А вот её мама…

Люба ему понравилась сразу. Что-то в ней было такое, что невозможно понять. Нет, конечно, Карпов, как истинный мужчина, отметил про себя миловидное лицо, стройную фигурку. Красива? Да, только красота у неё была неброская, не выставленная напоказ. Что-то неуловимое в глазах, что чаще называют красотой души. То внутреннее спокойствие, самодостаточность, что делает женщину более привлекательной к себе, чем просто, как объект желания. Не замужем? Кольца обручального нет. Однако, Стас не стал лезть с расспросами о личной жизни. Захочет, сама расскажет.

Погода, как говорится, шепчет! А что она шепчет-то? Невесёлые мысли вновь посетили его. Опять тёмные очки на глазах. Для всех он так и остался жестоким убийцей…

Пустой желудок напомнил о себе тихим урчанием. Стас и забыл, что поел только утром. Потом был в отделе кадров, потом ходил по этажам местной поликлиники, собирал подписи и штампы на «бегунок» для трудоустройства.

Ох, оказывается, скольких врачей надо пройти! Наконец, последним в этой череде был психиатр. Врач недоверчиво разглядывал его: после такого лечения и в охранники? Расспрашивал про специфику работы: с оружием или без? Услышав, что без оружия, успокоился, но принялся так и сяк вертеть в руках медкнижку Карпова. Потом, кусая губы, вкрадчиво начал:

– Станислав Михайлович! Вы поймите меня правильно, я не могу разрешить Вам работать по этой профессии. Ваше психическое состояние может измениться в любой момент.

Карпов смотрел на него, не понимая, чего он хочет. Потом дошло.

– А, я понял! Взятку хотите?

Прямота Стаса покоробила доктора.

– Да что Вы себе позволяете?! – доктор открыл было рот, чтобы выразить степень своего праведного возмущения.

«Чистоплюй хренов!» - подумал про него Карпов, подсел поближе, достал бумажник, ядовито улыбнулся:

– Хорошо, не взятку, а небольшое вознаграждение за Вашу помощь в моем трудоустройстве. Доктор! Предлагаю, пока я добрый. Но, ведь, моё психическое состояние может измениться в любой момент! – он понизил голос до шёпота, - Сколько?

Психиатр взглянув в его глаза, отодвинулся вместе со стулом, на котором сидел. Тихонько растопырил троеперстие.

Стас неторопливо отсчитал три купюры, положил их на стол.

– Пожалуйста! – широко улыбнулся он.

Доктор взял штемпель, сделал оттиск на «бегунке» и медкнижке, черкнул свои подписи.

Стас, довольный, взял документы поднялся, собираясь выйти из кабинета. У двери оглянулся. Увидел, как доктор протянул руки к его деньгам. Вымогатель даже не успел положить взятку в карман, Стас шагнул к его столу и выхватил у него купюры из рук, демонстративно убрал их в свой бумажник.

– А вы были правы, доктор! Мое психическое состояние слишком переменчиво. Не хочу я давать Вам взятку! Или Вы хотите, чтобы об этом узнали Ваши сослуживцы? А ещё врач! Ай-яй-яй! Как нехорошо!
– с этими словами Карпов быстро вышел из кабинета, оставив открывшего рот доктора в полной растерянности.