Карта костей
Шрифт:
Все взоры обратились ко мне, когда я встала.
— Приведи Ксандера, — обратилась я к Салли.
Виолетта закатила глаза:
— Разве мало нам одной провидицы? Зачем тащить сюда еще и выжившего из ума?
Я собралась ответить, но Саймон меня перебил, обратившись к Виолетте:
— На сегодня ты свободна. Отдыхай, завтра поговорим.
Уходя, она бросила гневный взгляд через плечо на Дудочника.
Салли тоже поднялась:
— Приведу Ксандера.
Я повернулась к Дудочнику:
— Ксандер пытался нам что-то сообщить. Он же говорил, что
«Ничего не кончено», — говорил он. Я пыталась собрать воедино Эльзу, документы из Ковчега и Нью-Хобарт, но все они оставались лишь кусочками. А Ксандер знал, как их соединить.
Салли привела Ксандера, который кутался в одеяло. Зои устроила его на скамье, я опустилась рядом с ним на колени.
— Что такое лабиринт костей? — Я старалась, чтобы мой голос звучал спокойно.
Он молчал, по обыкновению изучая мутным взглядом потолок.
— Скажи мне, — настаивала я.
— Я тебе уже сказал.
— Сказал, но мы не поняли. Скажи еще раз.
— Раньше оно чувствовалось иначе, — прошептал он. — Тихое пространство. Под землей.
Мне хотелось ему подсказать, но я заставила себя ждать. Он еще раз оглядел потолок. Рука Салли на его плече напряглась.
— А потом стало шумно, — пробормотал он. — Люди грохотали костями.
— Это Ковчег? — спросила я.
— Это просто яма, — пробубнил Ксандер. — Место, где люди потеряли свои кости. Лабиринт костей.
— А сейчас ты чувствуешь там какие-нибудь звуки? Люди там еще есть?
Он кивнул:
— Шум в темноте.
— Синедрион их нашел? Ты знаешь, где это?
Он покачал головой.
— Они нашли, но по-прежнему ищут куски. Куски бумаги. Текст костей из До.
— В Нью-Хобарте? — уточнила я. Вспомнилось, как Зои говорила мне про доклад о бумагах, всплывших в Нью-Хобарте несколько лет назад, но Синедрион тогда раскрыл ячейку Сопротивления прежде, чем они нашли что-то еще. — Они ищут бумаги из Ковчега, вроде той, что переписала Салли?
Ксандер кивнул:
— Они им нужны. Ничего не кончено.
Глава 14
Больше ничего вытащить из Ксандера не удалось, но и этого оказалось достаточно. Когда он вернулся к обычному бессвязному бормотанию, я повернулась к Саймону:
— Если тебя не убедили освободить Нью-Хобарт тысячи людей, запертых в баки, то, может, хоть это убедит?
— Наводка про документы из Ковчега в Нью-Хобарте поступила много лет назад, — ответил он, — но ни к чему не привела. Синедрион добрался нее первым, уничтожив нашу конспиративную ячейку.
— Они наверняка посчитали находку очень важной. Такой важной, что засуетились и пошли на убийства. И до сих пор ищут — значит, нашли не все. Думаю, Эльза об этом что-то знает. — Снова вспомнилось ее лицо, когда я на кухне спросила ее о Сопротивлении. Она говорила, что ее муж умер, но никогда не уточняла, что именно с ним случилось. Его история была словно вдох без выдоха. — Ее мужа убили, и она намекала, что причиной послужило то, что он задавал слишком много вопросов. Может, он тоже участвовал в Сопротивлении?
Дудочник покачал головой:
— В Нью-Хобарте у нас было шесть человек. Каждого я знал лично, но никто из них не был женат на содержательнице приюта. И никто ни разу про нее не упоминал.
— Это очень удобно, не находишь? — заметила Зои. — Человек, который мог что-то знать — именно тот, кто пустил вас к себе. Интересное совпадение.
Я отвернулась от нее к Дудочнику:
— Ну ты-то всегда говоришь о том, как важны мои видения. Чего они стоят. Тебе не приходило в голову, что я пошла именно к Эльзе не случайно? Может, что-то привело меня к ее дому, пусть я и не понимала, что? Так же, как привело на Остров?
Я много думала об этом после смерти Кипа. Вспоминала о резервуарах в зале под Уиндхемом. Случайно ли я оказалась у резервуара Кипа или что-то меня туда подтолкнуло?
Может, страх перед Исповедницей каким-то образом привел меня к ее близнецу?
— Да какая разница, участвовала ли твоя подруга в Сопротивлении или нет, — вмешался Саймон. — Мы все равно не можем освободить город. Зато развяжем войну с противником, у которого численное превосходство и множество ресурсов.
— Война уже идет, — возразила я. — Неспешная война, в которой мы терпим поражение. Синедрион что-то ищет в Нью-Хобарте. Что-то настолько важное, что весь город интернировали. Находка поможет отыскать Ковчег или даже Далекий край. Она может все изменить.
— Как? — устало вздохнул Саймон. — Даже если мы освободим город и найдем документы, что дадут какие-то ветхие бумаги? Более полную информацию о До? О запрещенных механизмах, в которых нам вовек не разобраться?
— Ты говоришь, как Инспектор, — фыркнула я. — Нельзя избегать машин просто потому, что мы их боимся. Зак и Воительница все время использовали машины. Механизмы всегда были сердцем их плана. Должно быть, Синедрион уже нашел Ковчег. Бумаги могут привести нас к нему или к Далекому краю. Ты хочешь, чтобы Синедрион отыскал документы первым? Чем больше они знают, тем они опасней.
Мы спорили целый час. Продолжали обсуждать необходимость и невозможность освобождения Нью-Хобарта. Разговор ходил по кругу, словно вдоль окружавшей город стены.
— Если мы проиграем битву, — сказал Саймон, — Сопротивлению конец.
Салли сидела, молча сжимая руку Ксандера. Потом тихо произнесла:
— Вот на чем мы нынче сосредоточены, так? Резня на Острове. Отступление на восток, которое ты проводишь. Зови это как угодно, суть одна — мы отступаем. Но когда это мы перестали задумываться о том, за что боремся? Мы просто бежим, прячемся, пытаемся сохранить остатки Сопротивления. Я понимаю страх и вижу, насколько нам всем туго. Знаю, против чего мы выступаем. Но вдруг Ковчег действительно поменяет расклад? Может, пора перестать думать о конце Сопротивления и поразмыслить о конце Синедриона?