Карта костей
Шрифт:
— Это не так работает, — ответила я.
Она и не подумала подвинуться.
Я не могла ей сказать, что именно видела. Ее смерть наступит совсем скоро, но я не могла озвучить это там, на грязной тропинке. Я обошла женщину, Дудочник и Зои последовали за мной.
— Скажи мне! — крикнула она вслед, но я лишь прибавила шагу. И споткнулась вовсе не из-за скользкой земли, а из-за кровавой пелены, внезапно заслонившей мне мир. Вся эта беспощадно пролитая кровь на белом снегу.
В конце концов именно эта женщина убедила близнецов пустить меня в атаку. Она и все остальные, кто собирался вокруг, стоило мне выйти из
— Я нужна вам в бою, — вновь начала я, едва мы вернулись в палатку Саймона.
— Мы уже это обсудили, — сказала Зои. — Нет нужды рисковать.
— Да не во мне дело, а в них! — Я указала на полог. — Они знают, что я вижу будущее. И им нужно верить, что у нас есть хотя бы мизерный шанс на победу. Если я не пойду с вами, они окончательно утратят веру.
— Возможно, бойцы и доверяют твоим видениям, но это вовсе не значит, что они пойдут за тобой, — заметил Дудочник. — Тебе самой они не доверяют. Ты же знаешь, как люди относятся к провидцам. Слышала, что пару дней назад сказала Виолетта?
— Она права, — подала голос Салли. — Ей не доверяют, и именно поэтому последуют за ней. Они никогда не поверят, что она идет в бой, заранее обреченный на поражение.
— Я должна там быть, — кивнула я. — На передовой, где все смогут меня видеть.
Так мы и порешили. «Я рада», — говорила я себе, и это было правдой. Но легкие горели при каждом вдохе, а на шее, там, где шерстяной ворот свитера касался кожи, выступил пот. Меня обуревал не только страх перед битвой, хотя присутствовал и он. Желудок сжимался в тугой комок при мысли, что мое участие в сражении должно стать приманкой. Фальшивой надеждой для наших солдат на то, что победа возможна.
***
На закате перед битвой Салли и Ксандер сидели посреди полуразобранного лагеря. Мы оставляли их там с горсткой непригодных к сражению омег.
— Куда вы пойдете, если мы не освободим город? — спросила я.
— А какая разница? — пожала она плечами. — Я сделаю все возможное, чтобы обеспечить Ксандеру безопасность. Может быть, доберемся до Затонувшего берега. Но мы с тобой обе знаем, что если мы не победим, шансов выжить будет мало. Ты слышала, что сказал мне Дудочник дома: рано или поздно солдаты за мной придут.
Я встала на колени рядом с Ксандером, но он на меня не смотрел, зажав подбородок коленями и одной рукой выстукивая по ботинку.
— Мы постараемся найти бумаги, — сказала я ему. — Те, о которых ты нам говорил, из лабиринта костей.
Он кивнул, а затем кивок охватил все его тело — он принялся раскачиваться взад-вперед.
— Найти бумаги. Найти бумаги, — бубнил он. Неизвестно, приказ ли это был или просто эхо моих слов. Когда я пошла прочь, он все еще раскачивался.
В последние несколько недель время словно утекало сквозь пальцы. Его не хватало ни на сбор войск, ни на муштру, ни на предупреждение жителей Нью-Хобарта; и мы постоянно боялись, что опоздаем, что резервуары поглотят людей прежде, чем мы успеем их освободить. Что документы из Ковчега найдут до того, как мы войдем в город. И теперь, когда мы ждали в темноте, время словно понеслось вниз с высокой горы, набирая скорость и утягивая нас за собой.
Я знала, что должна сражаться и не бежать с поля битвы. Но стоя рядом с Дудочником и Зои, чувствуя за спиной наше войско, я осознала, что мое тело протестует само по себе. Промокшие ноги затряслись, и дрожь распространилась по всему телу, словно я была колоколом, по которому бьют набат.
Оружейники выдали мне короткий меч и деревянный щит. Я сжала эфес в потной ладони. Нож был бы сподручнее — я уже привыкла к его обтянутой кожей рукоятке, — но Дудочник настоял на мече.
— Если кто-то подберется к тебе достаточно близко для ножевого удара, ты покойница, — сказал он. — Нужен размах и массивность.
— Я не умею этим драться, — возразила я.
— Да ты и с ножом не то чтобы мастерица, — фыркнула Зои. — В любом случае, ты и не должна драться. Тебе достаточно лишь быть на виду и постараться не умереть. При наступлении держи щит над головой — лучники Синедриона будут стрелять. И не отходи от нас далеко.
Мой нож также остался при мне. В долгом марше от лагеря до кромки леса меня успокаивал его привычный вес на поясе. Дудочник и Зои тоже получили мечи. Я подняла меч Зои — такой тяжелый, что пришлось схватиться за него обеими руками, чтобы не выронить.
— Это не игрушка! — рявкнула она, вырвала у меня оружие и отвернулась.
Сейчас Зои стояла слева от меня, не сводя глаз с лезвия меча, который время от времени перебрасывала из руки в руку. Дудочник занял позицию справа. Он тоже нес длинный меч, но метательные ножи с пояса не снял. За нами стояли солдаты — набралось больше пяти сотен. Переход от лагеря сюда занял несколько часов: по болотам не получалось маршировать строем, поэтому мы шли гуськом по узким тропинкам средь ледяных топей. Лошадей так же гуськом вели в поводу, и они держали головы низко опущенными и раздували ноздри, боясь оступиться. Только на опушке леса войско смогло построиться, и теперь шеренга за шеренгой солдаты ждали начала боя. На некоторых была синяя форма стражников Острова, но большинство кутались в собственную рваную и заплатанную зимнюю одежду. Падающий снег размывал их лица. Никто не разговаривал. Я отвела взгляд от солдат и окинула им замерзшие деревья вокруг. Сосульки, твердые, как пальцы мертвецов. Все казалось невозможно четким, словно у меня впервые открылись глаза.
Я подумала о бумагах из Ковчега, спрятанных где-то в городе. И снова вспомнила маленькие ручки, цепляющиеся за доски заколоченного фургона. Мы уже не успели спасти детей. Я подумала также об Эльзе и Нине, ждущих помощи за стеной. Наши действия никак не изменят их судьбы — видения явили мне столько крови, что верить в наш успех не получалось. Возможно, единственное, что мы сможем изменить: когда придет пора идти в резервуары, жители Нью-Хобарта хотя бы будут знать, что мы сражались за их свободу.
Я чувствовала, что мне смотрят в спину, пока я вместе с Дудочником и Зои иду на свое место. Моя тело было приманкой, ведущей людей на битву, победа в которой невозможна.
Я повернулась к Дудочнику и прерывисто прошептала:
— Я лгу им.
Он покачал головой и тоже шепотом ответил:
— Нет, ты даешь им надежду.
— Это одно и то же. — Впервые я заговорила о своих видениях откровенно. — Нет никакой надежды. Уж очень большой там гарнизон. В моих видениях слишком много крови.