Карты, деньги, два клинка. Том 1
Шрифт:
Щупальца, громящие верхнюю палубу, вновь погрузились под воду. Вот кракен скрылся под ней целиком, а значит, моя затея удалась. Оставалось самое сложное — лишить его конечностей в количестве восьми штук. Отрубить и прижечь, отрубить и прижечь…
Шлюпку начало раскачивать из стороны в сторону, и я едва мог удержаться на ногах, с такой силой мощные волны били о хлипкие деревянные бортики. Еще немного, и беспокойное море либо разнесет ее, либо накроет собой целиком.
Однако был и третий вариант. Из глубины вынырнуло щупальце, взвилось над шлюпкой…
— Прыгай! — заорал я, перекрикивая шум
Вовремя, потому что уже спустя мгновение щупальце кракена опустилось на шлюпку, разламывая ее в щепки.
Зажав клинки в зубах, принялся сокращать расстояние между обломками и монстрятиной.
Волны отбрасывали меня назад, но я упорно продолжал плыть, и как только макушка моллюска показалась на поверхности, перехватил клинки в руки и впился в склизкую голову обеими лезвиями. Подтянулся, стискивая зубы. Выдернул один из клинков и всадил чуть выше, приподнимая корпус.
Карабкаться на эту тварь было в разы сложнее, чем на дракона. У того было хотя бы за что ухватиться, а на скользкой и склизкой туше можно было рассчитывать лишь на кинжалы, которые так и норовили выскользнуть из податливой плоти кракена.
В любом случае, я не одолел бы чудовище, изрешетив его огромную башку. Так что, когда мимо меня пронеслось одно из его щупалец, вызвал Арату с Ыйем и всадил лезвия уже в него.
Кракен издал протяжный гул, однако мне сейчас приходилось куда сложнее, чем ему. Я сумел лишь слегка порезать край щупальца, в то время как меня подняли ввысь на извивающейся конечности, а затем резко отпустили под воду.
Того запаса воздуха, что я успел набрать в легкие, хватило бы ненадолго. Пришлось подключать все внутренние резервы, чтобы собраться с духом и приступить к расчленению монстра прямо под водой.
Драконий огонь продолжал гореть — в этом заключалась одна из его особенностей. Скользя вдоль щупальца и продолжая цепляться за него одним из клинков, вторым я рубил, вдавливая лезвие в скользкую плоть. Кусок за куском приближаясь к основанию конечности.
Вот он снова поднял в воздух свою культяпку вместе со мной. Этого хватило, чтобы пополнить запас воздуха и снова уйти на дно, не останавливаясь ни на секунду. А как только я добрался до основания, перескочил на соседнее щупальце, дождался, пока тварь поднимет его высоко в воздух над продолговатой башкой, и только тогда спрыгнул на нее, чтобы отдышаться. Вернее, надышаться всласть, пока еще есть такая возможность. И заодно проверить, как там поживают остальные пассажиры разрушенной шлюпки.
Лука ухватился за одну из уцелевших досок, борясь с волнами и одновременно паля по щупальцу кракена. На удивление, маркиза Арнаутова в сорочке, сползшей с обоих плеч, стреляла по тому же щупальцу, забравшись на доску покрупнее. Иногда даже попадала! Видать, одолжили ей оружие, чтобы бесцельно не барахталась в воде и приносила хоть какую-то пользу общему делу. Молодцы.
Однако я заметил еще одну, пусть и несущественную, но стоящую внимания деталь. Гигантский моллюск, даже с учетом потери всего лишь одной конечности из восьми, как будто бы… присмирел. Сейчас ему в пору было бы рвать и метать, давиться от ярости и осыпать нас градом ударов, но он беспокойно вертел своими щупальцами, поднимая и опуская их.
Не стал бы утверждать наверняка, но, быть может, маркиза Арнаутова не так проста, как кажется на первый взгляд?..
И только я собирался продолжить начатое, целясь уже в следующее щупальце, как на глаза попалась одинокая точка вдали. Еще одна тварь пожаловала на огонек? Не удивлен. Значит, следует поскорее закончить с монстром покрупнее.
Приземлился на середину конечности, усеянной присосками, замахнулся и рубанул по ней объятым пламенем клинком. В тот же момент Лука решил перейти к более тяжелой артиллерии, и в усеянное дырками от пуль щупальце прилетела бомба.
Взрыв раздался такой силы, что я едва не слетел в воду, находясь при этом на противоположной стороне от башки кракена. Кусок подпаленной склизкой плоти рухнул в воду, окатывая тех, что внизу. А я сосредоточился на своем, нещадно нанося удар за ударом. Скоро чудище лишится и его. Тогда останется всего пять!
Меня резко опускали на глубину и так же резво поднимали в воздух, не давая и секунды, чтобы опомниться. Но мне это было и не нужно. Я уже загорелся. Ярко, как и мои пылающие в алом свете клинки. Очередная схватка с гигантом опьянила меня, открыла сокрытые до недавних пор резервы и пустила адреналин в кровь. Счет времени был потерян, окружающие звуки слились в один сплошной гул.
Я разрушаю. Я несу смерть. Но дело мое — правое.
В таком темпе лишил кракена еще двух конечностей, частично придя в себя, когда спрыгнул на его голову.
Лука с Анной-Марией всё еще боролись не только с чудищем, но и со стихией, бросавшей их то в одну сторону, то в другую. Захлебываясь морской водой, но выныривая на поверхность и продолжая палить.
Однако чего я точно не ожидал, так это того, что на бой с кракеном заявится еще один человек, и имя ему… Саймон Хардвик?!
— Чего?.. — не поверил я сразу своим глазам, когда узнал его в причалившей чуть ли не к самому туловищу монстра шлюпке.
Он что-то кричал мне, сложив ладони у рта, но за гулом чудища и шумом волн я не слышал ничего. А даже если бы крикнул что-то в ответ, вряд ли бы он услышал меня. Ситуация действительно патовая.
Тем не менее, кракен разрешил ее в два счета, и явно не в нашу пользу. Обхватил шлюпку вместе с ее пассажиром одним из уцелевших четырех щупалец и с ревом поднял в воздух, сжимая. Дерево трещало, Саймон вопил как резанный. Какофония звуков врезалась в мои уши, высвобождая новую порцию адреналина.
Но когда я прыгнул к щупальцу с намерением освободить загулявшегося на свободе телепата, раздался пронзительный треск. Конечность моллюска разжалась, и в воду полетел уже окровавленный Саймон с глазами навыкате и в «скорлупе» из остатков смятой шлюпки.
А в тот момент, когда я запечатлел его застывшее в гримасе ужаса лицо, меня окончательно переклинило.
Глава 26
Кровь зашумела в ушах хлеще волн, бьющихся о бока кракена. Окружающий мир закружился в неразборчивом мареве, а когда я наконец-то опомнился, тот стал четким до мельчайшей детали. До отдельно взятых капель, повисших в воздухе и отражающих красноватый свет луны.