Касабланка
Шрифт:
Второе письмо, адресованное матери Мидж, выглядело следующим образом:
2 декабря. Понедельник, пополудни.
Дорогая Нэн,
Не имеет смысла притворяться перед тобой. Ты догадалась обо всем еще по первому моему письму, раньше, чем я сама осознала свои истинные чувства. Да, Марокко это ужасное разочарование. Ты не поверишь некоторым вещам, которые тут происходят. Так, например, совершенно невозможно в этой стране отправить по почте посылку! Мне придется ждать, когда мы окажемся в Испании, чтобы послать рождественские подарки Билли и Мидж. Только ты не говори им!
В Марракеше было ужасно. Мы с Фредом заблудились в мусульманских кварталах и уже думали,
После всего написанного ты не поверишь, что мы остаемся здесь еще на две недели. Именно через такое время отплывает наш корабль в Испанию. Еще две недели! Фред хотел взять билеты на самолет, но ты же знаешь меня. Я скорее соглашусь добираться со всем нашим багажом по местной железной дороге, это единственное оставшееся средство.
Я закончила ту книгу, что брала с собой. И читать больше нечего, кроме газет. Они выходят в Париже и пишут только об Индии и Анголе, что меня угнетает, или о европейской политике, которая, на мой взгляд, чересчур суетлива. Кто такой канцлер Цукер, и какое отношение он имеет к войне индийцев? Я думаю, если люди сядут и просто постараются понять друг друга, большая часть так называемых международных проблем сама по себе исчезнет. Это мое мнение, но лучше мне его, конечно, держать при себе. Поделись я с Фредом, с ним бы случился апоплексический удар. Ты знаешь Фреда! Он говорит, что достаточно сбросить на Красный Китай одну бомбу, чтобы мы о них больше не услышали. Милый старый Фред!
Надеюсь, что у вас с Дэном все в порядке, и Дэн по-прежнему дэн-ди. Надеюсь также, что Б&М стараются в школе. Мы оба чуть не сошли с ума от радости, узнав, что Билли получил 20 по географии. Фред говорит, что это благодаря тем историям, которые он рассказывает ему о наших путешествиях. На этот раз не исключено, что он прав.
Обнимаю, целую,
Накануне Фред забыл отправить письма. Но после того, что сообщили газеты, это, наверное, уже не имело значения. Все Хольты: Нэн и Дэн, Билли и Мидж, скорее всего, были мертвы.
— Так странно, — сказала миссис Ричмонд за завтраком в ресторане, — не могу поверить, что это на самом деле произошло. Ничего здесь не изменилось. Мне кажется, все должно было измениться.
— Красные мерзавцы.
— Хочешь допить мое вино? Я чересчур расстроена.
— Что делать? Попробовать позвонить Нэн?
— Трансатлантический звонок? Может лучше телеграмму?
После завтрака они зашли в почтовое отделение и заполнили бланк. В конце концов остановились на следующем тексте: КАК ВЫ ВСЕ ВОПРОС КЛИВЛЕНД ЗАТРОНУТ ВОПРОС ПРОСИМ СРОЧНО ОТВЕТИТЬ. Пятнадцать долларов, чтобы отослать эту телеграмму. Полтора доллара за слово. Дорожные чеки почта не принимала. Фред отправился в Банк Марокко на другой стороне площади.
Кассир осмотрел чек Фреда с сомнением на лице и попросил паспорт. Взяв чек и паспорт, он скрылся за дверью кабинета в глубине банковского зала. Время шло, и Фред чувствовал, как нарастает его раздражение. Обращались с ним в этой стране с самым минимальным уважением. Наконец, кассир вернулся в сопровождении тучного господина, ничуть не моложе Фреда, в полосатом костюме и с цветком в бутоньерке.
— Вы мистер Ричман? — спросил он.
— Да, конечно. Гляньте на фотографию в паспорте.
— Очень сожалею, мистер Ричман, но мы не можем выдать наличные по этому чеку.
— Что это значит? Я уже обменивал чеки именно здесь. Послушайте, я записал даты: 28-го ноября — 40 долларов, 1-го декабря — 20 долларов.
Человек покачал головой.
— Сожалею, мистер Ричман, но мы не в состоянии оплатить эти чеки.
Он повернулся, чтобы уйти.
— Позовите директора!
Все
— Я директор, — ответил человек в полосатом костюме. — До свидания, мистер Ричман.
— Это дорожные чеки Америкэн Экспресс, они действительны по всему миру!
Директор вернулся в свой кабинет, кассир ждал, когда подойдет следующий клиент из очереди.
— Дорогая, мы зайдем на почту позже, — сказал он жене.
Она не стала спрашивать почему, а сам он не захотел ничего объяснять.
Они купили продуктов, чтобы поесть в гостиничном номере, поскольку миссис Ричмонд не чувствовала в себе достаточно сил переодеваться к обеду в ресторане.
Директор отеля, худой и нервный человек в круглых металлических очках, ожидал их перед стойкой администратора. Ни слова не говоря, он протянул счет за комнату.
Фред в гневе запротестовал:
— Мы уже заплатили. До 12-го числа этого месяца. Чего вам еще надо?
Директор улыбнулся, показав золотые зубы. Он объяснил на приблизительном английском, что это счет.
— Nous sommes pay'ee [2] , — сказала миссис Ричмонд приветливым голосом. Затем, уже шепотом, добавила мужу: — Покажи ему квитанцию.
2
У нас оплачено (франц.). — Прим. перев.
Директор изучил квитанцию. Потом затряс головой:
— Non, non, non! [3]
Он снова протянул Фреду счет, не возвращая квитанции.
— Я сохраню ее, большое спасибо, — улыбнулся он, отступая на несколько шагов.
Фред без раздумий схватил его за запястье и выкручивал ладонь до тех пор, пока тот не выпустил квитанцию. Директор что-то завыл на арабском. Фред сорвал с доски ключ от 216-го номера, взял жену за локоть и потащил вверх по лестнице. Навстречу им попался человек в красной феске, спешащий на зов директора.
3
Нет, нет, нет! (франц.) — Прим. перев.
Когда они добрались до комнаты, Фред запер за собой дверь. Его трясло. Он задыхался. Миссис Ричмонд усадила его и смочила лоб холодной водой. Через пять минут под дверь подсунули бумагу. Это был счет.
— Нет, вы только посмотрите! — воскликнул Фред. — Сорок дирхемов в день. Восемь долларов! Подлое отродье!
Обычная плата составляла двадцать дирхемов в день, а Ричмонды, снимавшие номер на полмесяца, оплачивали по пятнадцать.
— Погоди, Фредди, успокойся!
— Прощелыга!
— Это, вероятно, недоразумение.
— Он ведь видел квитанцию, разве нет? Он сам ее выписывал. Знаешь, почему он так себя ведет? Из-за того, что случилось. И еще, я теперь не могу здесь получить деньги по дорожным чекам. Мерзавцы!
— Ну, ну, Фредди, — мягкими движениями она отерла ему влажной губкой виски и шею.
— Никакой Фредди этого не потерпит! Я знаю, что сейчас сделаю. Я иду подавать жалобу в американское консульство.
— Это очень хорошая идея, но не сегодня, Фредди. Давай отдохнем немного. Мы слишком устали и переволновались. А завтра мы пойдем вместе. Возможно, в консульстве что-нибудь известно по поводу Кливленда.
Миссис Ричмонд была прервана срочным позывом своей болезни. Она вышла, но тотчас же вернулась.
— На двери туалета висит замок, — сказала она с округлившимися от ужаса глазами.
С трудом она начинала осознавать, что происходит.
Вечером, после скромного обеда из оливок, сэндвичей с сыром и инжира, миссис Ричмонд попыталась встретить козни судьбы с мужеством смирения.
— В конце концов, нам сильно повезло, что мы здесь. По крайней мере, мы живы. Мы можем благодарить Бога.