Катализатор
Шрифт:
По всей комнате раздаются злые выкрики, но Трей успокаивает их движением руки.
— Расскажите остальным. Через час встречаемся в столовой.
***
Столовая переполнена людьми. Я пытаюсь найти хоть кого-нибудь знакомого в этой смеси злых лиц и хриплых голосов. Трей, уже успевший привести себя в порядок, стоит на одном из столов перед всей толпой. К счастью, его лицо выглядит намного лучше, чем раньше. Заметив Трину в переднем ряду, я пробираюсь сквозь людей, пока не оказываюсь возле неё.
— Привет.
Она смотрит на меня сверху вниз, давая мне понять, насколько она
— Привет, — отвечает она, улыбаясь.
— Я что-то пропустила?
— Нет, думаю, он как раз собирается начать.
Как по команде, Трей хлопает в ладоши и свистит через два пальца. В комнате устанавливается тишина, все глаза прикованы к нему. Должна признать, что сначала не понимала, как Трей может быть лидером такой огромной организации, но сейчас всё стало ясно. Его уважают — даже любят. Он не использует силу или страх, чтобы заставить кого-либо идти за ним, вместо этого своими состраданием и добротой он делает так, что люди сами хотят быть рядом. Следовать за ним.
— Друзья, «граневцы». Нас в очередной раз обвинили в гнусном преступлении. Они говорят, что мы бездушные. Они считают нас монстрами. Но и вы, и я знаем, кто мы на самом деле. Мы не монстры. Мы не бездушные. Нам не всё равно, поэтому многие из вас сейчас с нами. Нам не всё равно, поэтому мы не можем просто сидеть и делать вид, что всё в порядке.
Кто-то выкрикивает:
— Да!
Кто-то ещё кричит:
— Харлоу Райдер — вот кто монстр!
Трей поднимает руки:
— У нас есть возможность для ещё одного извлечения. Так что сегодня мы не просто вырвем кого-то из когтей Харлоу — мы оставим ему сообщение. Все, кто допущен к извлечению, встречаемся возле склада в 23:00, — звучит несколько одобрительных и радостных возгласов, прежде чем Трей поднимает руки, привлекая всеобщее внимание. — Нам нужно быть готовыми на случай, если правительство нас найдёт. Мы должны стать снайперами; у нас должна быть решимость выстрелить в самое сердце врага; у нас должно быть преимущество в рукопашном бою. И если время придёт, мы должны суметь защитить себя, наш дом и друг друга. Но, что более важно, мы защитим всех, кто ищет у нас убежища.
Трей обводит толпу взглядом:
— Тренировки начнутся завтра утром. Если у кого-то есть вопросы, вы можете задать их мне или Нэшу, — Трей указывает на Нэша, стоящего позади со скрещенными на груди руками и выпирающими бицепсами.
О да, я уверена — Нэш просто в восторге от этих тренировок. Он жаждет крови, пота и слёз.
Трей спрыгивает со стола и ловко, как кот, приземляется на ноги. Я надеюсь, что он заметит меня и подойдёт, но его окружает толпа, и он смешивается с другими, отвечая на их вопросы. Одна красивая блондинка примерно моего возраста обнимает его и шепчет что-то ему на ухо, прижимаясь к его руке огромной грудью.
Я закатываю глаза и поворачиваюсь к Трине, которая тоже смотрит вслед Трею.
— Ты идёшь сегодня?
— Да. А ты?
— Не знаю, допущена ли я к извлечению.
Она улыбается:
— Думаю, допущена. Но если не уверена, просто спроси у Трея.
— Хорошо, спрошу.
— Эй, — внезапно говорит Трина, — не хочешь выбраться отсюда? Сходить куда-нибудь?
Я киваю, чувствуя
— Иди за мной. Я знаю идеальное место, где мы сможем расслабиться, и пусть солнце рассеет все наши заботы.
— Солнце? Мы покидаем базу?
Трина закусывает губу и улыбается, напоминая мне супермодель.
— Увидишь.
Мы прокладываем себе путь через толпу, и я немного разочарована, что с того момента, как его голова лежала у меня на коленях, я так и не смогла поговорить с Треем.
Трина ведёт меня по коридору, и мы оказываемся у двери в комнату, похожую на чулан. Она заводит меня внутрь, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что рядом никого нет. Это какой-то дурацкий розыгрыш?
Она открывает следующую дверь внутри, а за ней находится крутая винтовая лестница, уходящая ввысь. Она начала подниматься, стуча ботинками по металлическим ступенькам.
— Постой, куда мы идём? — кричу я ей вслед, но она меня игнорирует. Она уже на полпути наверх. Несмотря на сердце, начавшее часто биться в знак протеста, я решаю пойти за ней.
Руки становятся скользкими от пота, отчего тонкие перила скользят под пальцами. Я медленно поднимаюсь по лестнице, пока не достигаю маленькой площадки, на которой ждёт Трина. Она стоит напротив двери. Хотя на дверь это мало похоже. У меня возникает ощущение, что я смотрю на внутреннюю часть скалы. Я протягиваю руку и чувствую отслаивающуюся грязь и острые края камней.
— Готова? — спрашивает Трина. И, не дожидаясь ответа, открывает дверь.
Первая вещь, встретившая меня снаружи, белая и сияющая. Удивительно, каким слепящим кажется солнце после суток, проведённых под землёй.
Мы стоим на склоне горы, и перед нами простирается пустыня. Если напрячь глаза, то можно разглядеть город на горизонте. Трина начинает карабкаться наверх, и я лезу за ней, слегка поскальзываясь на маленьких камушках. Добравшись до вершины, мы встаём плечом к плечу и смотрим на бескрайний пустынный пейзаж.
— Только Трей, я и ещё пара человек знает об этом месте, — поясняет Трина. — Понятно?
— Конечно, — я улавливаю скрытый подтекст её слов, и тепло разливается в груди. Не знаю, чем я заслужила её доверие, но мне это нравится.
Я оглядываю голубое небо, серые скалы, коричнево-оранжевые просторы с зелёными пятнами одиноких деревьев и кустов, и говорю:
— Не понимаю, как такое возможно: вот только что мы были в бункере, а всего минуту спустя — уже на вершине скалы.
Трина садится на большой камень и свешивает ноги с края. Я присоединяюсь к ней.
— Отец Трея создал это место для его матери, своей жены, которой невыносимо было сидеть взаперти под землёй. Ей не хватало солнечного свет и свежего воздуха. Сюда она приходила, чтобы сбежать из бункера, от необходимости ежедневно быть запертой внутри, — Трина криво улыбается. — Со временем это начинает угнетать.
— Ты была одной из тех, кого они спасли? — спрашиваю я, глядя на её смуглую кожу и красивые губы сердечком.
Она поджимает губы.
— Нет. Я сбежала три года назад, когда мне было семнадцать.