Катехизис протеста. За что мы боремся
Шрифт:
Так что вслед за «Левым фронтом» (который, помимо всего прочего, раздражает Кремль тем, что постоянно поднимает злободневные остросоциальные вопросы), скорее всего, придут в «Солидарность», придут к анархистам с националистами (которых и так постоянно держат в напряжении). Таким образом, власти намерены послать оппозиции недвусмысленный сигнал – или регистрируйтесь, или жизни вам не будет. Кстати, благодаря проверке прокуратуры выяснилось, что теперь любая общественная организация (и зарегистрированная, и незарегистрированная) должна регистрировать свою символику на основании специального Регламента (ссылка на него содержится в ст. 24 Федерального закона «Об общественных объединениях»), который, скажу вам честно, не сильно отличается от процедуры регистрации партии. Вот такие вот хитрости
Все это, конечно, не значит, что мы в случае возможного запрета «Левого фронта» разбежимся по углам. Безусловно, найдем форму для нашей общественной деятельности. Но опасные тенденции приходится констатировать – власти продолжают мстить за Болотную самыми разными способами. И останавливаться не собираются. Переломить эту тенденцию можно только одним способом – массово вернуться на улицы и с удвоенной энергией возобновить протестную борьбу за свободную Россию, за честные выборы, за прекращение репрессий, за социальную справедливость. Кстати говоря, сделать это можно будет уже вечером 6 мая, когда в годовщину событий на Болотной в Москве пройдет новый Марш оппозиции. А иначе так и будем дальше подсчитывать потери да носить передачки по тюрьмам.
Ногами стучат тебе в дверь
…Если я до сих пор на свободе, занимаясь такой деятельностью, то, я думаю, достаточно осторожный, потому что, если бы я был не осторожный, я бы как полковник Клочков и другие люди уже сидел бы за подготовку заговора. Если ты неосторожен на язык, в каких-то действиях, при таком контроле тотальном за последние годы – слушают, следят неприкрыто – еду в метро, они за мной идут человек пять. Я прямо за плечо взял одного, говорю: «Чего ты прячешься? Я знаю, что ты за мной следишь. Пойдем вместе чаю попьем».
Среди очень большого количества комментариев к истории с «получением денег» в Минске я видел следующий: «Наверняка Сергей Удальцов встречался с какими-то людьми в Минске, потому что он неосторожный и доверчивый человек, его развели, и это все произошло».
Да, после всех этих историй ты уже чему-то учишься. К сожалению, складывается в стране такая ситуация, что как раньше, как в тоталитарные годы, придется язык держать за зубами. Я занимаюсь общественной деятельностью. К нам приходят десятки людей с улицы, звонят, пишут. У нас нет под рукой ФСБ, МВД, баз данных, мы их всех проверить не можем. Теперь придется со всеми встречаться только в лесу без телефона, без свидетелей. С Бастрыкиным, может, тоже придется встретиться. Вот к чему нас подталкивают. Теперь придется жить по законам подпольного времени.
Компиляция разговоров делается элементарно. Мы все живые люди. Настало время, когда за мысли и разговоры могут упрятать на 10 лет. Вы в разговорах тоже иногда можете выпить 100 грамм чаю и довольно вольно себя вести, можно пофантазировать, как будущее России устроено, как власть сменится. Если все ваши разговоры записывать, потом нарезать, можно любого из нас обвинить не то что в массовых беспорядках, а в мировом заговоре, подготовке ядерной войны. Придется, как раньше, молчать в тряпочку, говорить эзоповым языком, на пальцах объясняться. Может, оппозиция какой-то свой язык изобретет…
Меня часто спрашивают, встречался ли я в Минске с этим грузином, который якобы дал деньги? Я уже следствию говорил: то, что фигурирует в фильме, этого не было, это их какая-то выдумка. Могло быть не только сотрудничество спецслужб России и Белоруссии. Я был в Минске, прекрасный город, у меня там масса друзей. Я был на Украине этим летом, я был по городам России, в Грузии, правда, не был. Может быть, даже и грузинские спецслужбы замешаны. Меня что поразило – этот фильм появился через несколько дней после выборов в Грузии. Может быть, это случайно, а может и нет, потому что комбинации могут быть самые разные. Я считаю, что мы в данном случае – жертва большой провокации спецслужб. Понятно, эту пленку не какой-то таинственный
Единственно, с бизнесменами шел разговор о том, чтобы наладить легальные поставки продукции в Россию по нашим законам и, соответственно, какие-то бизнес-проекты осуществлять и часть доходов легально направлять на финансирование того же «Левого фронта». Все шло в рамках легальных схем, предусмотренных законодательством. Брать нелегально, незаконно неправильно. Но я все-таки мыслю довольно широко. Нас нынешняя власть пытается загнать в узкие рамки, нам ничего нельзя. Примут закон, что на улицу нельзя выйти. У сожалению, я человек законопослушный, но когда законы абсурдны, когда законы направлены на подавление, иногда приходится лавировать…
Отдельно хочу сказать про то, как проводили у меня обыск. Это происходит очень неприятным образом, когда ты спишь сладким сном и вдруг сквозь сон слышишь удары в дверь, спросонок ты не понимаешь, может, война началась или землетрясение. Просто начинают ногами, головами стучать тебе в дверь и громко на весь дом кричат: «Сергей Станиславович, открывайте, полиция, мы знаем, что вы дома!». Первое ощущение – в окно выпрыгнуть. Конечно, это шоковое состояние. Потом немножко в себя приходишь, собираешь всю волю в кулак, открываешь им дверь, потому что, если не откроешь, они ее сломают. Видишь сразу лица в масках. Все обставляется как спецоперация. Я представляю, что думают соседи, которые это все видят. Со стороны это выглядит как ужасная спецоперация…
Славу богу, у меня соседи хорошие. Мы с ними общаемся, немножко я их уже сагитировал. Люди адекватные, слава богу. В свое время ходили в подъезде гадили, мне уродовали лестничную клетку, писали нецензурные слова, мазут лили на пол, видимо, с расчетом, что соседи меня самого начнут сживать со свету. Слава богу, люди адекватные, им спасибо. Но выглядят все эти обыски неадекватно. Дальше к вам вламываются в квартиру. Я не могу сказать, что начинают вас бить, класть лицом на пол. Немножко не те времена, но жесткий моральный прессинг, не дают одеться толком. Начинают все шкафы, закоулки перерывать, детские вещи, недетские – все вверх ногами, ищут, просматривают, это длится часами. Моим родителям уже много лет, пенсионеры. Ломятся тоже в 6 утра, они тоже в стрессе. Я поздоровее, а у них может сердце не выдержать. Я каждый раз молюсь только о том, чтобы никаких последствий не было…
Все это проходит вот в таком ключе. Берут с собой вещи абсолютно ненужные. Бумаги, все подряд. У меня хранятся бумаги, любые документы за этот год, прошлый, пятилетней давности. Все гребут. Конечно, оргтехнику, все телефоны. В прошлый раз, в июне, изъяли флаги «Левого фронта» – мы готовились к маршу. 50 флагов заказали, они хранились у меня дома. Взяли все. Видимо, команда дается брать как можно больше, чтобы мне создать проблем. Я после вчерашнего обыска без средств коммуникации, компьютера. Сейчас по друзьям собираю, чтобы быть в теме. Изъяли деньги. Они сказали, крупная сумма у Удальцова изъята. У меня лежало сто тысяч рублей, собирали, чтобы сделать в ноябре фестиваль в поддержку политзаключенных, собирали на аренду зала. Наверное, неосторожно, что они у меня находились. Я их должен был передать. Порядка 30 тысяч рублей на жизнь, на семью. Это не гигантские деньги. Изъяли эти деньги, не было ни копейки. Конечно, они создают проблемы…