Казачьи генеалогии в историко-культурном контексте Кубани (на материалах родословной атамана В.Г. Науменко)
Шрифт:
В дореволюционный период к проблематике казачества обращались как столичные историки – Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев, Н.И. Костомаров9, так и региональные – Д.И. Яворницкий, П.П.Короленко, И.Д.Попко, Е.Д. Фелицин, Ф.А. Щербина10. Однако, в дореволюционный период так и не появилось работ по семейной истории казачества, в том числе и кубанского.
Исключением являются сюжеты казачьей дворянской истории, которые рассмотрены Л. М. Савеловым11. В начале XX века было создано Историко-родословное общество, которое консолидировало усилия российских генеалогов. В одном из выпусков «Летописи историко-родословного общества» рассматривается история кубанских дворянских родов12. Кроме того,
Таким образом, можно отметить, что в дореволюционный период делаются попытки осмыслить историю казачьих родов, выходят публикации, посвященные историко-генеалогическим сюжетам российского казачества, однако в целом, история семей и родов Кубанского казачьего войска изучена была слабо. Это объясняется достаточно поздним сословным делением в его среде, на фоне общероссийских социокультурных, политических и экономических процессов.
Принципиально иное направление развитие историко-генеалогических исследований приобретает после 1917 года. Классово чуждой генеалогии, прежде преимущественно обслуживающей интересы дворянства, в 1920-1940-е годы не нашлось места в системе новой социалистической исторической науке.
Лишь в послевоенный период генеалогические исследования начинают заново обретать свое место в советской системе исторических дисциплин. Большое значение по генеалогии русских феодальных родов имеют работы С. Б. Веселовского14. Исследователи занимаются изучением источниковедческих и археографических проблем родословных книг15. В советское время появились исследования по генеалогии выдающихся деятелей русской науки и культуры16. Особую ценность представляет сборник «История и генеалогия»17, который был издан в 1977 г., содержащий проблемные статьи по методическим вопросам развития генеалогии непривилегированных сословий.
Тем не менее, в отечественной историографии советского периода не появилось работ по семейной истории кубанского казачества, это объясняется тем, что казачество рассматривалось по прежнему как контрреволюционный элемент в отечественной истории.
Рассматривая степень развития историко-генеалогических процессов в среде кубанского казачества, необходимо обратиться к вопросу о состоянии и характере диссертационных работ генеалогической тематики. Необходимо отметить, что, несмотря на бурное развитие генеалогии в России в последние годы, диссертационных работ посвященных этой проблематике появилось не так уж много. Ряд исследователей посвятили свои работы рассмотрению источниковой базы генеалогических исследований. К ним относятся работы Л.А. Быковой и Г.А. Двоеносовой, посвященные Родословным книгам Тверской и Казанской губерний18. Исследование И.А. Антоновой посвящено метрическим книгам19, а М.В. Корогодина осветила источниковедческий потенциал исповедных вопросников20. Одной из традиционных сфер приложения интереса отечественных историков является генеалогия правивших династий, это нашло отражение в диссертационных исследованиях Т.А. Лобашковой и Е.В. Пчелова21. Освещение генеалогии различных сословий Российского государства коснулось лишь купечества – работа А.И. Аксенова показывает процесс формирования уездного купечества в XVIII веке, а А.В. Матисон раскрывает генеалогические связи московской торгово-промышленной элиты в XIX веке22. Одной из дискутируемых тем в отечественной историографии, особенно последних лет, является роль и значение личности в историческом процессе, это дало в свою очередь импульс развитию генеалогии конкретных исторических личностей и родов. Ярким примером является диссертация А.В. Тихоновой о роде Энгельгардтов в истории России23. Не остались без внимания исследователей и проблемы методологии, методики историко-генеалогических исследований и их места в современной исторической науке, эти аспекты рассматриваются в работах Д.Н. Антонова и Д.А. Панова24.
Активизировали свою работу и региональные историки,
Особо следует отметить исследования А.А. Максидова, в которых автор рассматривает этногенетические и культурные связи адыгов с народами Причерноморья, основываясь на генеалогическом подходе к изучению истории26. Историко-генеалогические работы А.А. Максидова являются важным этапом в развитии северокавказской генеалогии, однако автор не отобразил генеалогические связи адыгского народа с представителями кубанского казачества27.
В целом же диссертационных работ посвященных историко-генеалогическим сюжетам из прошлого казачества в отечественной историографии так и не появилось, что лишний раз подчеркивает актуальность нашей работы.
Изменение общественно-политического климата в нашей стране в конце 80-х – начале 90-х годов ХХ столетия приводит к обновлению проблемных направлений в отечественной исторической науке. Это обусловило и появление генеалогических исследований российского казачества.
В контексте регионального пространства Юга России это отразилось на появлении работ отражающих генеалогические сюжеты истории донского, кубанского, терского казачеств, народов Кавказа.
Проблемы генеалогии дворянских родов Войска Донского стали предметом рассмотрения Н.С. Коршикова. Автором были составлены родословные таких донских дворянских фамилий, как Карповы, Дячкины, Ханжонковы, Орловы, графы Орловы-Денисовы и дворяне и графы Платовы28.
Генеалогии донского казачества, в том числе дворянских родов Войска Донского, посвящено продолжающееся издание под общей редакцией С.В. Корягина «Генеалогия и семейная история донского казачества»29.
Следует отметить работы А.Г. Сизенко «Мы – донские казаки», посвященную казачьим родам, происходившим из станицы Луганской и Ю.Т. Агарова, который посвятил свое исследование роду Иловайских30.
В последние годы наметился высокий научный и общественный интерес к родословным изысканиям во всех республиках Кавказа31. Заметную роль в консолидации усилий ученых и краеведов играет постоянно действующая международная научная конференция «Генеалогия народов Кавказа», в материалах которой публикуются исследователи из Армении, Грузии, Азербайджана, Абхазии, Южной Осетии, всех регионов Северного Кавказа32.
Генеалогическим преданиям осетин, собранным из научных и фольклорных источников посвятил одну из своих работ Ф.Х. Гутнов33. Автор, на основе исследования различных сюжетов, провел анализ родословных дигорских феодалов.
Большой вклад в отечественную генеалогию внес А.И. Мусукаев, собрав и опубликовав обширный полевой материал по истории кавказских фамилий34.
Достаточно значимыми для развития генеалогии народов Кавказа являются исследования И.Т. Марзоева35. Автор раскрывает взаимодействие и эволюцию элиты кавказского общества через их генеалогические связи.
Используя генеалогический подход А.Д. Вершигора, И.Т. Марзоев, Е.В. Брацун показывают служение российскому государству видных представителей кавказских народов36.
В работах М.М. Клевцова, Ф.Киреева предпринимаются попытки осветить родословные терского казачества37.
Работы, освещающие, различные аспекты семейной истории казачества появились лишь в начале 90-х гг. XX века. Многие из них были основаны на материалах затрагивающих генеалогические исследования. С изменением общественно-политической ситуации в конце 80-х – начале 90-х годов XX века, с пробуждением интереса к своим историческим корням, у историко-генеалогических исследований появляются новые перспективы развития. На Кубани это во многом связано с процессом возрождения казачества. В мемуарах и семейных преданиях, передаваемых из поколения в поколение, возвращаются из небытия славные казачьи роды Гулыги, Свидиных, Калабуховых, Абашкиных, Бабиевых, Науменко, Обабко38.