Казачий Дон: Пять веков воинской славы
Шрифт:
Член Донского советского правительства С. Васильченко писал Я.М. Свердлову 28 сентября 1918 г.: «Так распространилось у казаков убеждение о необходимости поголовного истребления иногородних (Дон для донцов), так в свою очередь крестьяне и советские войска стали думать о необходимости поголовного истребления казаков».
Однако отталкивать казаков советская власть все еще боялась. Не случайно декрет о казачьем советском правительстве – Походном круге – совпал по времени с декретом о красном терроре.
В октябре 1918 г., мотивируя необходимость нанесения удара на Южном фронте, главком Вацетис в докладе В.И. Ленину и Я.М. Свердлову ставил конечной целью этого фронта «укрепить в Донской области власть революционного казачества, стоящего на платформе советской власти».
Но в ноябре 1918 г. ситуация изменилась. Революция в Германии вселяла надежды на развитие с нетерпением ожидаемой большевиками мировой революции, по сравнению с которой революция в России была лишь первым этапом. Необходимость в заигрывании с массами казачества отпала. 24 января 1919 г. Оргбюро ЦК, руководимое Я.М. Свердловым, разработало Циркулярное письмо об отношении к казачеству. Это письмо предписывало «беспощадный массовый террор» к казакам, принимавшим прямое или косвенное участие в борьбе с советской властью. Свою роль, видимо, сыграли и доклады Донбюро РКП (б), органа, созданного для нелегальной работы в белом тылу, о настроении масс, «алчущих теперь восстановления советской власти». И приостановлена была директива 16 марта 1919 г. Пленумом ЦК именно «ввиду
Ситуация в области и без циркулярных писем, требующих репрессий, была напряженной.
Вступая на территорию Донской области, казачья беднота, находившаяся в рядах Красной Армии, шла на обострение классовой борьбы. Казаки 2-го Донского революционного полка, возмущенные контрреволюционной агитацией в хуторе Большом, «начали расправу с местными жителями, зарубив до 20 стариков». Когда начался Вешенский мятеж, где основную массу мятежников составляли середняки, командир 5-го кавдивизиона (бывший 3-й казачий им. Степана Разина полк) заявил, что «давно казаки рвутся показать этим мерзавцам перебежчикам от Краснова, как устраивать восстания против Красной Армии».
Эти настроения, конечно же, совпадали с новым курсом партии на обострение классовой борьбы в казачьих областях, выразившимся в директиве Оргбюро ЦК РКП (б) от 24 января 1919 г.
Следует отметить, что Казачий отдел ВЦИК стремился возглавить становление советской власти на освобожденной территории. «Трудовое казачество, бросай ряды Краснова. Становись в наши ряды. Наведем мы порядок на Дону!» – писал в воззвании Казачий отдел. Председатель отдела М.П. Мошкаров после поездки по Дону писал: «Необходимы вожди из самих казаков…» Однако красная казачья беднота, бывшая в меньшинстве и по отношению ко всему донскому казачеству, и ко всем революционным силам области, не имела ни достаточно политической активности, ни достаточного уровня организации, чтоб возглавить советское строительство. Как сообщалось с мест, партийные организации в станицах в основном состояли из рабочих и крестьян. Казачий отдел ВЦИК не имел необходимого влияния на развитие событий на Дону. Не был предотвращен ряд перегибов и преступлений. В августе 1919 г. газета «Известия ВЦИК» писала: «Говорят, теперь Казачий отдел ВЦИК забил задним числом тревогу… Задним числом любой отдел умен. А вот спрашивается, где были наши красные казаки… И зачем они сидят, что смотрят, если не видят вовремя таких вещей».
С установлением советской власти в станицах начались преобразования. Войсковая собственность на землю отменялась. Помещичьи имения превращались в советские хозяйства, был создан ряд коммун и артелей. Было запрещено хранение и использование всех денежных знаков, кроме советских, что ударило не только по зажиточному, но и по всему казачеству. Все предметы первой необходимости брались на учет, на основные продукты была введена карточная система. В станице Вешенской ревком постановил конфисковать землю и земледельческие орудия у богатых слоев населения.
Руководство освобожденными территориями до созыва районных съездов советов и выборов исполкомов возлагалось на Отдел гражданского управления при Южном фронте. На местах организовывались временные чрезвычайные органы диктатуры пролетариата – военно-революционные комитеты.
Неоднородность состава населения области внесла свои особенности в советское строительство. Разложение и ослабление белого казачества подталкивали донское крестьянство на борьбу с привилегированными землевладельцами – казаками Весной 1919 г. член Донбюро РКП (б) С.И. Сырцов докладывал: «Ненависть против казаков, на которых крестьяне привыкли смотреть как на классовых врагов, только теперь находит свое выражение… Победы Красной Армии вдохнули уверенность в крестьян, и они начинают расправу с казачеством».
Единого мнения об отношении к казачеству у местного советского руководства не было. Одни («группа Ковалева») преувеличивали революционность казачества, настаивали «на политике соглашения с казачеством… предоставить право на общем съезде казачества установить земельные порядки». Другие («группа Сырцова») огульно обвиняли казачество в контрреволюционности, требовали в «кратчайший срок и без шатаний провести ряд экономических мероприятий, подрывающих силу казачества и тем самым покончить с казачеством».
Группа работников во главе с Сырцовым считала, что «крестьяне в массе (за исключением небольшого процента отъявленных кулаков) представляют тот элемент, на который партии в борьбе с казачеством придется опираться…» Во главе ревкомов, окружных и станичных, ставились «элементы, наиболее пострадавшие от Краснова». Часто этими «элементами» «инструкция о терроре понималась как полное уничтожение казачества», а руководящим принципом служило – «чем больше вырежем казачья, тем скорее утвердится советская власть на Дону». Классовая борьба обострялась решительными мерами по изъятию «хлебных излишков», причем «зачастую не учитывались различия между хозяйствами кулаков и трудящихся крестьян и казаков».
В такой сложной и взрывоопасной обстановке местные власти начали воплощать в жизнь циркулярное письмо о массовом терроре. Расстрелять успели от 300 до 600 казаков. Казаки ответили массовым антибольшевистским восстанием.
Верхнедонское восстание. Расказачивание на севере области вызвало самые серьезные последствия, поскольку большинство бывших красновцев (подлежавших репрессиям, согласно директиве) с оружием в руках разошлось по домам и осталось в тылу Красной Армии.
Положение осложнялось тем, что на территории северных округов активно работало белогвардейское подполье, готовилось восстание. Задолго до восстания на севере области Донская армия имела план прорыва конной группы на помощь мятежникам. Начальником штаба восставших стал бывший начальник разведывательного отдела штаба Северного фронта белых подъесаул И.Г. Сафонов.
Подготовка белогвардейским подпольем восстания совпадала со стихийными вооруженными выступлениями казаков. Восстание началось в ночь с 10 на 11 марта 1919 г. в районе станиц Казанской и Вешенской под белыми повязками. Его политическая программа, судя по воззваниям, не распространялась далее «освобождения от гнета коммунистической власти». Первым мероприятием повстанцев было восстановление всех денежных знаков, отмененных советской властью.
Ориентируясь на настроение казаков и учитывая недавнее выступление против Краснова, повстанческое руководство сменило лозунги: «Мы подчиняемся власти советов, но власть эта должна быть избираема из среды своего населения, должна знать все нужды и особенности быта, быть истинной выразительницей воли народа. Долой коммуну и расстрелы! Да здравствует народная власть!». Белые повязки были заменены красными, а затем белыми и красными крест-накрест. Подобные мероприятия подкреплялись мобилизациями. Во главе восстания стали казачьи сословные советы и выборное командование повстанческой армии.
Повстанческое руководство, выбираемое большинством голосов, состояло в основном из офицеров военного времени – выходцев из учителей и прочей казачьей общественности, которая, по мнению очевидцев, болталась «в дебрях половинчатости» и была заражена «духом авантюризма и просто демагогии».
Силы восставших казаков составляли до 15 тыс. вооруженных и экипированных призывных возрастов и до 10 тыс. стариков, подростков, иногда женщин.
Попытки подавить восстание ни к чему не привели, хотя подавление шло в крайне жестокой форме. Пленных не брали. Кроме того, советские войска практиковали процентный расстрел населения станиц и хуторов, которое не принимало участия в восстании. Из-за отсутствия патронов повстанцы бросались на пулеметы с холодным оружием и гибли тысячами.
Это не могло нарушить реформы, которые повстанцы проводили на подконтрольной им территории. Белогвардейская печать сообщала: «Восставшие обсуждали земельный вопрос и пришли к решению разделить помещичью землю и войсковую между казаками и крестьянами».
Отношение казачества северных округов к восставшими было неоднозначным. Большинство казаков Хоперского и Усть-Медведицкого округов восстание не поддержало. В целом ряде станиц организовали дружины и оборонялись от повстанцев. Значительная часть их сражалась не ради коммунистических идеалов, а потому что была уверена в поражении восстания. Действительно, когда положение на фронте изменилось, некоторые дружины казаков-добровольцев, пройдя свою станицу, переходили на сторону белых.
Учитывая, что угроза наступления международного империализма в союзе с белогвардейцами не устранена, а казачество в данный момент является «кадром живой силы контрреволюции», Донбюро РКП (б), вдохновленное, кроме всего прочего, началом революции в Венгрии, 8 апреля разработало свою резолюцию по директиве Оргбюро ЦК от 24 января 1919 г., меры которой были приостановлены, но не отменены. Резолюция предполагала уничтожение «верхов казачества активно контрреволюционных, распыление и обезвреживание рядового казачества» путем «частных мобилизаций», «формальную ликвидацию казачества». Предполагались экономические меры с целью подорвать экономическую мощь станиц.
22 апреля 1919 г. ЦК утвердил резолюцию Донбюро РКП (б), она стала директивным документом, выражающим курс партии по казачьему вопросу и открыто декларирующим официальное расказачивание. 3 июня 1919 г. в телеграмме в РВС Южного фронта В.И. Ленин писал о необходимости твердо держать курс в основных вопросах, но предупреждал от перегибов, рекомендуя «поблажки в привычных населению архаических пережитках».
Идея «третьего пути» просуществовала среди повстанцев приблизительно до мая 1919 г. К этому времени противоречия внутри лагеря повстанцев обострились. Воззвания мятежников запестрели черносотенными лозунгами. Но другая часть повстанцев готова была примириться с советской властью и перейти на ее сторону. 2 мая 1919 г. начались переговоры. Представители отдельных казачьих повстанческих полков предлагали большевикам мир на условиях установления советской власти согласно конституции РСФСР, с правом выборов в местные советы, без назначения комиссаров. Они согласны были идти с оружием в руках на фронт против Краснова (не знали, что он уже смещен) при условии, что на местах «для порядка» будут оставлены повстанческие и советские войска. Командование Южного фронта не приняло условия повстанцев. Им было предложено сдаться, сложить оружие и выдать командиров.
5 мая 1919 г., когда стали известны условия советского командования, руководители восстания послали делегатов за Донец, на Войсковой круг, с заявлением, что казаки «с нетерпением ждут времени, когда они смогут соединиться с Донской армией». Общий язык был найден. На заседании Войскового круга 19 мая 1919 г. его председатель В.А. Харламов отметил, что расхождение между белыми и повстанцами в «форме народоправства» «существенного значения не имеет: важно лишь, что восставшие идут по одной дороге с нами».
Неправильная политика командования Южного фронта по отношению к пленным (сдающиеся колонны встречались огнем) привела к тому, что, когда белые прорвали фронт, повстанческая армия влилась в Донскую почти в полном составе. 23 июня 1919 г. она была расформирована.
Меж тем международная обстановка изменилась. Поражение революции в Венгрии, отдаление мировой революции заставили партию большевиков пересмотреть свое отношение к казачеству. Казачий отдел ВЦИКа собрал материал о причинах поражения Красной Армии в Донской области, о «перегибах» и преступлениях местных властей и представил его на рассмотрение ЦК РКП (б) и Президиума ВЦИКа. 16 августа 1919 г. в «Известиях ВЦИКа» было опубликовано обращение ВЦИКа и СНКа к трудовым казакам всех казачьих войск. В воззвании отмечалось, что рабоче-крестьянское правительство «не собирается никого расказачивать насильно, оно не идет против казачьего быта, оставляя трудовым казакам их станицы и хутора, их земли, право носить какую хотят форму (например лампасы)», однако часть казачества, даже в рядах Красной Армии, не сразу прекратила попытки пойти «третьим путем».
В Новочеркасске новым Донским атаманом был избран генерал Африкан Петрович Богаевский. Он во всем слепо слушался генерала Деникина.
На Донце и Маныче всю весну шли ожесточенные бои. Попытки красных с ходу форсировать Донец и рывком выйти к Новочеркасску сорвали полки «Молодой армии». Эта армия состояла из трех конных дивизий и двух пеших бригад. Две дивизии и две бригады донское командование послало на фронт еще в конце 1918 года. В последнем резерве оставалась 1-я Донская дивизия из лейб-гвардии Казачьего, лейб-гвардии Атаманского, 3-го Калмыцкого и 4-го Донского полков. Эти полки и разбили части 23-й дивизии красных, состоящие из казаков и донских крестьян, которые шли в авангарде советских войск на Новочеркасск.
Удержав водный рубеж, реку Донец, донское командование вновь стало создавать «партизанские отряды» из учащейся молодежи – Чернецовский, Семилетовский, Дудаковский, – которые помогли выстоять в то тяжелое время.
Красные поменяли направление удара и бросили через Маныч в обход Новочеркасска конницу Буденного. В районе станицы Хомутовской конница Буденного была разбита подошедшими на помощь Дону кубанскими казаками и донской «Атаманской бригадой» – 16-м Назаровским, 17-м Калединским и 64-м Баклановским полками.
В мае 1919 года войска Деникина – Добровольческая, Донская и Кавказская Добровольческая армии – перешли в наступление. Конница генерала А.С. Секретева прорвала красный фронт и устремилась на соединение с повстанцами. 6 июня это соединение произошло. Казачьи войска стремительно наступали и к середине июня вытеснили большевиков с донской земли. Кубанские войска под командованием генерала П.Н. Врангеля взяли Царицын.
Но на этом Деникин и Богаевский не успокоились и повели донцов на Москву. В этом походе особо отличились казаки генерала Мамонтова, которые прорвали красный фронт и двинулись по большевистским тылам, взрывая мосты, разрушая железнодорожное полотно, распуская мобилизованных красноармейцев и захватывая склады с продовольствием и боеприпасами.
Но население Центральной России Деникина и казаков не поддержало.
Красная Армия начала новое наступление на Дон, которое велось под лозунгом уничтожения живой силы казачества.
Казаки провели поголовную мобилизацию, поставили в строй подростков и стариков до 60 лет. Но силы казаков были надорваны. В кровопролитных боях гибли последние.
В начале января 1920 года Красная Армия вновь вступила в Ростов и Новочеркасск.
В январе под Батайском донцы дважды жестоко разбили 1-ю Конную армию Буденного и отбросили ее обратно за Дон. Но остановить наступление красных так и не удалось. Новое наступление красная кавалерия – 1-я Конная армия и Конно-сводный корпус Думенко – начала через Маныч в начале февраля у хутора Веселого. И вновь донцы 2-го и 4-го Донских корпусов поочередно разбили Думенко и Буденного и отбросили за Маныч.
Командующий Кавказским фронтом красных М.Н. Тухачевский изменил план. Конницу Думенко он оставил на Маныче, а Буденного он двинул вверх по Манычу на станцию Торговую, куда от Царицына выходила многочисленная 10-я армия красных. 1-я Конная армия и 10-я армия должны были ударить по казакам с фланга.
Донская конница, объединенная под командованием генерала Павлова, пошла наперерез Буденному, но за трое суток в степи в мороз и метель казаки потеряли четвертую часть замерзшими и обмороженными и остановить Буденного не смогли.
Последнее решающее сражение огромных конных масс в районе станицы Егорлыкской закончилось вничью, но белое командование пало духом и отдало приказ отступать на Кубань и дальше к морю.