Казахи и Россия

Темиргалиев Радик

Эти новости вызвали ажиотаж среди российского купечества, которое со всех уголков империи стало съезжаться в Оренбург для торговли с хивинцами. Вскоре спрос превысил предложение, и тертые хивинские купцы резко подняли цены на свой товар. Оренбургским властям пришлось искусственными мерами ограничить доступ туда купечеству из других регионов. Благодаря административному регулированию цены удалось стабилизировать, российская сторона продолжила получать существенную прибыль от торговли с Хивой.

Нападения казахов на караваны наносили серьезный ущерб торговле. Российские власти пытались справиться с этой

проблемой через Нуралы-хана, но он и был вдохновителем участившихся грабежей. Отрицая свою причастность, Нуралы намекал, что все беды хивинских купцов начались после отказа платить ему пошлину.

Каип-хан также решил наладить отношения с российскими властями и направил официального посланника в Оренбург. Губернатор И. И. Неплюев оказался в щекотливом положении. Еще в силе оставался указ, запрещающий казахским чингизидам занимать хивинский престол, поэтому Каип-хан был ослушником государевой воли. Для устранения такого положения прежний указ был экстренно отменен, и 13 августа 1750 г. принят новый, позволяющий Каипу и другим казахским султанам избираться ханами Хивы.

Но переговоры все равно закончились неудачно, поскольку пожелания Каип-хана были невыполнимы. Хивинский хан предлагал вести торговлю лишь через улусы своего отца Батыра. Ссора с Нуралы могла слишком дорого обойтись российским властям, поэтому они отказали в этой просьбе. Более того, хивинскому посланнику Ширбеку был не разрешен и визит в Петербург, поскольку Коллегия иностранных дел не имела точной информации о статусе Хивинского ханства.

Хивинскому посланнику было предписано на обратном пути следовать через улусы Нуралы-хана. Это было очень рискованное решение, поскольку подчиненные хану байулинские роды были чрезвычайно озлоблены на хивинцев. Незадолго до приезда Ширбека казахи под началом Байсау-бия разграбили караван из 40 верблюдов. Прибывший хивинский посланник едва не был убит и сохранил свою жизнь только благодаря заступничеству Нуралы-хана.

Тем не менее казахи продолжали требовать смерти хивинца. Чтобы проводить Ширбека в Хиву, Нуралы пришлось обращаться к Карабай-батыру из рода шекты. О защите хивинских караванов не могло быть и речи. Казахи байулинских родов своими нападениями полностью перекрыли торговлю между Хивой и Россией. Лишь самые отчаянные из хивинских купцов решались снаряжать небольшие караваны, которые имели больше шансов пройти незамеченными по степи. Эти купцы по-прежнему избегали Нуралы-хана, о чем тот жаловался российским властям.

В конце концов Нуралы, до той поры сквозь пальцы смотревший на набеги своих подданных, решил сам принять в них участие. В 1753 г. он разграбил несколько небольших караванов, что заставило его противников пойти на попятную. Батыр первым делом пригласил Нуралы для переговоров, но хан отказался от встречи. Очевидно, он опасался ловушки, хотя противоположная сторона искренне хотела примирения. Вслед за отцом к переговорам подключился Каип, через посланника предложив породниться двум самым влиятельным семьям чингизидов в Младшем жузе. Нуралы, который и сам желал разрешить сложившуюся ситуацию, идею поддержал.

Обуздать Нуралы пытались и российские власти. Хан в свою очередь был недоволен отказом российских властей отдавать казахам убегающих из кочевий рабов и строительством в казахских кочевьях Илецкой крепости. В степь снова

отправился опытный Я. Гуляев. При встрече хан высказал посланнику накопившиеся претензии, но, в конце концов, согласился сменить гнев на милость.

Причина – самая банальная: хан получал деньгами и подарками более полутора тысяч рублей в год, т. е. больше, чем все другие степные правители. Российские власти предложили увеличить выплаты. Нуралы обещал содействовать умиротворению разбушевавшихся кочевников, охранять караваны и примириться с Каипом.

Воспользовавшись подобным поворотом событий, российские власти снарядили большой караван в Хиву с товарами на сумму 20 тысяч рублей. Нуралы сдержал обещание: под надежной охраной российский посланник Я. Гуляев и купцы были сопровождены до границ Хивинского ханства. Кроме того, Нуралы присоединил к ним свое посольство для переговоров с Каипом.

Но главная проблема заключалась не в безопасном пересечении казахской степи. Российского посланника и купцов в Хиве ожидал неприятный сюрприз. Хан Каип, недовольный реакцией оренбургских властей на свою инициативу, долго не принимал российского посланника. Переговоры ограничились краткой аудиенцией, в ходе которой стороны лишь обменялись приветствиями. Российским купцам было запрещено торговать, б'oльшая часть товара была изъята в ханскую казну без компенсации.

Ограбленные российские купцы были отпущены на родину год спустя. Однако это не помешало Каипу вместе с ними отправить в Оренбург своего посланника. К удивлению имперских властей, хивинский посланник стал жаловаться на своего правителя и просить свергнуть его. После размышлений Коллегия иностранных дел указом от 2 апреля 1755 г. отказала в просьбе хивинскому посланнику. Но ему было разрешено вступить по этому поводу в переговоры с казахскими ханами и султанами. Последним было предложено отозваться на просьбу и совершить поход на Хиву, свергнув с престола Каипа. Российские власти хотели установить свой контроль еще над одним государством, не потеряв ни одного солдата. Этот план казался вполне реальным, тем более что султан Ералы не скрывал желания воцариться в Хиве. Он только просил выкупить его, если потерпит поражение и попадет в плен.

Но эти планы рухнули. Оказалось, что воевать с Каипом, а значит, и с его отцом Батыром желающих немного. Немалая часть денег и товаров, собираемая Каипом, шла к казахам Младшего жуза. Хивинский хан не ограничивался традиционно преданными их клану родами алимулы. Выяснилось, что Батыр и Каип сумели задобрить престарелую вдову хана Абулхаира – ханшу Бопай. Не слушая своих сыновей, она решила выдать свою дочь замуж за султана Карабая, сына Батыра. Султан Айшуак, женатый на дочери хана Батыра, тоже не хотел воевать с собственным тестем.

В такой ситуации Нуралы и Ералы не могли оправдать возложенные на них надежды. Нуралы сообщил оренбургским властям, что число верных ему людей слишком мало, и он не сможет противостоять войскам хивинского хана. Кроме того, идти в поход ему и остальным казахам запретил неведомый российским властям ходжа, взявшийся заключить между сторонами мир.

Эти причины, может быть, и не сыграли бы своей роли, если бы не событие, отвлекшее от Хивы внимание и сыновей Абулхаира, и российских властей. В мае 1755 г. началось новое башкирское восстание.