Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа
Шрифт:
И все же к окончанию перемирия, к августу 1813 г., Наполеон имел достаточно многочисленную конницу. «В 1813 г. вся французская конница была сведена в 5 корпусов, имевших по окончании перемирия, с августа по октябрь, следующий состав:
I корпус Латур-Мобура: 2 легкие и 2 кирасирские дивизии (по 8 и 10 полков) — 34 полка, 10 000 человек;
II корпус Себастиани: 2 легкие и 1 кирасирская дивизии (по 6 и 7 полков) — 19 полков, 6000 человек;
III корпус Арриги: 2 легкие и 2 драгунские дивизии (по 8 и 10 полков) — 36 полков, 8000 человек;
IV корпус Келлермана: 3 смешанные дивизии (по 9, 3 и 2 полка) — 14 полков, 5000 человек;
V корпус Мильо: 1 легкая и 2 драгунские дивизии — 5000 человек.
Кроме того, имелись:
Гвардейская конница Нансут: 3 дивизии — 5000 человек;
Распределенная по пехотным корпусам конница — 10 000 человек {537} .
Таким
Более половины союзников — 15 полков — составляли немцы, 4 полка выставили итальянцы. Организационно кавалерийские полки союзников Франции были неоднородны. Итальянские полки организационно копировали французские и состояли из 4 эскадронов. Баварский легкоконный полк (иных не было) имел 7 эскадронов по 129 человек. Саксонский легкоконный полк имел 4 эскадрона, всего в полку числилось 718 человек (таких полков было четыре), а в единственном гусарском — 1002 человека. Вестфальские полки имели по 3 сильных эскадрона, численность полка — 829 человек. Вюртембергские конные егеря и шеволежеры имели по 4 эскадрона, в каждом полку — 500 человек. Баденский гусарский полк имел 6 эскадронов и насчитывал 678 человек. Наиболее слабым звеном здесь были итальянцы, и пример тому — судьба 4-го итальянского конно-егерского полка, уничтоженного в первом же бою казаками Бенкендорфа (о чем выше).
Немецкая кавалерия, более дисциплинированная и обученная, чем французская, имевшая лучший конский состав, уступала французам в «порыве», в своеобразной удали. Она хорошо зарекомендовала себя в боях 1812 г. и «растаяла» позже французской. Баденцы и гессенцы на Березине стремительной атакой по метели опрокинули русскую пехоту и почти все погибли в схватке с русской кавалерией. Но в 1813 г. немецкая союзная кавалерия не проявила должной надежности.
В сражении под Лейпцигом 25-я кавалерийская (вюртембергская) бригада генерала Нордмана (2-й лейб-шеволежерский и 4-й королевский конноегерский полки) прямо на поле боя перешли к союзникам. Маршал Мармон вспоминал: «Вот уже четыре часа шел ожесточенный бой. Неприятель понес огромные потери благодаря превосходящей численности нашей артиллерии и сокрушительному действию, которое она произвела в его рядах, когда он попытался атаковать. Эта попытка, как и все предыдущие, окончилась неудачно и сильно нарушила порядок его построений. Я отдал приказ бригаде вюртембергской кавалерии, находящейся в распоряжении генерала Норманна, атаковать пехоту, пребывающую, на мой взгляд, в наибольшем смятении. Поначалу кавалерия отказалась выполнить мой приказ, а спустя короткое время уже поздно было что-либо предпринимать. Тем не менее, получив второй приказ, бригада пришла в движение, но, вместо того, чтобы устремиться на противника, они двинулись на батальон 1-го морского артиллерийского полка и разгромили его; противник тем временем восстановил порядок в рядах и продолжил наступление» {538} .
Воспоминания английских офицеров, военных наблюдателей в армии союзников, и наградные документы дают представление о том, как после окончания перемирия казаки стали истреблять французскую кавалерию.
7 (19) августа 1813 г. полковник Быхалов получил приказание произвести с донским казачьим полком рекогносцировку по направлению на Люкенвальде. «Французские пикеты начали отходить при его приближении, и мы получили возможность вполне ясно видеть поля, лежащие к северу и востоку от Люкенвальда, — вспоминали англичане. — Как раз в это время сильный отряд конницы поспешно двигался из города прямо на нас и, подойдя, построился в сомкнутую эскадронную колонну; фланкеры пристроились к флангам. Затем французы двинулись рысью, плотно сомкнувшись, чтобы не дать русским возможности прорваться в интервалы, прямо на наш центр, который немедленно раздался, и казаки бросились на тыл и фланг колонны. Французы, не встречая с фронта никакого сопротивления, остановились, а их мучители начали колоть фланговые ряды и стрелять в густую массу, где скоро возник совершенный беспорядок, лишивший возможности сделать какое-либо перестроение. Казаки даже и не пытались произвести общую атаку и продолжали колоть и стрелять, производя частные нападения, где представлялась к тому возможность. Между тем фланговые ряды французов повернули кнаружи, так что получилось нечто вроде каре, и открыли стрельбу из карабинов, продолжавшуюся около получаса. Наконец появились головы французских пехотных колонн, и, как только артиллерия их открыла огонь, конница была освобождена из тяжелого
Второй англичанин описывал бои в Силезии близ Мюльберга 6 (18) сентября 1813 г., где 1200 казаков генерала Иловайского атаковали 2000 французских драгун: «Французы окончили перестроения, пока казаки развертывались; они построились в одну линию en muraille, с небольшим резервом. Казаки бросились, были встречены огнем из карабинов и повернули назад; французы совсем не обнажали сабель. Они заехали в колонну, взяли полные интервалы и вторичным заездом построились во фронт. Мы каждую минуту ожидали атаки, но, как кажется, намерение их состояло просто в удлинении протяжения фронта, чтобы не подвергнуться охвату — обыкновенному образу действия казаков… После того, как обе стороны окончили почти одновременно приготовления к бою, казакам было строго приказано не поворачивать назад перед огнем неприятеля, а офицерам — рубить первого, кто повернет. Несколько сотен получили приказание атаковать противника во время боя с тыла и флангов. Все эти приказания были исполнены в точности. Казаки наскочили на французов и окружили их; я видел при этом собственными глазами, что многие из драгун, выстрелив, не успели вынуть сабли, как были зарублены или заколоты. Французы сначала сопротивлялись упорно, насколько это возможно для стоящей на месте конницы, против такого деятельного противника, наседающего со всех сторон; затем некоторые одиночные люди повернули назад, их примеру скоро последовали прочие. Резерв, вместо того чтобы восстановить бой, также обратился в бегство: все скакало по направлению к Якобсталю, и вся равнина была покрыта бегущими всадниками. Не было ни одного взвода, отступавшего в порядке; это была настоящая охота; многие падали с лошадей и затем захватывались в плен. Наконец, мы наскочили на линию кирасир, выходивших из леса, и ее сомкнутость остановила нас без всякой команды. Мы, впрочем, были довольны одержанной нами победой и ушли назад в Мюльберг» {540} .
19 сентября (1 октября) отряд генерал-майора И.Д. Иловайского 4-го, напав в Гросенхайне на 8-й и 19-й конно-егерские полки, взял в плен 17 офицеров и 500 рядовых {541} .
Наградные документы показывают, как это произошло. Список отличившихся в бою 19 сентября «при разгроме у деревни Бораки неприятельских конных егерей» показывает, что в бою участвовали полки Иловайского 3-го, Иловайского 5-го, Быхалова, Кутейникова 6-го.
Полка Иловайского 3-го есаул Петр Тарасов: «Командуя полком, повел быстро оный в атаку на неприятельские колонны в правый фланг оных»;
Полка Иловайского 5-го есаул Григорий Кошкин: «Командуя полком, с примерною храбростию бросился с оным в центр неприятельских колонн»; есаул Иван Пимонов: «Бросился с сотней в колонну, стоявшую в центре, и тем принудил оную ретироваться в беспорядке»;
Полка полковника Быхалова есаул Лев Денисов: «Командуя полком ударил в центр колонн неприятельских и опрокинул оные»; хорунжий Леонов: «Был с фланкерами впереди и сам изрубил нескольких егерей»;
Командир полка своего имени Василий Кутейников 6-й: «Командуя полком, удачным нападением на левый фланг неприятеля решил сие дело в нашу пользу и принудил неприятеля ретироваться»; его полка сотники Иван Греков и Федор Попов: «С сотнями врубились в неприятельский левый фланг и взяли многих егерей в плен» {542} .
Недавние враги и нынешние союзники
В 1812 г. на стороне Наполеона в походе на Россию участвовали Австрия и Пруссия. Но участвовали без большой охоты и воевали «спустя рукава».
Прусская кавалерия считалась хранительницей традиций Фридриха Великого, но в кампанию 1806—1807 гг. потерпела ряд поражений и подверглась резкому сокращению (примерно наполовину) после проигранной войны.
В 1809 г. Пруссия располагала следующим составом кавалерии. Всего 19 полков — 4 кирасирских (в том числе garde du corps № 3), 6 драгунских, 6 гусарских и 3 уланских, все по 4 эскадрона, и 1 эскадрон лейб-улан (всего 77 эскадронов).
Эскадроны по штату имели 125 коней, и, кроме того, в каждом из них должно было быть наготове еще 25 человек (в том числе 3 вице-унтер-офицера) для пополнения рядов в случае мобилизации {543} .
В походе в Россию приняли участие по 2 эскадрона от 4 драгунских, 6 гусарских и 2 уланских полков, сведенные в 6 полков (2 драгунских, 3 гусарских и 1 уланский) и 3 бригады; всего около 4000 человек (вместе с пехотой — 14 тысяч).
В 1813 г., выступив против Наполеона, Пруссия начала формирование многих новых конных частей, из которых некоторые были чисто временного характера.