Казан
Шрифт:
Казан и Серая Волчица вернулись к бурелому и легли на солнышке. Спустя полчаса Сломанный Зуб выбрался на противоположный берег пруда, за ним следовали и другие бобры. Они принялись за работу как ни в чем не бывало. Одни начали подтачивать деревья, десяток других работали в воде, поднося ветви, ил и сучья. Посредине пруда проходила как бы запретная черта, за которую никто из бобров не переплывал. Только один бобр несколько раз добирался до этой черты и оставался там некоторое время, глядя на маленькие тельца детенышей, которых убил Казан. Возможно, это была их мать. Серая Волчица, казалось, поняла и, не видя бобрихи, спускалась обнюхивать мертвые тельца каждый раз, когда та выплывала на середину пруда.
Первый приступ ярости у Казана прошел, и теперь он стал внимательно приглядываться к бобрам. Он понял, что эти животные не умеют драться. Их было много, но они
Казан не мешкая направился к плотине. В двадцати ярдах от нее были густые заросли ивняка и ольхи, которыми Казан и воспользовался. Никем не замеченный, он подкрался совсем близко к запруде и притаился, готовый прыгнуть вперед, едва только представится случай.
Почти все бобры работали в воде. На берегу оставалось только пять или шесть строителей, да и те были ближе к воде, чем к Казану. Прождав несколько минут, Казан решил было все-таки броситься на врагов, но вдруг какое-то движение на плотине привлекло его внимание. Там несколько бобров укрепляли своим цементом главную конструкцию. С быстротой молнии Казан кинулся под защиту зарослей позади плотины, где было совсем мелко, потому что берег ручья был пологим. Вода не доходила Казану и до брюха. Он был полностью скрыт от глаз бобров, да и ветер ему благоприятствовал. Шум течения скрадывал те еле различимые звуки, которые он все же производил при движении. Скоро он услыхал у себя над головой бобров-строителей. Ветки поваленной березы помогли Казану вылезти из воды, голова и плечи его оказались над плотиной. Меньше чем в ярде от него Сломанный Зуб старательно укладывал в запруду трехфутовый ствол тополя толщиной с человеческую руку. Бобр был так занят своим делом, что даже не заметил Казана. Своего вожака предупредил другой бобр, который сам в страхе нырнул в воду. Сломанный Зуб перевел взгляд и увидел оскаленные клыки Казана. Отступать было поздно. Казан бросился на него и вонзил свои длинные клыки глубоко в шею Сломанного Зуба. Но старый бобр так рванулся, что Казан не смог удержать равновесие. В тот же миг острые зубы впились в складки кожи на шее у Казана. И так, вцепившись друг в друга, оба они плюхнулись в глубокий пруд.
Сломанный Зуб весил не меньше шестидесяти футов. Едва он коснулся воды, как почувствовал себя в родной стихии. Крепко держа Казана зубами за шею, он стал погружаться на дно, как чугунная гиря. И Казан не мог ничего поделать. Вода хлынула ему в рот, в нос, в глаза, в уши. Он ничего не видел и был в полном смятении. Он даже не пытался освободиться, он лишь сдерживал дыхание и все глубже вонзал зубы в горло противника. Вот они опустились на мягкое дно и в течение минуты барахтались в иле. Потом Казан разжал челюсти. Теперь ему было уже не до бобра — надо было спасать собственную жизнь. Он изо всех сил старался вырваться, подняться на поверхность — к воздуху, к жизни. Он плотно сжимал челюсти, зная, что дышать под водой значило умереть. На суше ему ничего не стоило бы избавиться от Сломанного Зуба, но под водой хватка старого бобра оказалась страшнее, чем клыки рыси на суше.
И вдруг около дерущихся стал кружить еще один бобр. Приди он на помощь Сломанному Зубу, Казану недолго пришлось бы сопротивляться. Но старый патриарх теперь не имел желания держать Казана. Он не был мстительным, не жаждал крови или смерти врага. Убедившись, что сам он свободен, а странный, уже дважды нападавший на него противник не может причинить ему вреда. Сломанный Зуб отпустил его. И как раз вовремя для Казана! С трудом поднялся он на поверхность и еле живой, из последних сил уцепился лапами за ветку, торчавшую из плотины. Это дало ему возможность выдохнуть из себя воду, которая чуть было не погубила его. Минут десять Казан держался за ветку, не рискуя переплыть короткое расстояние до берега. Когда он выбрался наконец на сушу, то едва передвигал ноги. Силы покинули его, ноги дрожали, челюсть отвисла. Он потерпел полное поражение. И победил его безобидный зверь без клыков. Казан ясно сознавал свое унижение. Насквозь мокрый, он неуверенными шагами добрел до бурелома, лег на солнышке и стал поджидать Серую Волчицу.
Страстное желание уничтожить своих водяных врагов овладело Казаном. С каждым днем плотина становилась все прочнее. Бобры были в воде в полной безопасности, и работа шла быстро. Пруд поднимался все выше и растекался все шире. Вода уже залила низину вокруг бурелома. Еще неделя, и дом Казана и Серой Волчицы превратится в крохотный островок посредине широкого водоема.
Казан забыл теперь даже радости охоты. Он только и делал, что выискивал случай броситься на какого-нибудь зазевавшегося сородича Сломанного Зуба. На третий день после битвы под водой Казан убил большого бобра, который подошел чересчур близко к зарослям ивняка. На пятый день он подстерег в мелкой воде позади бурелома двух молодых бобров и разорвал их на куски. После этих губительных нападений бобры стали работать главным образом ночью, но это было только выгодно Казану — он и сам был ночным охотником. Ему удалось убить еще двух бобров.
И тут возле колонии бобров появилась выдра.
Никогда еще Сломанный Зуб не оказывался между двумя такими страшными противниками, как теперь. На суше Казан явно превосходил его благодаря своему проворству и охотничьим уловкам. А в воде еще большую опасность представляла выдра. Двигалась она быстрее рыбы, а ее острые зубы были похожи на стальные иглы. Она была такая гладкая и скользкая, что, даже поймав ее, бобрам не удалось бы ее удержать. Выдра отнюдь не отличается кровожадностью, но на всем Севере не сыщется врага, более губительного для бобров, чем выдра. Она приносит смерть и разрушение в поселения бобров. Особенно опасна она в холодное зимнее время. Не совершая нападений на их уютные жилища, она делает то, что человек способен осуществить лишь с помощью лома и кирки: пробуравливает дыру в плотине. Уровень воды сразу же спадает, лед на поверхности начинает трескаться, и входы в норы бобров оказываются вне воды. Для бобров это означает смерть от голода и жестоких холодов. Несмотря на густой мех, бобры переносят морозы еще хуже, чем человек. В зимние месяцы вода вокруг нор так же необходима для них, как для человека огонь.
Но сейчас стояло лето, и Сломанный Зуб не так уж боялся выдры. В худшем случае бобрам предстояло восстанавливать нанесенные выдрой повреждения. Было тепло и еды кругом вдоволь. Два дня выдра рыскала в пруду и возле плотины. Казан принял ее за бобра и тщетно пытался подкараулить. Выдра недоверчиво поглядывала на Казана и старалась держаться от него подальше. Они и не подозревали, что являются союзниками.
А бобры тем временем продолжали работу, но с еще большими предосторожностями. Вода в пруду поднялась уже так высоко, что можно было приступить к рытью нор. Тут-то у выдры сказался инстинкт разрушения. Она тщательно обследовала всю плотину, до самого основания. Вскоре ей удалось обнаружить уязвимое место, и она принялась за работу, пустив в ход свои острые зубы и небольшую продолговатую голову. Она сверлила и сверлила, и вот уже дыра диаметром в семь дюймов прошла насквозь все пятифутовое основание плотины.
Струя воды хлынула из пруда, словно заработал мощный насос. Казан и Серая Волчица в это время находились в зарослях ивняка на южном берегу пруда. Они услыхали грохот прорывающейся сквозь отверстие воды, и Казан вдруг увидел, как на плотину взобралась выдра и встряхнулась, словно огромная водяная крыса.
Уже через полчаса уровень воды в пруде заметно упал, а напор воды продолжал непрерывно расширять брешь в запруде. Еще через полчаса три норы, которые бобры только что принялись рыть, оказались дюймов на десять над водой. Только теперь Сломанный Зуб заметил надвигающуюся опасность и поднял тревогу. Вся колония бобров заметалась по пруду. Бобры торопливо переплывали от одного берега к другому, не обращая теперь внимания на запретную черту. Сломанный Зуб и самые старшие из его работников бросились к плотине, и тогда выдра с сердитым криком прыгнула в воду по другую сторону запруды.
Вода продолжала спадать, и вместе с тем росло волнение бобров. Они совсем забыли про Казана и Серую Волчицу. Несколько младших членов колонии вылезли на берег возле самого бурелома, и Казан уже готов был выскочить из своей засады, как вдруг совсем близко от него по обнажившемуся илу проковылял один из старых бобров. Казан в два прыжка настиг его. Серая Волчица не отставала от своего друга. Короткая ожесточенная схватка не ускользнула от внимания остальных бобров, и они поспешили перебраться на противоположный берег.