Кем и как любима Тамара Зотова
Шрифт:
– Это ты… – слова с трудом вырывались из судорожно сжатых голосовых связок молодого человека, – убил моего папу?
Георгий Львович, не убирая палку, присел на корточки, чтобы быть ближе к собеседнику.
– У меня встречные вопросы, племянник, – сказал мужчина, – что с гражданином Дежневым? А? И где, кстати, твой одноклассник, Вань? Ответишь ты – отвечу я.
Иван не ответил, только до побеления сжал губы. Подождав немного, дядя Гога расстегнул молнию на хорошей куртке и отвернул полу так, будто демонстрировал вязаный свитер, но на самом деле целью этого действия была предупреждающий показ кожанных ремешков кобуры, одетой на свитер. Георгий Львович при оружии! От этого факта Иван вообще потерял дар речи. А между тем дядя Гога извлек из внутреннего кармана хорошей куртки последнюю модель айфона в противоударном чехле и понажимал в нем что-то такое от
– Я не хочу портить с тобой отношения как с твоей матерью… – и вновь у Ивана екнуло сердце. Когда-то несколько лет назад именно Георгий Львович Спасибов был инициатором того, что его мать упрятали в психиатрическую клинику на несколько месяцев. Дядя Гога сам же договорился с главврачем и сам-же оплачивал платный стационар, причем мать не уставала повторять, что «эта московская сволочь» доплачивала главврачу за затягивание лечения. Только в эту минуту до Ивана пришло осознание того, какой на самом деле страшный и опасный человек – его родной дядя Гога. – Так вот, я не хочу. Мы же все-таки родственники, верно я говорю? Я предлагаю тебе то что ты заслуживаешь по праву. Княжеский титул, обширные имения. У тебя будет личный дворец или резиденция. У тебя будет все, но не более того. Не более! Единственно чего у тебя не будет – власти. Но ведь она тебе и не нужна, верно? Зачем тебе эта головная боль, свали ее на меня и моих наследников. Вот о чем я толкую, Вань. А теперь давай руку и пошли обратно, мой вертолет уже заправлен. Только иди впереди, я, знаешь-ли не запомнил пути.
Ребята из группы У-130/1 учились в училище пищевого производства уже четвертый день, из которых первый день был просто ознакомительным. Двадцать семь новоиспеченных студентов, которые три месяца назад освободились от школьного ига четвёртый день переходили из аудитории в аудиторию, знакомились, вникали в тонкости учёбы, смотрели на все настороженными взглядами, свойственными людям впервые попавшие в незнакомое место. Двадцать семь ещё вчерашних школьников листали девственно пустые зачетки и привыкали называть занятия не уроками, а парами. Среди них была и Яна Гороцкая, поступившая, как и остальные двадцать шесть голов группы У-130/1 на факультет кисломолочного производства и вот уже четвёртый день постигала вступительные занятия. Сегодня в числе прочих третьей по счёту парой была «Биохимия». Первое занятие. Биохимия проходила в лабораторном кабинете, а по правилам училища вход во все лаборатории был строго в медицинских халатах и головных уборах. И вот прозвенел звонок, пара началась и в лабораторию вошёл преподаватель – сухопарый мужчина в очках и с густыми усами. Ученики встали и не садились до разрешения преподавателя – это строгое правило действовало не только в школах.
– Группа У-130? – уточнил преподаватель, через очки всматриваясь в журнал группы. У него был скрипучий голос и, услышав его, Яна Гороцкая невольно насторожилась. Этот голос показался ей знаком
– Дробь один! – уточнил кто-то из молодых студентов.
– Что? – преподаватель оторвался от журнала и стал искать крикуна взглядом.
– Группа У-130 дробь один! – ещё раз выкрикнул кудрявый паренек.
– Молодой человек, как ваша фамилия?
– Герасимов.
– Так вот усвойте, студент Герасимов, что в училище все группы первого курса имеют первую дробь. Теперь, молодые люди, я буду называть фамилии, а вы вставайте…
– А «У»?
– Что?
– Что означает «У»? – продолжал допытываться студент Герасимов. Преподаватель похлопал веками и объяснил, что буква «У» означает «Училище». Студент Герасимов задал ещё один неуместный вопрос, потом ещё, после чего преподаватель решил, что для поднятия настроения в группе сделано достаточно и сказал, что сейчас он сделает перекличку присутствующих.
– Богданов? Буянова? – зачитывал он по списку. – Воронковский? Герасимов? Гороцкая? Жилина?
Вдруг преподаватель остановил перекличку и вернулся к фамилии «Гороцкая». Яна встала и с опаской посмотрела на мужчину, а он, долго и молча рассматривал молодую студентку и наконец скверным скрипучем голосом спросил:
– Студентка Гороцкая, потрудитесь объяснить и мне и всем сдесь присутствующим, почему вы с таким пренебрежением относитесь с моему предмету «Биохимия»? Я вас спрашиваю. Отвечайте.
– Я… Нормально отношусь к вашему предмету.
– Вот как? Почему же вы вошли в лабораторию в таком халате? Вы намеренно решили не соблюсти правила или сделали это по своей юной незрелости ума? Отвечайте!
Яна как дурочка под пристальными взглядами двадцати шести одногруппников принялась разглядывать свой белый чистый халат. После долгого изучения она совершенно растерянная пожала плечами.
– Что с моим халатом? – спросила она. – На нем нет ни одного пятнышками.
– Вы что за дурака меня принимает? – продолжал преподаватель. – Он мужской!
– Как мужской? Нет, он женский. Вы что? Посмотрите – пуговицы на правой стороне!
– Милочка моя, пуговицы можно и перешить!
– Но в чем ещё различие между мужским и женским вариантом?
– Он у вас не приталенный! – рявкнул преподаватель. – В этот раз можете остаться в лаборатории, но в следующий раз будете получать знания в коридоре! Вам ясно? Садитесь, Гороцкая, – дозволил преподаватель приказным тоном.
«Стопудово – это он! – мысленно шипела она, не вслушиваясь в то, о чем принялся вещать густоусый преподаватель. – И он меня узнал. Теперь он мне житья не даст!»
Да, они узнали друг друга. Судьбе угодно было сделать над Яной Гороцкой дурную шутку и послать ей человека, которому несколько лет назад суд вынес приговор и назначит компенсацию семье Гороцких на сумму в 687050 рублей, которые гражданин Груберг Алексей Дмитриевич выплачивал им на протяжении двух с половиной лет, продав свою дачу и автомобиль, и он, наверняка, припомнил ту смеющуюся над ним девчонку с высунутым языком. Ну и как теперь Алексей Дмитриевич должен относиться к представителю рода Гороцких и конкретно к Яне? «Наверное мне здесь не учиться…» – подумала девушка и на перемене позвонила маме.
Итак, перед Иваном раскрылась реальность, которая повергла его в состояние лёгкого, но все-таки шока. Дядя Гога никогда не поддерживал контактов с их семьёй, особенно он отдалился после исчезновения своего младшего брата Федора. Мама ненавидела Георгия Львовича, она всегда говорила о нём только негативное – что, дескать, он занимается каким-то грязным бизнесом, что входит в какую-то партию и даже занимает там какую-то руководящую должность. По её словам дядя Гога подлый мерзавец, с которым она не желает иметь никаких дел и даже видеть его не хочет. Пусть он живёт в своей Москве, занимается в ней чем хочет, но сюда к ним пусть не приезжает. Так думает Ванина мама и он, разумеется, не спешил говорить ей о том, что её ненавистный Георгий Львович прилетал в Пензу. И если этот факт она ещё перетерпит, то вот личный разговор с её сыном за её спиной она воспримет как повод для сильнейшего эмоционального стресса. Если же кто-то ей доложит, что брат её мужа был замечен на территории её базы отдыха – она, вероятнее всего, разразится криком и в их семье будет непрекращающиеся многодневный скандал. «Хорошо, что она не слышала нашего разговора, – думал Иван, лёжа пластом на своей кровати. – Лучше ей ничего этого не знать».
Иван мысленно вернулся к разговору. Так значит его дядя всерьёз нацелился на российский трон! И за него, если верить его словам, мировое сообщество, «Партия Империи», многомилиардный бюджет и еще Бог знает что. Как вам такое нравится? Иван был потрясен, особенно когда, вернувшись в квартиру, принялся проверять дядины слова в интернете. И вот что он нашел: несколько месяцев назад, действительно, на территории Российской Федерации появилась новая партия – «Партия Империи», которая к сегодняшнему дню каким-то неведомым чудом поднялась с никому не интересной кучки монархистов до многочисленной партии, способной на ближайших выборах в Госдуму набрать не менее десяти процентов голосов избирателей. Такого не могло быть, но это было и если верить официальному сайту этой партии, то в неё уже входят очень многие российские политики, бизнесмены и лица с весьма серьёзной репутацией. Партия обладает колоссальным бюджетом, позволяющим ей рекламировать себя без ограничений, вкладывать безграничные суммы в различные отрасли производства, делать все что партийные руководители считают нужным и создавать реальную конкуренцию партии власти, не говоря о других партиях, уже сейчас начинающих выглядеть на фоне монархистов просто жалко и смешно. Лидером партии являлся некий Юрий Ярославович Эрих. У «Партии Империи» уже было несколько печатных изданий, множество сайтов, радиоволна, телеканал, их отделения работали в сотнях городах, даже в самых крошечных. Иван уже знал эту партию, она уже была на слуху у всех, но молодой человек не думал, что эта организация настолько богата и влиятельная и он почему-то не проводил параллели между этой партией и своим дядей. До этого дня он прибывал в уверенности, что «Партия Империи» сама по себе, а дядя где-то в столице сам по себе.