Кэндлстон — пожиратель света
Шрифт:
— Мы — верные рыцари кораля Артура. Меня зовут Барлоу, я владетель поместья Хиклинг-Мэнор. А ты что за создание?
Билли не двинулся с места.
— Я Уильям, сын Джареда. Если вы, сэр Барлоу, из свиты короля, имя Джареда должно быть вам известно.
— Пожалуй. — Барлоу потер подбородок пылающими пальцами. — Я помню Джареда. Незадолго до мятежа его назначили советником короля. Но это было много веков назад. Как может создание, которое изъясняется на американизированном английском, быть сыном Джареда? Я вижу, ты новичок. Твои неопределенные очертания говорят о том, что ты здесь совсем недавно.
Свет Билли вспыхнул и померк. Он уже догадался, что перед ним рыцари-мятежники, но пока не был уверен в справедливости второй догадки: они больше не являются союзниками Девина. Он решил придержать свои мысли при себе, по крайней мере пока, и изображать ничего не подозревающего простака.
— Прошу прощения, сэр Барлоу. Я разыскиваю свою пропавшую подругу. Пожалуйста, помогите мне найти ее, и тогда я расскажу вам о себе. Кстати, я с удовольствием послушаю, откуда вам известно о существовании американизированного английского и почему вы так хорошо на нем разговариваете.
Пылающий рыцарь ответил по-прежнему учтиво:
— К чему такая спешка, Уильям. Мы не знаем, как можно безопасно покинуть это место. Мы находимся в заточении в преддверии ада уже много сотен лет, и единственное наше развлечение заключается в том, что мы рассказываем друг другу о себе. Мы давно уже исчерпали и правдивые истории, и нелепые сказки, хотя время от времени нас навещает один путешественник и рассказывает о том, что происходит снаружи. Вот как мы выучили ваш язык и некоторые ваши обычаи. Мы знаем, что у вас есть автомобили, широкоэкранные телевизоры и еще… — рыцарь потер середину своего, если можно так выразиться, туловища, — пицца с пепперони!
Несмотря на владевшую им тревогу, Билли рассмеялся, но веселье быстро угасло. Он огляделся, ища признаки свечения Бонни, а потом снова повернулся к Барлоу:
— Вы сказали, сюда наведывается путешественник?
— Да, таинственный малый. Мы так и не нашли выход из этой бездны, а он, кажется, может приходить и уходить, когда захочет, хотя и отказывается объяснить, как ему это удается. Он не говорит, как его зовут, только кое-что нам рассказывает, хвастает. — Барлоу приветственно взмахнул рукой. — Ну, давай же! Похвастай и ты чем-нибудь.
Билли решил, что ничего не добьется, пока немного не побеседует с рыцарем.
— Хорошо. Позвольте мне начать с вопроса. — Он показал на утес, нависший высоко над пропастью, по-прежнему освещаемый мерцанием Девина. — Стоя там, наверху, я видел, как вы кружите. Вы надеетесь, что Девин упадет сюда?
Свет Барлоу померк, а потом загорелся ярко-зеленым.
— Ты знаешь Девина? Если он твой друг… — Сэра Барлоу прервало громкое жужжание других огней, они, ворча, переливались оттенками малинового.
Билли поднял руки вверх.
— Нет, нет! Девин мне не друг. Но разве не вступили вы в союз с Девином, чтобы свергнуть короля?
— Увы, это правда! — простонал Барлоу, и его аура сверкнула голубым, а потом снова замерцала белым. — И за много веков мы разгадали его черный замысел! Теперь мы знаем, что Девин и его мерзавец писец Палин сговорились. Они убедили нас, глупцов, в том, что нашего великого короля сверг самозванец. Они заявили, что Мерлин давно мечтал о троне и что он воспользовался
В подтверждение слов Барлоу другие огни замерцали. А тот продолжал:
— Я сказал страннику: «Ни один человек в здравом уме не поднимется на Лысую гору, и король Артур никогда бы туда не пошел. Да, Мерлин могуществен, но зачем превращать драконов в людей? Это просто нелепо!» Но странник настаивал на своем и даже предложил сводить меня на то место. В его диких глазах было что-то властное, и я пошел с ним. Наверное, меня захватило его безумие. Хотя на Лысой горе и вправду было на что посмотреть. Я видел драконьи следы, пересекаемые человеческими следами, груду сброшенной одежды и переметную суму самого Мерлина. Я готов был поклясться, что видел волшебство, человеческие следы начинались от того места, где прежде стояли драконы. Но возможно ли, чтобы такое случилось на самом деле — даже если там валялась переметная сума старого предсказателя? Охваченный суеверным ужасом, я убедил друзей в том, что версия Девина — единственное объяснение происшедшему.
— Как же вы потом выяснили, что Девин лгал?
Барлоу положил светящуюся руку на плечо одного из рыцарей.
— Шестеро из нас, те, кого ты видишь перед собой, сейчас верны королю. — Он указал на плывущие потоки света, и Билли стал смотреть, как призраки кружат причудливыми волнами. — В противоположность другим, предателям. Мы раскрыли их хитрость. Они не могли так долго прятать ложь и обман. А потом и путешественник объяснил, как нас всех втянул кэндлстон и как он расправился с Девином. Жаль, что злодей не упал сюда вместо тебя. Мы бросили бы его в реку, и его выбросило бы из этого проклятого камня, и он попал бы в забвение.
Билли показал на выход из реки:
— Значит, выйти отсюда таким образом все-таки возможно?!
— Да, — ответил Барлоу. — Я схватил одного из заговорщиков и швырнул его в реку. Мы все видели, как его тело распалось на куски у самого устья. Сейчас он — искорка в сумерках, больше он уже никого не обманет.
— Странно. Почему же кэндлстон не втянул его назад?
— Интересный вопрос. Мы тоже им задавались. — Барлоу испустил тяжкий вздох и закончил тихо и уныло: — Отвечаю на твой вопрос, Уильям. Да, выйти отсюда возможно, но лучше уж находиться здесь и еще надеяться, чем сгинуть в вечном мраке навсегда отделенным от Бога.
Уолтер рассказывал:
— Большой валун… свалился… как раз перед тем, как мы выбрались из пещеры! Карен… оттолкнула Деррика… и он… с ним и со стариком все в порядке, но ее камень сбил с ног. У нее… сломана нога!
Доктор Коннер соскочил с платформы дайвера и схватил Уолтера за плечи.
— Кровь есть? А кость торчит?
В глазах Уолтера стояли слезы, по лицу градом тек пот. Он смахнул слезы рукавом, оставив на материи след сажи. Откашлялся, чтобы прочистить легкие от пыли, и сказал срывающимся голосом: