Кесарево свечение

Аксенов Василий Павлович

«Канальи» снова стали богачами и после нескольких лет суровых ограничений стали активно пользоваться благами угасающей бензино-мазутной цивилизации. Славка был уверен, что новую удачу им принесла Наталья Ардальоновна. Эта намагниченная девка, нес он, накачавшись шампанским, поворачивает на себя финансовые потоки. Достаточно покопаться в ящиках старого Ваксино, чтобы увидеть: девка приносит богатство. В этом романе мы найдем по крайней мере четырех ее бывших мужей, которых она сделала миллионерами.

Ненадолго, хохотала Какаша, заказывая себе наряды у парижских кутюрье. Башли любят плыть ко мне, это верно, но они также любят и уплывать от меня. Расходы

ее в этот период не ограничивались нарядами. Она стала председательницей не менее дюжины благотворительных обществ и постоянно вырывала из своей чековой книжки странички с сумасшедшими цифрами. Муж не возражал. Девка права: деньги должны двигаться. Приближаясь к середине жизни, он не хотел заблудиться в сумрачном лесу, потому что настала пора воплощенья утопий.

Деньги, впрочем, продолжали течь на Какашин магнит. Был создан мощный институт новых энергий. В нем собралось ядро прежде невостребованных гениев. Их проекты, превращаясь в «коммодитис», приносили корпорации все новые «бильярды», которые с успехом инвестировались в производство новых двигателей, силовых станций и очистных сооружений. Несмотря на все препоны, добыча нефти начала сокращаться в мировом масштабе.

Оракул Циркса

За несколько лет до этого поворота после долгих раздумий о судьбе романа я решился собрать все данные «Эр-Гора» и прокрутить их через только что запущенный конфликтологический оракул в Пинкертоне. Прогноз получился угрожающий — развязка, похоже, приближалась. Собрав все бумаги и диски и нахлобучив свою старую, еще писательскую, шляпу, я отправился в Москву.

Верьте не верьте, но мне показалось, что вони в московском воздухе стало меньше. В городском движении постоянно мелькали каплеобразные тачки тывинского производства. Проходя по Большому Устьинскому мосту, я, правда, не заметил в текущих под ним водах особой прозрачности, однако мазутных переливов стало меньше.

Новое постмодернистское здание «Эр-Гора» высилось на Раушской набережной возле церкви св. Николы Заяицкого. Охранники на ступеньках жизнерадостно матерились. Никто почему-то не попросил меня открыть портфель. Я попенял парням на недостаток бдительности.

— Да что вы, Стас Аполлинариевич, нас ведь предупредили о вашем прибытии, — ответствовали они. — У нас ведь все четко, чисто конкретно. Сразу заметили, вон папаша по мосту в поношенном идет — не иначе как автор Ваксино; с добрым утром, вас ждут.

Может, меня и в самом деле ждали, но к этому часу забыли. Все руководство пребывало в спортзале, то есть усовершенствовало свои фигуры на снарядах «Кеттлер». Бухала привычная для таких занятий колотушка музыки. Чтобы обратить на себя внимание, мне пришлось, не снимая пальто и шляпы, с центра поля забросить мяч в баскетбольную корзину. Эйб Шум, где ты там затерялся на наших страницах?

— Ой, это что-то мне напоминает! — прилетел девичий голос из металлических джунглей, а вслед за ним прилетела и обладательница по имени Какаша. — Мальчики, смотрите, кто пришел! Стас! Аполлинариевич! Ваксино!

Со скрипом затормозила вся система, и шатия собралась вокруг раннего визитера. Не без удовольствия я смотрел на них. Со времен Кукушкиных островов они мало изменились.

— Vous regardez, cher Stas, — сказал князь Мумуев-Дикобразов, — у нас теперь, как в Пентагоне: десять лишних фунтов — и отправляешься в отставку.

Меня всегда удивляло, как быстро эти новые дельцы умеют переодеваться. У меня обычно этот процесс занимает чертову уйму времени. Наденешь штаны

с рубашкой и видишь — что-то не то; приходится менять то штаны, то рубашку. Носки чаще всего разрознены. Пока ищешь более-менее сходную пару, весь взбесишься. Трясешь свитер, из него вываливаются другие носки, более подходящие. Приходится переобуваться. Ну и так далее. В результате кто-нибудь про тебя говорит: «Посмотрите на старого Стаса Ваксино — он всегда одет с небрежной элегантностью».

Капиталистический комсомол демонстрирует почти военную (недаром ссылка на Пентагон) энергию в переодевании. Только что были обтянуты пропотевшими трико, но вот и десяти минут не прошло, а все уже сошлись в конференц-рум при полном уолл-стритовском прикиде: костюмы, галстуки, жилеты, натянутые носки, гладко зачесанные волосы. За это время я бы не успел застегнуть запонки.

— Тревожные новости, ребята, — сказал я перед тем, как включить свой лэптоп. — Оракул ЦИРКСа показывает, что ваша утопия, а стало быть, и мой роман вступают в зону турбулентности. Ваш «Эр-Гор» замахнулся не только на суперкорпорации. Конфликт принимает глобальный характер. Антинефтяное движение посягает на благополучие огромных районов мира. Так уж получилось в ходе истории, что арабский мир прошел свой пассионарный, по Льву Гумилеву, период задолго до научно-технической революции. В современность он вступил без каких-либо шансов на процветание, поскольку ничего не производил. Под пение муэдзинов мусульманская цивилизация прозябала в полуколониальном состоянии, пока западные геологи не открыли под ее поверхностями богатства нефти. Этот дар Аллаха возгорелся в восточных пустотах, творя финансовую мощь, а также мессианскую идею торжества ислама.

То же самое случилось и с норвежцами. Грозные викинги в ходе истории превратились в скромных сельделовов. Ничего не оставалось, как жить в чистеньком полупрозябании. Сейчас в их прибрежном шельфе нашли нефть, и Норвегия стала самой богатой страной Скандинавии, а может быть, и всей Европы.

Конфликт при всем его гигантском размахе весьма прост. «Эр-Гор» разрушает утопию нефтяного процветания народов. Судите сами о последствиях. По вашим улыбкам я вижу, что мой исторический экскурс звучит наивно, однако он дает мне возможность перейти к главной теме. Как и многие читатели, не говоря уже о критике Говновозове, вы можете иронически относиться к Центру Изучения и Решения Конфликтных Ситуаций, однако вашей иронии, господин Телескопов-Незаконный, поубавилось бы, н-к-г-к-д-м, узнай вы больше об Оракуле. Этот орган — я не решусь назвать его аппаратом, — прежде чем выдать свой обычно лаконичный ответ, перерабатывает несметное количество материала, вроде бы не относящегося к заявленной теме. Однажды я застал его за старательным подсчетом слоновьего молодняка, после чего он непринужденно перескочил к вопросу проницаемости границ Европейского сообщества.

Словом, я загрузил в него два антонима — «Эр-Гор» и «Нефть», и стал ждать ответа. Он работал три часа, иногда задавая мне светские вопросы типа «Как дела?», «Не устали?», «А вы вообще-то, мистер Ваксино, были когда-нибудь в диссидентском движении?». Через три часа обычным фонтом «гельветика» в правом нижнем углу экрана явился ответ, гласил: «Тотальный террор». Затем он любезно предложил сумму обработанного материала. Распечатка заняла три дня. Чтобы поддерживать принтер в рабочем режиме, иногда приходилось засовывать его в холодильник. Ну, что вас так смешит, господин Эссесер? Я рад, что хотя бы мадмуазель Мухаметшина разделяет мое недоумение вашим животным смехом.