КГБ в смокинге. Книга 2
Шрифт:
— Прежде всего, как там наша подопечная? — директор неожиданно подмигнул своему заместителю. — Надеюсь, еще жива?
— Пока да, сэр… — Уолш с удовлетворением констатировал про себя, что большой босс пребывает в прекрасном расположении духа и даже, против обыкновения, не скрывает этого. — Хотя ручаться за точность этой информации я бы не стал…
— Что наши носатые друзья?
— Делают что могут, сэр. На мой взгляд, даже больше того…
— Где намечена переброска?
— Через чешскую границу, — буркнул Уолш. — Если, конечно, они до нее доберутся.
— Кто ее ведет сейчас?
— Мишин.
— Тот самый, из Буэнос-Айреса?
—
— Этот парень должен был бы сейчас поджариваться на сковородке в аду, а не разгуливать по свету, — проворчал директор.
— А он там и находится, сэр. Масштаб поисковых мероприятий русских можно сравнить с небольшими учениями вооруженных сил Варшавского договора.
— Даже так? — вскинул брови директор.
— Возможно, я преуменьшаю.
— Вебер был у него?
— Да, сэр.
— Результаты?
— Думаю, Громыко потянет с ответом дня два, не больше.
— А потом?
— Трудно сказать, сэр… — Уолш вытащил из нагрудного кармана серого пиджака сигару и раскурил ее. — Все зависит от того, в чьи руки попадет эта незадачливая мисс. Но даже если в наши, Андропов, скорее всего, не станет спешить с отзывом своих людей из Латинской Америки.
— Почему?
— Вы же читали показания Тополева, — пожал плечами Уолш. — Впечатляют, конечно, но он ведь не нелегал, не оперативник. Типичный референт при большом боссе, грамотный аналитик, толковый консультант, не более того. Общие тенденции, стратегия и так далее. Нам не надо было хватать Тополева только для того, чтобы убедиться в собственной правоте.
— Да, но он назвал кое-какие имена…
— Да, сэр, — кивнул Уолш. — Он действительно назвал ряд политиков, которых КГБ намерен шантажировать и использовать. Но что дальше? Агентурная сеть русских в Аргентине, Чили, Колумбии, Венесуэле, Эквадоре, Боливии по-прежнему скрыта от нас. Кое-какие наметки есть, но это всего лишь наметки. А речь идет о нескольких десятках профессиональных нелегалов, сэр! — Уолш предупреждающе вытянул указательный палец. — Что политики? Не станет этих — русские найдут и купят или запугают других: продажных среди «чиканос» всегда хватало. Их цель серьезнее: они будут плести свои козни до тех пор, пока не возьмут у нас реванш за Чили. Те двадцать восемь имен, которые Вебер положил на стол «мистеру Нет», работают под дипломатической крышей, сэр. И мы знали их поименно с того момента, когда они проходили через отсеки международных аэропортов. Ну и что? В Совет Безопасности с этим не пойдешь! Конечно, было бы совсем неплохо, если бы русские поддались на наш блеф и отозвали своих мордоворотов обратно на Лубянку. Думаю, при таком варианте частично была бы нарушена координация, Андропову потребовалось бы немало усилий для перегруппировки сил, короче, мы бы выиграли время, что само по себе неплохо… Хотя где гарантии, что через несколько месяцев перед нами не встанут те же проблемы?
— Знаете, Уолш, что не давало мне покоя все эти недели?
Уолш отрицательно покачал головой.
— Зачем Андропову понадобилась эта журналистка? Зачем, Уолш? Вы верите в ее показания?
— На все сто.
— Я могу опираться на них как на полностью проверенный материал?
— Безусловно, сэр.
— Она дилетантка?
— Да.
— Она действительно та, за кого себя выдает? — Да.
— И Андропов просто подцепил ее, чтобы использовать в очередной провокации КГБ?
— Похоже, что так.
— Тогда получается какая-то чепуха, Уолш!
— Что вы имеете в виду, сэр?
— Давайте подумаем! — директор ЦРУ снял темный пиджак, аккуратно повесил его на высокую спинку вертящегося кресла и ослабил узел черного галстука. — Я исхожу из совокупности наших агентурных данных, Уолш. Люди, одержимые идеей перманентной революции, троцкисты, вооружающие автоматами и пластиковой взрывчаткой полуграмотных пастухов и углекопов где-нибудь в устье Параны, постоянно что-то замышляют. Они так сконструированы и иначе поступать не могут, это ясно. И я пошел в своих рассуждениях дальше. А что, если русские задумали не совсем обычную провокацию? Не булавочный укол в какой-то точке континента, а широкомасштабную операцию, вплоть до государственного переворота?
Такое предположение не кажется вам черечур авантюрным?
— Нет, сэр, не кажется, — пробормотал Уолш. — Фактов, указывающих на такой вариант, набирается все больше.
— Именно, — кивнул директор. — А теперь вспомните задание этой журналистки: встретиться с Телевано и передать ему рукопись. И все! На что это похоже, Уолш?
— Не совсем понимаю вас, сэр.
— Ни на что не похоже! Если это заурядная провокация, то какова ее конечная цель? Ей ведь не приказывали влезть к Телевано в постель, выстрелить ему в лицо или вовлечь его в дискуссию относительно преимуществ социалистического образа жизни над капиталистическим, не так ли? Встретиться, передать рукопись и — домой! Или в преисподнюю, что для нас в данном случае не суть важно.
— Может быть, рукопись…
— Нет, Уолш! Судя по показаниям Мальцевой и заключению наших экспертов, это обычный диссидентский роман. Ну и что?! Что в нем было такого особенного? Подобных книг полно в любом нью-йоркском магазине. Дальше-то что? Может быть, в переплет рукописи была вклеена шифровка о дислокации пусковых шахт наших стратегических ракет? Или ее страницы были пропитаны контактным ядом, чтобы убить несчастного колумбийца? Что еще страшного могла таить в себе встреча этой журналистки с Телевано? Ерунда, ничего там не было! Рукопись — это трюк, Уолш, классический трюк провинциального фокусника, отвлекающего внимание публики на цилиндр, из которого он извлекает кролика, а между тем… Так для чего была нужна Мальцева на самом деле? И вообще вся эта встреча с Телевано? Цель?
— Я не знаю, сэр, — тихо откликнулся Уолш.
— И я не знал, — признался директор. — До сегодняшнего дня не знал, хотя и ломал голову над этим до мигрени.
— А что произошло сегодня утром?
— Я получил важную информацию. Из Боготы. От своего старого университетского приятеля. И все стало на свои места. Сошлось, Уолш. Как в пасьянсе — до червовой двойки! Представьте себе, Уолш, что к нему пришел с повинной — ни много ни мало — колумбийский левый, член конгресса, и заявил, что в конце ноября его завербовал сам Юрий Андропов. Сам, повторяю, собственной персоной. Вторым человеком, присутствовавшим при этом, был, судя по его описаниям, Тополев…
— Интересно! — пробормотал Уолш.
— Не то слово! Впрочем, Бог с ней, с вербовкой, Уолш, тут важно другое: этот конгрессмен по фамилии Кошта признался, что некий господин позавчера вышел на связь с ним и передал инструкции, характер которых не допускает никаких сомнений: речь идет о государственном перевороте в Колумбии. И знаете, что именно должно было послужить сигналом к началу вооруженного выступления левых экстремистов в Колумбии?
— Скандал в прессе по поводу тайных контактов антикоммуниста Телевано с агентом КГБ Мальцевой! — воскликнул Уолш.