КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ
Шрифт:
Охотник взвизгнул – за всю охоту это был единственный звук, который мы услышали от преследователей, – и попытался быстро прикрыть свою наготу, но тщетно. Волосы встали дыбом на моей голове, когда увидел я, как остальные его соплеменники, дико урча, кинулись на него и вцепились в голое тело.
Нет, не вожделение побуждала нагота в сердцах этих дикарей, а голод! И мы с Черным, как две обезьяны во время грозы, сидели на дереве и тряслись, понимая, что теперь мы вряд ли спустимся на землю к этим людям, вряд ли мы сможем.
Вмиг
Охота была закончена.
– Редко случается столь удачный день, – глубокомысленно заметил один из охотников.
Сколько мы еще провисели на этом дереве – не ясно; голова моя кружилась, во рту пересохло, было горько, руки тряслись… такого мерзкого и в то же время простого зрелища я и вообразить себе не мог. Пожирают друг друга! Всех, кто голый, отдавая, однако, предпочтение соплеменникам. Вкуснее они, что ли?
Словом, тупое мое оцепенение еще не скоро меня оставило. Да оно и не оставило бы, если б снова не появились эти дикари – на этот раз они несли червей в кормушку. Они пришли напрягать свои силы и трудиться, блин…
Все было тихо и обыденно.
– Эй, уроды!
Крик, как удар молнии, поразил не только дикарей, но и нас. Чистейший пакефидский выговор, ну, надо же! Ур, выглядывая из листвы настороженно, на глазах менялся, исчезала его нарядная чешуя, он цеплял свое гладкое лицо. Говорящий человек в этих краях, пронеслось в его голове, вдруг, одновременно с нами! Странно…
– Пожиратели тухлятины! Жабы безобразные! Твари безмозглые! – не унимался неизвестный абонент. Какой замечательный, культурный, высокообразованный человек! Какие ласкающие слух слова он знает! Как приятно его слушать! А какой голос – где уж певцам до него!
Меж тем дикари, позабыв о расползающихся тошнотворных червях, вели себя как одержимые. Задрав рыла к небу, сыплющему на них проклятья, они падали на четвереньки и завывали, как собаки на покойника, пуская слюни. Они жалобно повизгивали, подпрыгивали, скребли землю когтями, а небо отвечало им злорадным хохотом.
– Обезьяны краснозадые! Ишаки вонючие! – надрывался кто-то наверху… Да где же он?
Ур, казалось, не разделял нашего восторга. Чешуя его, наконец, потускнела, исчезала – он снова надел свою красивую гладкую маску.
«Сссстраннно, – прошипело в моей голове. – Ещще один человек здесссь, вместе с нами? На нашем пути? Именно там, где мы должны перебраться? Хм… Он словно нарочно
«Может, он давно тут?»- предположил я. Ур помолчал немного.
«Тогда это странно вдвойне, – ответил он, наконец. – Долго тут может выжить лишь очень сильный человек. Тренированный; подготовленный…нет; тут что-то не то. На нашем пути человек… он не просссто так, нет. Не выдавайте меня. Скажите, что мы забрели сюда по глупости своей».
Черный внимательно смотрел на Ура; кажется, Ур давал какие-то указания Черному, а сам уходил в тень, прятался в листву. Он человек более опытный, чем мы. Видно, хотел посмотреть со стороны, проанализировать, так сказать, ситуацию, оставаясь незамеченным.
Черный рванул наверх, чтоб над листвой взглянуть на анонимного доброжелателя дикарей, и я последовал за ним.
Над деревом, на вольном воздухе, было не так влажно и душно, но все же жарко. Визжащих дикарей внизу уже не было видно, зато объект их вожделения – отлично.
С юга к загону подступала скала, так густо оплетенная зеленью у подножия, что поначалу мы приняли её за сплошную стену деревьев. В десяти – двенадцати метрах над землею оно образовывало удобный козырек толщиной метров в пять, и на нем приплясывал довольный и злобный человек, при виде которого дикари пускали слюни. И не мудрено – мужчина расплясывал у них перед глазами почти голый. Одни штаны до колен прикрывали его вожделенную и вкусную наготу, и солнце блестело как золото на гладкой и постной грудинке… приплясывая, он время от времени поворачивался к зрителям задом и скидывал штаны, отчего зрители страдали безмерно, и, глядя на аппетитную загорелую задницу, били себя кулаками в гулкие груди и рыдали, стирая с подбородка густую голодную слюну.
Несмотря на весь трагизм ситуации, мы с Черным не вынесли испытания и захохотали. Ур незримо присутствуя рядом, данной сценой тронут не был.
Наш гогот подействовал на незнакомца как удар молнии: он торопливо рванул штаны, натягивая их на голый зад, запутался в них и на миг исчез из виду (сдается мне, он просто упал в густую зелень).
Через миг его взлохмаченная голова показалась над качающимися лопухами листьев.
– Эй, вы кто такие?! – завопил он, и глаза его были круглые как блюдца.
«Вррреттт, сссука, – по-суфлерски свистел голос Вэда в моей голове. – Я чувсссствую, как он напрягся. Он не ожидал насс так ссскоро….»
«Ты уверен?!» – бухнул Черный. Тут у меня глаза сделались ничуть не меньше глаз незнакомца, и мы весьма гармонично смотрелись друг напротив друга с вытаращенными глазами.
Голос виртуального Черного в голове звучал не так, как голос Вэда. Казалось, он говорит с усилием, из последних сил вываливая фразу, всю сразу, торопливо, словно на следующую ему уже не хватит сил. Это Ур его научил?! Как ему это удалось?!